– Да, но теперь я нашла тебя, так что я больше не одна.

Прикрыв рот, я изобразила зевок. У меня пока не хватало духу сказать ей об этом, но я определенно не готова к диким выходным в Сидерно. Она продолжала болтать, рассказывая о ночных клубах Сидерно и всех здешних горячих мужчинах. Потом она рассказала мне о Неаполе и своей жизни там. Думаю, Энцо относился к ней неплохо. Думал ли он о ней как о шлюхе золотоискательнице?

Однако мне было приятно общаться с другой молодой женщиной, близкой к моему возрасту. Мы с Мариэллой не были подругами, но мы общались и обе были связаны с опасными мужчинами. К счастью, ее постоянные разговоры отвлекали меня от крушения поезда, которым была моя жизнь в данный момент. Я даже смеялась пару раз.

– Пойдем, выпьем по россини!

Хотя я никогда его не пробовала, я знала, что это коктейль. — У меня нет денег.

– Я куплю тебе один. — Мариэлла встала и направилась к бару у набережной. Я повернулась и увидела Сала, который шел по песку за нами. Я указала на бар, и он кивнул, замедляя шаг.

Мариэлла не остановилась у бара. — Прежде чем мы возьмем напитки, вы должны кое-что увидеть. Моя машина стоит вон там. Энцо купил ее для меня. Идем, идем. Я хочу показать тебе ее.

Подождите, машина?

У Мариэллы была машина - машина, которая могла увезти меня подальше от пляжа, подальше от Сидерно. Подальше от него.

Мое сердце заколотилось от предвкушения. Могу ли я ускользнуть? Сал был недостаточно близко, чтобы остановить меня. Это казалось идеальным шансом. Возможно, мой единственный шанс. Мы могли сесть в машину, поехать, и я могла бы исчезнуть.

Я бы объяснила свою ситуацию Мариэлле. Как любовница мафиози, она, конечно, поймет и поможет мне. Не так ли? Не поднимая головы, я стала быстро идти к парковке, Мариэлла не отставала. Она подошла к серому спортивному четырехдверному седану, стоявшему у обочины. Я спросила: — Это твоя?

– Да! Разве она не великолепна? Это «Maserati». Пойдем посмотрим.

Ей не нужно было просить меня дважды. Я подошла к машине, представляя, как буду убегать. — На самом деле, Мариэлла...

Меня схватили за руку, и я тут же попыталась вырваться, отчаянно борясь за свой шанс на свободу. Как Сал мог так быстро добраться до нас? — Нет, отпусти меня.

– Привет, Франческа.

Что за черт? Это был не Сал.

Энцо Д'агостино стоял позади меня, и острый предмет впивался мне в ребра. Это был пистолет? Господи Иисусе. — Что ты делаешь?

Прежде чем я успела подумать, он толкнул меня вперед, к «Maserati», пистолет не покидал моего бока.

О, черт. Все это было подстроено. Эти два придурка пытались похитить меня!

Мой адреналин резко повысился, и я стала бороться изо всех сил, пытаясь освободиться от цепкой хватки Энцо, но он не сдвинулся с места. Я брыкалась, извивалась и кричала изо всех сил, но это ничего не изменило. Он вдавил меня в багажник.

– Энцо! — крикнула Мариэлла, и он вдруг отпустил меня. Я выпрямилась, когда Сал бросился на Энцо, и едва смогла устоять на ногах, когда они повалились на землю. Они начали бороться за пистолет Энцо, и я увидел свой шанс. Я должна была сбежать оттуда.

Я не колебалась. Пробежала через парковку, а затем нырнула за угол, направляясь к толпе на пляже, мои руки тряслись, а ноги подкашивались. Мой желудок протестовал, но мне удалось удержаться от рвоты. Я не была бегуньей, но я приложила все свои силы, чтобы убежать.

Руки обхватили меня сзади, заставив остановиться. — Нет! — закричала я. – Помогите! Меня похищают! — Люди вокруг нас отводили глаза, спеша прочь, словно я была радиоактивной. – Нет, пожалуйста! — позвала я. – Вы не понимаете! Мне нужна помощь!

– Заткнись, — сказал мой похититель. – Или я задушу тебя.

Я не узнал голос, так что это должен был быть один из людей Энцо. Конечно, Энцо пришел не один. Черт побери. — Отпусти меня. Пожалуйста. Раваццани это не понравится это. — Фаусто плевать на меня, но он будет заботиться о своем нерожденном ребенке. Может быть.

– Я не подчиняюсь этому куску мусора.

Он наполовину нес, наполовину тащил меня обратно к машине Энцо, а я всю дорогу сопротивлялась. Когда мы подошли, Энцо вытирал кровь с уголка рта.

На тротуаре лежала сгорбленная фигура. Черт, это был Сал. Он был мертв?

Я попыталась вырваться, но охранник держал крепко. — Энцо, не делай этого, — умоляла я. – Еще не поздно. Просто отпусти меня, и мы сможем забыть обо всем.

– Залезай, puttanella (перев. с итал. шлюха), — сердито сказал Энцо, указывая на багажник. – Ты поедешь со мной.

– Почему? Куда мы едем?

– Не волнуйся об этом. Просто садись в машину.

Я посмотрел на маленький багажник. Хватит ли мне там воздуха? — Пожалуйста, Энцо. Не делай этого. Я поеду на заднем сиденье. Пожалуйста, только не клади меня в багажник.

– Заткнись и делай, что я говорю.

Он толкнул меня вниз, и я упала на пол багажника. Пинаясь ногами, я кричала о помощи, надеясь, что кто-нибудь остановит это. В мгновение ока солдат Энцо закрыл мне рот клейкой лентой. Затем он закрепил мои руки за спиной с помощью стяжки, закинул мои ноги внутрь и закрыл крышку.

Я была заперта.

О, черт. Нет, нет, нет! Паника вцепилась в мои внутренности, страх перед тесным пространством лишил меня дыхания и заставил сердце колотиться. Я ничего не видела и не могла пошевелить руками. Я попробовала применить технику глубокого дыхания, но она не помогала. Хватит ли здесь воздуха? Хуже того, что если меня начнет тошнить и меня вырвет? Я бы задохнулась насмерть.

Фаусто

Мне часто снилась кровь.

Реки крови, заполняющие мой рот и душившие меня. Топили меня и всех, кто был мне дорог, без надежды на спасение.

Эти сны начались еще тогда, когда я был солдатом, еще под присмотром отца. В те дни сын босса не получал пропусков на более жутких заданий. Нет, они использовали эти задания, чтобы закалить меня, превратить из мальчика в мужчину.

Человека, способного возглавить самую опасную мафию в мире. Ндрангета.

У меня не было выбора, не было другой жизни. Годы шли, я следовал инструкциям и не смел проявить ни малейшей слабости. Пытки и убийства стали для меня чем-то обыденным, работой, которую я полюбил. Это принесло мне уважение моих братьев ндринцев и страх моих врагов. Шепот преследовал меня куда бы я ни пошел, рассказы о моей жестокости распространялись далеко и широко.

Этим гордился мой отец.

Он рассказывал мне об этом часто, особенно после того, как наблюдал меня в худшем состоянии. Его позвали, когда я слишком усердно орудовал ножом, и кровь наших врагов окрашивала каждую часть меня в красный цвет, как у дьявола. Именно из этого родилась легенда о il Diavolo. Потрошение, расчленение, обезглавливание... боль, которую я причинял, возвращалась десятикратной любовью моего отца.

Это стало для меня замкнутым кругом: больше убийств, чтобы заслужить больше похвалы, пока я почти не спал из-за кошмаров. Даже сейчас три-четыре часа за ночь - это все, на что я мог рассчитывать, прежде чем проснуться в холодном поту, с криком, подкатывающим к горлу. Потом я вставал и занимался спортом, бегал до тех пор, пока не падал.

Сны прекращались, когда я был с ней. На несколько блаженных недель я отдохнул от призраков своего прошлого, впервые за последние десятилетия нормально выспался.

Потом я отослал ее.

Теперь сны вернулись, но еще хуже, потому что в них была она. Моя dolcezza (перев. с итал. милая), одинокая и испуганная, ее тело истекало кровью на моих глазах, и я ничего не мог с этим поделать. Моим кошмарам было все равно, что она предала меня, что она была не тем человеком, за которого я ее принимал. Нет, мои кошмары жили для того, чтобы мучить меня и сводить меня с ума ночь за ночью, доводя меня до предела моей выносливости.

Мой сын также появлялся в моих снах, и каждый раз я находила его мертвым. Они всегда убивали его прежде, чем я успевал спасти его, оставляя безжизненное тело, которое я находил.