– Buongiorno, la nipote (перев. с итал. доброе утро, племянница), — сказала она, одарив меня хитрой улыбкой.

Что означало это слово? Беременная любовница? Глупая девчонка, которая забыла о противозачаточных средствах и позволила королю мафии оплодотворить себя?

С Зией было трудно сказать. Хитрая старушка.

Я подошла и поцеловала ее в щеку. — Buongiorno, Zia.

Когда я попыталась сделать чашку эспрессо, она стукнула меня по руке. — La caf eina fa male al bambino (перев. с итал. кофеин вреден для ребенка).

– Ай, Зия. Мне нужен кофе. — Я показала на кофеварку эспрессо. – Per favore? — Я сложила руки вместе, как в молитве, и потрясла ими, умоляя. Я могу умереть, если она не даст мне кофе.

– Нет. Fausto’s bambino (перев. с итал. ребенок Фаусто). — Она показала на мой живот, как будто мне нужно было напоминание.

Морщась, я опустилась на стульчик. — Откуда ты знаешь? — Когда она нахмурилась, я вспомнила об итальянском, который изучала. – Come... sapere... bambino (перев. с итал. Откуда... известно... ребенке)? — «Sapere» - это глагол «знать», но от меня не ожидали, что я так скоро начну изменять глаголы.

Зия подошла ближе и приподняла мой подбородок одним из своих костлявых пальцев. Она наклоняла мое лицо то в одну, то в другую сторону. — La tua pelle bellissima (перев. с итал. у тебя красивая кожа). Когда она вернулась к плите, я воспользовалась приложением для перевода и выяснила, что «pelle» - это кожа. Хм.

Я все еще не могла поверить, что беременна. У меня будет ребенок. Ребенок Фаусто. Я чувствовала себя слишком молодой, чтобы стать матерью. Мне не было и девятнадцати. Я едва знала, как заботиться о себе, не говоря уже о ком-то другом.

Позволь мне быть достаточно счастливым за нас обоих, пока я не смогу убедить тебя.

Конечно, Фаусто был рад этому. Ему не нужно было делать самое трудное - растить, а потом выталкивать из своей вагины арбуз. Кроме того, у него были все деньги мира, чтобы нанять нянь, репетиторов и оплатить частные школы. Я могла бы оставить ребенка здесь, в Италии, и вернуться в Канаду.

Моя рука скользнула к животу. Могу ли я это сделать? Покинуть страну и оставить ребенка здесь, в Италии?

Я помню близнецов после смерти мамы, как они были растеряны и расстроены, какие кошмары и истерики снились им в течение нескольких месяцев после похорон. Папа ничем не мог помочь, поэтому я делала все возможное, чтобы обеспечить им покой и заботу. Чтобы убедиться, что они чувствуют себя любимыми.

Ответ на мою нынешнюю проблему был очевиден. Я не могла этого сделать. Я бы никогда не хотела, чтобы этот ребенок думал, что я его бросила. Что бы ни случилось с Фаусто, я буду растить этого ребенка.

Мне нужно было обдумать условия нашего соглашения. Когда он согласится и подпишет их, тогда я смогу немного расслабиться по поводу своего будущего.

Зия поставила передо мной два корнетти и сок и показала жестом, что я должна поесть.

Я был жутко голодной, поэтому не стала спорить.

Джулио вошел через заднюю дверь, насвистывая, одетый во вчерашнюю одежду. — Кто-то перепихнулся, — пробормотала я сквозь полный рот корнетто.

Он ухмыльнулся и полез целовать щеки Зии. Она начала что-то быстро говорить по-итальянски, явно злясь на него. Затем она жестом указала на меня. — Что она говорит? — спросила я.

Он обменялся несколькими словами с Зией, а затем сказал: — Она ругает меня за то, что я остался на всю ночь. Говорит, что ребенку нужен покой и стабильность в доме, а не мальчик, который гуляет на вечеринках и возвращается домой в любое время суток.

Мой желудок просел, а корнетто превратился в крошку во рту. Благодаря сперме Фаусто мои веселые вечеринки и ночные гулянки закончились.

Джулио сел рядом со мной. — Не смотри так грустно, la matrigna.

Зия захихикала, и я окинула его подозрительным взглядом. — Я даже боюсь спросить, но что это значит?

Его улыбка была игривой и лукавой. — Мачеха.

Я толкнула его плечом. — Отвали. Это даже не смешно.

– Он женится на тебе, Фрэнки. Попомни мои слова.

– Нет, не женится. Он сказал мне, что в его мире нет ничего необычного в том, что любовницы рожают детей.

Джулио поджал губы и что-то сказал Зии, которая несколько раз кивнула в ответ. — Что? — спросила я.

– Зия согласна со мной. В конце концов он женится на тебе.

Разве никто даже не подумал о том, чего я хочу? — Может быть, я не хочу выходить за него замуж. Может быть, я хочу забрать своего ребенка обратно в Торонто.

– Он никогда не позволит этому случиться, bella (перев. с итал. красивая).

Фаусто сказал то же самое, но, возможно, он передумает. Когда начнутся пеленки и ночные кормления, он, вероятно, будет рад избавиться от меня и ребенка. — Я ненавижу вас обоих.

– Нет, вовсе нет. Ты любишь нас обоих.

Я пила свой сок и старалась не реагировать. Любить Фаусто? Не может быть. Я не могла. Это было бы ужасно - любить его, когда он не любит меня в ответ. В конце концов, он заведет другую любовницу, и это убьет меня. Я была ревнивой. Я ни за что не смогла бы делить его с кем-то еще.

Ты ревнуешь, потому что любишь его.

Уф.

Зия подала эспрессо Джулио, и я с жадностью посмотрела на него. Здесь делают эспрессо без кофеина? Мне нужно как можно скорее это выяснить.

Вообще-то, я ничего не знала о беременности. Я должна была изучить все это как можно скорее. Существуют ли специальные витамины и назначения врача?

О, Господи. Я положила голову на руки. Как я допустила, чтобы это произошло?

– Кстати, как он воспринял новость?

Я посмотрела на Джулио. — Он в восторге.

Джулио усмехнулся. — Я так и знал. — Он обменялся словами с Зией, затем рассказал мне. – Зия тоже не удивлена. Она сказала, что с тобой он исправит ошибки своего прошлого.

Отлично. Как раз то, что я хотела.

Я так и не увидел ее изменений, признаков того, что мой сын растет в ее теле.

Трудно сочувствовать ему, когда он трахал другую женщину во время беременности Люсии.

Мой телефон засветился, и я увидела имя Джии на экране. Почему моя сестра звонит мне из Торонто в три тридцать утра - я посмотрела на время и посчитала? — Scusci (перев. с итал. извините), — сказала я и, встав, пролистала телефон, чтобы принять звонок. – Джиа? Почему ты так рано встала?

Когда я начала уходить, Зия вложила мне в руку недоеденный корнетто. — Для ребенка.

Я закатила глаза, но взяла пирожное. — Grazie (перев. с итал. спасибо), — сказала я ей и вышла на террасу. На ней уже был установлен каменный стол с зонтиком, отбрасывающим тень в утреннюю жару.

– Ты здесь, Фрэнки? — Джиа говорила тихо.

– Я здесь. Что происходит? Почему ты звонишь мне так поздно?

– Ты действительно являешься goomah (прим. от редакт. сленг. любовница мафиози) Фаусто Раваццани?

Внезапно у меня пропал аппетит. Я поставила корнетто на стол. — Как ты узнала?

– Папа сошел с ума. Я слышал, как он кричал об этом с дядей Реджи. Он в бешенстве. — Она сделала паузу. – Это действительно правда? Ты его любовница?

Теперь не было смысла лгать об этом. И я даже не сказала ей самого страшного. — Да, и приготовься, Джиа. Дальше будет хуже.

– О, Господи. Выкладывай.

– Я беременна.

– Ни хрена себе! Но прошло всего два месяца. Это было быстро.

Да, из-за глупой непорочности Фаусто. — Я забыла о своем уколе. Обычно врач звонит, чтобы напомнить мне о приеме, но я оставила свой телефон в Торонто. Из-за всего, что произошло, это просто вылетело у меня из головы.

– У тебя будет ребенок. Я с трудом могу в это поверить. Я стану тетей!

Услышав ее волнение, я зажала переносицу между большим и указательным пальцами. —Это нехорошо. Это просто кошмар.

– Фрэнки, если бы ты вышла замуж за его сына, то, скорее всего, у тебя все равно был бы ребенок. Так устроены эти дурацкие браки с мафией. Им нравится держать нас необразованными и беременными.

В моем горле застрял комок. Я не хотела такого будущего. Я хотела поступить в колледж и жить как обычная молодая девушка. Веселиться и ходить на вечеринки. Напиваться и знакомиться со случайными парнями. Мои глаза начали гореть, слезы собирались за веками. — Джиа, что мне делать?