— И каждый день привозят новых больных.

— Люди знают, что вы здесь?

Мой разум закружился от последствий. Что они намеревались делать с этими людьми?

— Да. Как и наши собратья-омеги.

Я посмотрел на Аликс.

— Беты-предатели?

— Они ничего не знают. Они… мы… наши мотивы были ошибочными. Мы видели только то, что омеги могут стать равными нам, или можем вообще даже быть не нужны. Мы не смогли увидеть картину в целом.

Выражение лица Аликс стало мрачным.

— Я подозреваю, что в нашем будущем будет много боли из-за этих решений.

Я не мог с этим поспорить. Мать короля Аделая умерла в результате предательства омеги. Без сомнения, он жестоко расквитается с фракцией бет.

— Почему бы не вернуться в Бесплодные земли? Король назначил омегу, Тавию, ответственной за восстановление. Там о вас позаботились бы.

Джун и Аликс обменялись взглядами.

— Нам не разрешается покидать крепость, как только мы войдем. Это соглашение, которое мы заключили по прибытии. Несколько человек пытались бежать…

— У них ничего не получилось, — закончила Аликс.

Джун шагнула ближе, ее голос стал настойчивым.

— Ты — первый лучик надежды, который у нас появился. Ты — альфа. Ты можешь нам помочь.

— Ты единственный, кто может нам помочь, — подчеркнула Аликс. — И… в то же время, выполнить свой долг перед королем.

— Аликс.

— Это правда, — прошипела Аликс. — Беты восстанут, а он поклялся защищать короля. Он не сможет этого сделать, если останется здесь.

Они обе уставились на меня, ожидая моего решения.

Меня тянуло в слишком многих направлениях. Это разделило меня на слишком много частей, мой разум, сердце и душа разбежались.

Мой разум повторял слова моего отца о долге, чести и законах. «Сдержи свою клятву Аделаю».

Мое сердце велело мне остаться и найти Шарлет. «Спаси ее, свою пару. Та, кто тебе нужен, та, к кому ты стремишься».

Моя душа привязала меня к обществу в самой его сердцевине. Я был альфой, который должен вести и защищать. «Твои люди — это все. Помоги своим людям».

В конце концов, одно обстоятельство заставило меня принять решение.

Шарлет.

Я представил, чтобы она почувствовала, если бы мы поменялись местами. Если бы она вошла в эту комнату и увидела то, что увидел я. Если бы она сама была свидетелем того, как люди заставляли страдать омег обманывая их. Как бы она себя чувствовала, если бы Марта схватила ее за руку, отчаянно прося глоток сока.

Моя омега устроила бы ад, чтобы освободить их. Она рискнула бы своей собственной безопасностью, своей собственной жизнью, чтобы помочь своему народу. Как я мог поступить по — другому, будучи ее парой? Я никогда не смог бы выйти из этой комнаты и вернуться к ней с высоко поднятой головой, зная, что оставил ее народ страдать.

Наш народ. Всех их.

— Я вернусь в Луксорию и подготовлю армию, — сказал я. — Мы придем за вами, как сделали это раньше, только на этот раз…

Нас не смогут развернуть с помощью легкой лжи. Пришло время спасти королевство и наших омег. Раз и навсегда.

— На этот раз мы вернем вас домой.

Облегчение на лице Джун, доверие, которое она испытала ко мне, альфе, было неожиданно и говорило о том, как тяжело ей приходилось здесь, в крепости.

— Но сначала мне нужно поговорить с Шарлет.

Аликс покачала головой.

— Она под действием транквилизатора, помнишь?

Черт. Какое-то время она будет без сознания. Если бы я поторопился, возможно, я смог бы вернуться сюда до того, как она очнется.

— Тогда Риэль. Мне нужно поговорить с Риэль.

Аликс взглянула на Джун, и они обе кивнули.

— Я могу отвести тебя к ней.

Аликс подошла к ближайшему шкафу и вытащила куртку с капюшоном.

— Тебе это понадобится.

Некоторые время спустя мы двигались сквозь тени человеческого убежища, как безмолвные призраки. Аликс двигалась в тени и знала короткие пути, которыми я не смог бы пройти в одиночку. В конце концов мы вошли в другое помещение омег и прошли по такому же обветшалому коридору.

— Туда, — прошептала Аликс, указывая на открытый вход в конце. — Она будет с другими новобранцами. Улучи момент и сделай это быстро. Также, убедись, что она сохранит это в тайне.

Я кивнул, отступая в тень осыпающейся статуи, и то время как Аликс попятилась.

— Уходи тем же путем, каким пришли, через забор. Они больше не наблюдают, потому что у нас теперь есть датчики слежения.

Чтобы показать мне, она помахала запястьем, и я увидел зеленый мигающий огонек сквозь тонкую кожу.

— Понял.

Аликс в последний раз кивнула мне, в этом кивке было слишком много надежды, больше, чем бета-предательница хотела бы, чтобы я заметил, и исчезла на лестнице.

Я не знаю, сколько времени прошло, прежде чем Риэль, спотыкаясь, вышла в темный коридор в поисках ванной. Я сразу понял, что она дезориентирована, и мое горло обожгло от ярости, когда я понял причину ее состояния.

Сок. Они уже ввели ей дозу.

Твою мать.

— Касиан! — выпалила она, когда увидела меня. — Ты был весь, весь в крови. Ты в порядке? Ты здесь? Мне что-то мерещится? Я не могу сказать.

Она нахмурилась, когда я шикнул на нее.

— Я должен отлучится на некоторое время.

— О, нет!

Ее лицо стало печальным, а нижняя губа действительно задрожала.

— Ты умер? Так вот почему я встретилась с тобой? Или…

У нее расширились глаза.

— Ты призрак, не так ли? О нет, ты призрак.

Выражение ее лица исказилось от отчаяния.

— Шарлет будет так грустно, когда она узнает. Это просто ужасно. Ты ей действительно нравишься, я это знаю.

Ее признание удивило меня. Она определенно была под воздействием, если говорила о чувствах Шарлет. Черт возьми.

— Что теперь она будет делать со своим разбитым сердцем?

Риэль хихикнула и икнула.

— Что, черт возьми, в этом смешного?

— Я просто представила, как она носит с собой разбитое сердце, все маленькие кусочки, ускользающие сквозь ее пальцы. Можешь ли себе это представить?

Выражение ее лица стало серьезным.

— Это… это печально. Не смешно. Касиан, что со мной не так?

У меня не было времени объяснять.

— Послушай меня, Риэль. Мне нужно, чтобы ты была очень внимательна.

Она кивнула, все больше и больше волнуясь. Более нормальная, менее ошеломленная. Хорошо, это начало, что еще есть время помочь ей, прежде чем она превратиться в другую Марту.

— Мне нужно идти, но я вернусь. Я вернусь за всеми вами. Пока я этого не сделаю, тебе нужно держаться подальше от сока. Ты меня слышишь? Держись подальше от медовухи.

— О… о-окей.

— Мне нужно, чтобы ты все рассказала Шарлет, когда она очнется.

— Куда ты идешь?

Я пристально посмотрел на нее. Было лучше, чтобы она не знала. Просто на всякий случай, если Джейкоби или другие люди раскусят мой план.

— Я ненадолго. Ты должна рассказать Шарлет. Повтори, что я сказал.

— Ты вернешься за ней.

— Да. И…

— И держаться подальше от меда.

— Да.

Но даже когда она говорила это, ее взгляд возвращался к комнате, которую она только что покинула. У меня было предчувствие, что она забудет самую важную часть моего послания.

Моя грудь пульсировала при мысли о том, чтобы оставить Шарлет здесь. Одну, со всем этим. Моему волку нужно было, чтобы она была рядом, нужно было без сомнения знать, что с ней все в порядке.

Моему зверю придется подождать. Отъезд был единственным приемлемым выбором. Помогать людям, о которых она — мы — заботились, было единственным приемлемым выбором. Шарлет была всегда безрассудна, но она не была глупа. Я должен доверять своей омеге настолько, чтобы оставить ее. Реальность была такова, что я оставил ей половину своего проклятого сердца, и я не верну его, пока она не будет в безопасности рядом со мной.

Шарлет

Кровать, в которой я очнулась, была такой удобной, что мне показалось, словно я вернулась в дом Касиана на аванпосте. Дезориентированная, я потянулась, и каждая мышца закричала в знак протеста.