Она будет моей. Любой ценой.

Это была моя месть.

ТРИДЦАТЬ ОДИН

ДАНТЕ

Т

его мечта всегда начиналась одинаково.

Я шла по темной парковке с телефоном в руке, улыбаясь и счастливее, чем когда-либо. Моя девушка и я… скоро мы поедем навстречу закату.

Вот только я так и не смог вспомнить девушку.

Погруженный в свои мысли, я не заметил, что за мной следят. Внезапно чья-то рука обхватила меня за шею, и я уронил телефон.

«Леоне у нас в долгу», — прошептал голос, прежде чем боль ударила в мой бок, прямо под ребра. Лезвие пронзило мою кожу, понял я. "Вы будете делать."

Я хмыкнул, чувствуя, как теплая жидкость стекает по моему туловищу. Я метался, рыча от хватки, когда боль обжигала мою кожу.

«С тобой будет весело пообщаться», — сказал другой голос.

Я кипел, сражаясь изо всех сил, когда двое мужчин в масках окружили меня. Один ударил коленом мне в живот, заставив меня согнуться пополам и закашляться. Он засунул мне что-то в рот. Визг шин достиг моих ушей, и я бросила взгляд через плечо, встретившись с парой темных глаз.

За моими веками все почернело, и я быстро потерял сознание.

Капать. Капать. Капать.

Я проснулся в темном помещении под шум капающей воды вдалеке. Я понятия не имел, как долго находился в этом состоянии.

Боль в моем теле напомнила мне те дни, когда мы с Амоном были молоды, и Отец хотел сделать нас крепкими. Он называл это тренировкой; мы знали это как пытку. Он избил бы нас или поставил бы нас в пару с одним из своих охранников, зная, что у двенадцатилетнего парня нет шансов против тридцатилетнего мужчины с боевым опытом.

Черт, если бы это была одна из идей отца — преподать мне урок, я бы перерезал ему глотку от уха до уха. К черту Омерту.

Капать. Капать. Капать.

Мои веки открылись, и мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к темноте. Я пошел переодеваться, но мои руки и ноги трясли цепи. И только тогда я ощутил холодный металл на моих запястьях и лодыжках.

— Какого черта, — пробормотал я, когда пружины кровати запротестовали подо мной.

Ключ повернулся в металлическом замке, звук пронзил мой череп. Наступила тишина, но вскоре ее нарушил звук шагов. Я перевел взгляд влево, едва различая очертания темной тени.

«Добро пожаловать в мою империю, мистер Леоне». Я обнаружил акцент. Испанский язык?

«Кто ты, черт возьми?»

Это заставило его кудахтать, как будто я только что произнес шутку века. Он смеялся и смеялся, а затем резко остановился. Все это не казалось смешным.

Он полез в карман. «Если ты вытащишь свой член, у нас будут серьезные проблемы», — сплюнул я, дернувшись от цепей, хотя знал, что это бесполезно.

К счастью, это была сигара. Он небрежно зажег его, его глаза блуждали по моему скованному телу. Затем, прежде чем сделать следующий вдох, я почувствовал его кончик у своих ребер.

Мое сердце бешено колотилось. У меня перехватило дыхание.

Это был не конец. Это было только начало.

Я вскочила на кровать, все мое тело кричало от боли и было мокрым от пота. Ебать . Ожидание прихода кошмаров не облегчало их последствий. Они заставляли меня чувствовать себя слабым, а я чертовски ненавидел слабость.

Мой телефон завибрировал, и я открыла сообщение, не проверив, кто оно. Начало проигрываться знакомое видео, на котором мой ублюдок-отец входит в квартиру сестер Ромеро. Затем Рейна стреляет в него. Фрагменты ее с его телом.

Тогда тьфу . Все видео пропало.

Так было всегда.

Моё сердце даже не дрогнуло. Этот ублюдок должен был умереть десятилетия назад. Теперь мне просто нужно было убедиться, что мой план переключения сработает.

Выглянув в окно своей спальни, я увидел, как солнце поднимается из-за горизонта.

Сон не найдет меня еще в ближайшие двадцать четыре часа, но, по крайней мере, было чего ждать.

Сегодня вечером я увижу Феникса Ромеро.

Дай мне побоев. Дайте мне пытку. Избавьте меня от показа мод.

Комната была наполнена гостями, музыкой и модными моделями. Рейна была в своей стихии в этом проклятом месте, и все, что мне хотелось, — это сжечь его дотла. Если бы в здании не было ее прекрасной сестры, возможно, я бы это сделал.

Мой Никс.

Я хотел — должен был — держаться от нее на расстоянии. В конце концов я одолею ее, точно так же, как убью этих демонов, которые меня преследуют. Притяжение к ней было слишком сильным, чтобы удержать мое холодное мертвое сердце от биения вокруг нее. Невозможно было не смотреть на нее.

А так я выбрал пустой угол, прислонился к стене и засунул руки в карманы, наблюдая, как моя маленькая одержимость пробирается по подиуму в одном из дизайнов ее сестры.

Было ясно, что Никс дебютировала в моде, оказав услугу своей сестре, я это понял по тому, как она бросилась к роялю прямо с подиума. За кулисами ей было гораздо спокойнее. Некоторые вещи не изменились.

Мой брат весь вечер размышлял и пристально смотрел на меня, но отказался сделать шаг. Возможно, мне придется пнуть его под задницу, чтобы он пошел. Кольцо в кармане для Рейны я не покупал; Я купил его для ее сестры. Три года назад.

Я перестал приставать к брюнетке, но никогда не переставал ее преследовать. Когда я это сделал, для мира и моего психического здоровья было лучше. Так что формально я делал всем одолжение.

«Разве я не настоящий святой», — усмехнулся я про себя.

Когда небольшой оркестр начал свое выступление, Рейна прошла по подиуму с маленьким мальчиком, но она не поддержала мой интерес. Вместо этого мои глаза продолжали метаться в дальний угол, где ее сестра играла на пианино с выражением чистого блаженства на лице.

Это было ее счастливое место. Музыка. Мелодии, которые она не могла слышать, но прекрасно создавала своими изящными пальцами. Пулевое ранение, которое она нанесла мне три года назад, внезапно начало чесаться. Она отметила меня как свою. Почти пришло время отметить ее как свою.

Я не мог, черт возьми, ждать.

Я окинул взглядом комнату и обнаружил, что Амон разговаривает с Эйденом Каллаханом. Какого черта он не разговаривал с Рейной? К черту Каллаханов и всех остальных. Господи Боже, он не мог жениться на них, а я, черт возьми, не могла выйти замуж за светловолосого луча солнца, который всегда ходил с важным видом в розовом.

Может, мне стоит устроить неприятности?

Словно по сигналу мое внимание привлекла вспышка розового цвета, и я заметил Рейну.

Я протянул руку и схватил ее за запястье. — Не так быстро, — протянул я. Краем глаза я заметил Амона, идущего к нам с грозным выражением лица. — Твой отец хочет поговорить с нами.

Она попыталась вырвать свое запястье из моей хватки, но я отказался отпускать.

— Я увижу его позже. Она одарила меня ядовитой улыбкой, а затем оглядела толпу, как будто все в порядке.

Рейна ненавидела меня до глубины души. Почти так же, как ее сестра.

«Сейчас», — прошипел я.

«Данте». В голосе моего брата Ринесс прозвучало предупреждение. Взгляд Рейны метнулся к нему, и на мгновение они оба забыли, что я здесь. Вскоре в ее глазах вспыхнуло холодное презрение.

Я ухмыльнулся. Наконец мы куда-то добрались. — Вот ты где, брат, — протянул я. «Вы тоже можете присоединиться. У нас есть важные новости, которые мы хотим объявить».

Амон не знал о брачном соглашении, и я надеялась, что, как только он узнает, он начнет действовать быстрее. Мне не пришлось ждать еще три года.

Рейна выдернула запястье из моей хватки, и на этот раз я позволил ей это сделать.

«Для меня сейчас действительно не лучшее время, Данте», — пробормотала она, но прежде чем она успела сделать шаг, появился ее отец.