Фаусто прижался поцелуем к моему виску. — А Франческа может попрактиковаться в итальянском с Мариэллой. — Он отпустил меня, и я восприняла это как предложение развлечь женщину, чтобы мужчины могли поговорить о делах. – Мы ненадолго, — сказал он и прижался к моему рту коротким, крепким поцелуем.

Мужчины оставили нас одних, и мы пошли к бассейну и взяли напитки. Мариэлла казалась милой. Она знала больше слов по-английски, чем я по-итальянски. — Теория большого взрыва, — объяснила она. – Я люблю Шелдона.

Я просто улыбнулась. — Как давно вы с Энцо женаты?

– Нет, мы не женаты. У него есть жена в Неаполе.

Открыть рот, поставить ногу. — Понятно.

– Как вы и синьор Раваццани, - продолжила она, как будто я требовала дальнейших объяснений.

– Нет, я понимаю. — Мафиози не отличались моногамностью. – Еще просекко?

Встав, я принесла бутылку в нашу комнату отдыха и наполнила наши бокалы. Просто две любовницы мафиози, тусующиеся на яхте и пьющие вместе. Такое случается каждый день, верно?

Мариэлла сняла свой наряд, и я поняла, почему Энцо изменил своей жене с этой женщиной. Она была безупречна. Высокая и стройная, с длинными идеальными конечностями и оливковой кожей. Ее темно-каштановые волосы свисали ниже плеч, подчеркивая тонкие черты лица. Рядом с ней я чувствовала себя просто тусклой девчонкой. Она напомнила мне Катарину. Что происходит с этими мафиози и их худыми любовницами?

Она посмотрела на меня. — Ты не в купальнике?

Упрямая Манчини во мне хотела показать ей, что я не стесняюсь своей большой груди и упругой задницы. Я сняла накидку и тут же вспомнила, что намеренно надела купальник, который Фаусто приказал мне не надевать. Упс.

Разве он не знал, как я отношусь к его приказам? По крайней мере, за пределами спальни.

Мариэлла улыбнулась. — Ты великолепна.

– Grazie (перев. с итал. спасибо). Ты также великолепна.

Она пожала плечами. — Я стараюсь оставаться стройной. Иначе Энцо найдет кого-нибудь другого.

– Ну и пусть, — сказала я. – Ни один мужчина не стоит того, чтобы морить себя голодом.

– Энцо этого достоин. — Она подняла руки и отмерила, должно быть, девять дюймов. – Очень стоит того.

Я разразилась хохотом. Кто сказал, что женщины из двух разных стран не могут говорить на одном языке? – Да, это может стоить того!

– Фаусто - то же самое, нет? Женщины говорят о нем по всей Калабрии.

Правда? Я отхлебнула остатки своего просекко. – Скажем так, он определенно того стоит.

Мариэлла засмеялась. — Видишь, я знала. Мужчину с большим членом всегда можно узнать. Он очень уверен в себе.

– Мы называем это BDE (Big dick energy). Энергия большого члена.

Мы расхохотались, и мне вдруг очень сильно захотелось в туалет. — Мне нужно в туалет. Я вернусь через несколько минут.

Она кивнула и закрыла глаза, наклонив лицо к солнцу, я наполнила свой стакан и унесла его с собой в помещение. Мужчины сидели возле бара, Фаусто на на диване рядом с Энцо, Марко и охранники Энцо сидели в креслах. Все повернулись в мою сторону, когда я вошла. — Я только воспользовалась туалетом, — пояснила я и продолжила идти в сторону коридору.

В тишине у меня задрожала кожа, и я оглянулась. Глаза Фаусто были устремлены на меня, его челюсть была напряжена. Он был раздражен тем, что я его прервала?

Затем я вспомнила о своем бикини.

Черт.

Ну, это было очень плохо. Я могла носить то, что хотела. Если Энцо хотел поглазеть на мои сиськи, то кого это волновало? Уверена, он и так много чего повидал на своем веку. У меня ничего особенного. И если судить по Мариэлле, он предпочитал плоскогрудых женщин, которые работали моделями по выходным.

Я подняла подбородок и продолжила путь в ванную. Не стану врать, я была очень навеселе. Мне было плевать на гнев Фаусто... если только он не собирался отшлепать меня. И тогда я точно была готова к этому. Я усмехнулась, закрывая за собой дверь и делая свои дела. Затем я вымыла руки и осмотрела себя в зеркале спереди и сзади. На самом деле, я выглядела довольно хорошо. Время, проведенное на солнце, придало моей коже легкое сияние.

Когда я проходила обратно через зону отдыха, я помахала мужчинам. — Mi scusi (перев. с итал. извините)!

Глубокий голос Энцо произнес несколько слов по-итальянски, которые я не поняла, кроме последнего слова «puttanella».

Шлюха.

Я чуть не споткнулась. Он сказал это обо мне? Этот мудак. Замедлив шаг, я ждала, что Фаусто поставит Энцо на место. Выхватит пистолет или ударит его по затылку.

Что бы ни сделал Фаусто, я знала, что это будет плохо.

Вместо этого он рассмеялся.

Этот ублюдок действительно смеялся.

Энцо назвал меня шлюхой, а Фаусто рассмеялся, как будто это была большая шутка. Как будто я была шуткой. Просто теплая киска, в которую он может засунуть свой член в конце дня.

Блядь. Он.

Я сделаю так, что он пожалеет об этом смехе, если это будет последним, что я когда-либо сделаю.

Глава восемнадцать

Фаусто

Она надела чертово черное бикини.

После того как я прямо сказал ей не делать этого.

Я был в ярости и кипел внутри. Энцо и его человек пробежались глазами по всему телу Франчески, разглядывая ее, как голодные волки, когда она проходила здесь. Обрывки ткани ничем не прикрывали ее пышную грудь и задницу. С таким же успехом она могла бы пройти здесь голой.

Cazzo madre di Dio (перев. с итал. чертова матерь божья), я собирался отшлепать ее по заднице, когда представится возможность.

Энцо произнес какое-то замечание, которого я почти не слышал из-за ярости, звенящей в моих ушах. Как я мог сосредоточиться на этой встрече, зная, что она сделала? Мы должны были пообедать все вместе, как только мы с Энцо закончим обсуждать наше соглашение. Этого явно не могло произойти, так как я, скорее всего, зарезал бы любого, кто посмел бы взглянуть на нее дважды.

– Нам пора заканчивать, — резко сказал я. – Женщинам, без сомнения, скучно без нас.

Всплеск и смех опровергли мои слова, и каждый мускул в моем теле сжался. Франческа заплатит за это.

– Я думал, ты хочешь обсудить своего сына, - сказал Энцо.

Первую часть встречи мы провели за деловыми разговорами, вместо того, чтобы заняться истинной целью. О чем я сейчас сожалел, так как хотел закончить. — Да, я знаю, что у тебя есть младшая сестра.

Энцо моргнул. — Ей всего пятнадцать.

– Я понимаю. Джулио подождет.

– Такие вещи могут быть обычными здесь, в Сидерно, Раваццани, но мы изменились в Неаполе. Я не придерживаюсь старых традиций, как ты, возможно, слышал.

– Старое не значит плохое. Многие из наших традиций сохранились, потому что они служат определенной цели.

– Например, слияние двух семей ради политической выгоды.

– Именно. Джулио - мой единственный сын и наследник. Все, что у меня есть, однажды будет принадлежать ему.

Энцо погладил свой подбородок. Он был бы дураком, если бы не принял это предложение - а по слухам, он не был дураком. Горячий, но не дурак. — Что я получу взамен?

– Я стану твоим партнером в твоем компьютерном бизнесе.

Его правый глаз подергивался, но он не подавал никаких других внешних признаков недовольства. — Нам не нужен партнер. Если ты не слышал, это стало довольно прибыльным делом.

– Я могу сделать это более прибыльным. К тому же, возможно, часть моего импорта из Сан-Луки можно перенаправить в Неаполь.

– Я надеюсь на это, — набрался смелости он. – Все, что я получаю, это союз с человеком, который придет тебе на смену.

Интересный способ говорить о моем сыне. — Твоя сестра станет Раваццани.

Он почистил брюки, разглаживая ткань пальцами. — Мне нужно подумать об этом. Виолетта - моя единственная сестра, и я не думал о ее помолвке так скоро.

– Я понимаю, — сказал я, хотя на самом деле не понимал. Так обстояли дела в нашем мире. Д'агостино обманывал себя, если считал иначе. И он не получит лучшего предложения, чем мое. – Если ты согласен, мы обручим их и отложим церемонию до ее совершеннолетия.