Это было все, что мне было нужно.
Я зажмурился, когда давление взорвалось. Мое тело дрожало, когда оно нахлынуло на меня. Это продолжалось и продолжалось, ощущение томности натягивало меня, пока я не превратилась в замазку под его прикосновением.
Мои глаза распахнулись, когда я увидел его взгляд с таким благоговением, что мое хрупкое сердце затрепетало.
Он поцеловал мою внутреннюю часть бедра, провел вверх по животу и по чувствительной груди. Моя кожа снова зашипела, внизу живота возникла пустая боль.
Его рот коснулся моего, и он застонал. Он просунул язык, и я почувствовала вкус себя на его губах.
Когда он закусил мою нижнюю губу зубами, я потянулась к его рубашке, пытаясь расстегнуть пуговицы, но он остановил меня, схватив за запястье.
Я пытался освободиться, но он не сдвинулся с места. Он не позволял мне прикасаться к нему, а я все это время лежал голый и выставленный напоказ.
Я отстранилась, нахмурившись, и нашла его глаза.
«Оно остается». Выражение его лица было суровым, призраки, которых я не понимал, бродили в его глазах, но я не стал думать об этом. Я вскочил на ноги и схватил свою одежду, снова чувствуя себя униженным и преданным.
Хуже всего было то, что я позволил этому случиться.
Одевшись, я, спотыкаясь, вышел из комнаты, моя гордость была разбита на куски. Данте следовал за мной, но я отказался его признать. Я направился к комнате Скай, ругая себя за то, что потерялся в похоти, в то время как моя дочь была через одну дверь.
Он схватил меня за запястье, когда я коснулась дверной ручки.
Я обернулся. " Что? Я подписал, явно взволнованный. Я заметил, что он надел смокинг, отчего выглядел темнее и официальнее. Все следы страстного мужчины исчезли.
Мы смотрели друг на друга в молчаливой битве воли. Его челюсть напряглась, и мой гнев вспыхнул, грозя взорваться.
"Мне жаль." Мое сердце замерло, когда во мне промелькнуло замешательство от его извинений. Но не это тронуло мое сердце. Это была боль в его глазах. Он сделал неуверенный шаг, сокращая расстояние между нами. Я чувствовала запах его одеколона, от знакомства мои легкие сжимались при каждом вздохе. «Я скучал по тебе, одуванчик . »
В горле у меня сжалось, грудь разлилось теплом, но колебания и недоверие уже укоренились. Мой желудок скрутило, как предупреждал шепот. Не доверяйте ему. Он снова тебя сломает. Хуже того, он разобьет Скай сердце.
Он предпочел Рейну мне. Он нашел меня недостающим. Он не выбирал меня. Снова. Мои глаза горели, но я не плакала перед ним. Это было настолько унизительно, что я позволил себе быть уязвимым и погрузиться в похоть.
«Скай скоро проголодается », — подписал я.
«Жених» или нет, Данте Леоне мог пойти на хуй.
Аппетитный аромат лука, чеснока и специй разносился по воздуху, пока мы спускались по лестнице в столовую. Длинный стол из красного дерева, вмещавший не менее двадцати человек, был полон еды. На столе стояли блюда, наполненные пастой из морепродуктов, хлебом, артишоками, бараниной, овощами, прошутто и тирамису.
Когда мы вошли, Сезар уже сидел и вскочил на ноги. Он наклонил голову в знак приветствия, его глаза опустились на Скай с преувеличенным удивлением.
— И кто у нас здесь? — спросил он, подняв бровь.
Скай встретила его взгляд, не уклоняясь. Она была храброй — смелее, чем я в ее возрасте. Сезар, возможно, и не носил на рукаве свою безумную безжалостность, как Данте, но его нельзя было спутать с обычным Джо.
Данте накрутил на палец прядь косички нашей дочери, мягко улыбаясь. «Это Скай. Она наш ребенок.
Мое сердце трепетало в груди, когда я читал слова, которые только что сорвались с его уст. Он понятия не имел, насколько они правдивы.
— Ну, сюрприз, сюрприз, — протянул Сезар. «Я не ожидал, что это произойдет».
Комментарий был странным, и, судя по нахмуренным бровям Данте, он тоже так думал.
«Знает ли Цезарь ASL ?» Я спросил Данте.
"Едва." Данте бросил взгляд на свою правую руку. «Сезар и ASL — как две правые руки и две левые ноги».
Сезар закатил глаза. «Я собираюсь этому научиться. Просто подожди и посмотри».
Я не мог не посмеяться над энтузиазмом Сезара. «Вы будете », — подписал я, и Данте перевел. «А пока просто говори медленно, чтобы мы могли читать по губам. »
"Верно подмечено." Мне уже нравился Цезарь.
— Ладно, все, — объявил Данте, отодвигая стулья для меня и Скай. «Завтра у нас важный день, и я хочу, чтобы мы все были к нему готовы. Давайте есть." Скай энергично кивнула, и мой желудок заурчал в ответ. «Я умираю с голоду», — заявил он, занимая место слева от меня и прямо напротив Скай за длинным обеденным столом.
Скай потянулась за хлебом, не обращая внимания на напряжение между мной и Данте. " Я тоже. »
Мы начали обслуживать себя, пока повар резал баранину.
Глаза Сезара метались с Данте на меня, на Скай, только чтобы повторить это движение. — Сколько лет Скай? — наконец спросил он. Она прочитала по его губам и подняла пять пальцев. Что-то изменилось в его выражении, но он быстро это скрыл. — А когда у тебя день рождения?
Она подписала, а Данте перевел. "Декабрь. Канун Нового года."
Ужас и подозрение сгустились у меня в животе. Знал ли он? Этого не может быть. Я знала, что Сезар был здесь около пяти лет назад, но мы никогда не пересекались. Во всяком случае, я этого не помнил, и он был не совсем тем человеком, которого я мог бы забыть.
Я встретился с ним взглядом и именно тогда понял без сомнения. Сезар знал, что Скай принадлежала Данте.
Данте откинулся на спинку стула с расстегнутой курткой и изучал меня. Он даже не удосужился быть тонким в этом вопросе. Сезар же изучал меня с другим интересом. Это было почти непросто.
— Все готово на завтра? — спросил Данте.
— Я заберу посылку сегодня вечером, — ответил Сезар, и мои брови нахмурились. Какой пакет?
Данте широко улыбнулся. «Я знал, что они смогут меня принять».
Сезар закатил глаза. «Это больше похоже на то, что они напуганы».
Серебро блестело в свете люстры и свечей. Скай и Данте ели одни и те же блюда, стратегически избегая зелени.
«По крайней мере, съешьте немного горошка », — настаивал я.
Взгляд, который они оба устремили на меня, был бы комичным, если бы не сходство их выражений. Я потянулся за бокалом вина и сделал глоток, капелька пота зловеще скатилась по моей спине.
Я смотрел, как они едят, и вдруг увидел это слишком ясно. Как они держали ложки. То, как они наклоняли головы из стороны в сторону во время жевания. То, как они пили воду с закрытыми глазами.
Когда они посмотрели на меня почти с одинаковым выражением лица, я понял, что у моей дочери нет моих глаз. У нее был Данте. Его манеры. Его выражения. Даже его рот.
Когда они закончили есть, Скай осторожно потянулась за тирамису, пока Данте катал сигарету между пальцами.
«Не кури рядом с ней », — предупредил я его.
Он опустил взгляд на сигарету, его пальцы не переставали двигаться. Он постучал им по столу, его внимание сосредоточилось на мне.
— Я уйду, — сказал он, глядя на меня с мрачным и веселым выражением лица. "Ты прав. Это нехорошо для нашей семьи». Мой желудок сжался, обнаруживая скрытый смысл, но не совсем понимая, что он имел в виду. «Мне все еще нужно это имя, Никс».
Мое сердцебиение затрепетало, внезапно поняв смысл. Я надеялась, что он забыл, но было глупо так думать.
"Чье имя?" — спросил Сезар, и я пожал плечами, а Данте проигнорировал его. — Как поживает твоя сестра? Сезар попытался сменить тему, наблюдая за мной с удивлением.
Меня охватило чувство вины. Правда заключалась в том, что я понятия не имел. Я не разговаривал с сестрой несколько месяцев. Я не расспрашивала Данте о ней и Амоне, опасаясь, что он поймет, что я притворяюсь, что у меня амнезия. Я начал думать, что это был не самый мудрый шаг с моей стороны.
