— Мерзавец! — вырвалось у меня. Я резко поставила поднос на стол, отчего глиняная плошка с кашей жалобно звякнула, и обняла Олиру. — Твой наставник просто козел…

— Козел? — всхлипнула она и подняла на меня глаза полные слез, — почему козел?

— Ну, — погладила я ее по голове, — у нас так называют людей, которые ведут себя нехорошо и обижают других, пользуясь тем, что сильнее… Как козлы… Ты же видела, они всегда нападают только на тех, кто заведомо слабее.

— Да, мой наставник просто козел, — кивнула Олира и разрыдалась еще сильнее. Она вцепилась в меня изо всех сил и прижималась точно так же, как мои дети. И от этого у меня защемило сердце. Я тоже страшно по ним соскучилась и все отдала бы, чтобы обнять моих любимых девочек и мальчиков…

Успокаивалась Олира долго. И все это время я поглаживала ее по голове, и шептала, что когда-нибудь все изменится, она перестанет быть слабой и сама будет решать, когда ей поехать к матери.

— Что здесь происходит? — голос Агора раздался совершенно неожиданно для нас обоих. Он без стука вошел в распахнутую дверь и со злостью уставился на нас. — Олира, почему ты еще здесь, а не на занятиях⁈ Я жду тебя уже четверть свечи!

Олира вздрогнула и захотела выпрямиться. Но я придержала ее, не отпуская. И, копируя его эмоции, вытаращилась на него точно так же пристально. Какой же он все таки, мелькнула неуместная мысль, притягательный. Мне снова захотелось, как позавчера, ощутить его руки на своей талии. И от этой картинки, вспыхнувшей в голове, мгновенно пересохли губы. Я тряхнула головой, отгоняя видения, и твердо заявила:

— Как вы могли так поступить со своей ученицей⁈ Я не знаю ваших обычаев, но если Великий отец позволял Олире видеться с матерью, то кто вы такой, чтобы запрещать ей то же самое⁈

— Вот именно, — повысив голос, жестко ответил он. Его глазах мелькали молнии, от которых могло бы воспламениться все вокруг, если бы он выпустил из под контроля, — вы не знаете наших обычаев, и не вам вмешиваться в наши отношения с моей ученицей и будущей женой.

Ярость полыхнула во мне с такой силой, что если бы не Олира, которая перестала плакать и теперь в полном шоке переводила круглые глаза с меня на Агора и обратно, и мой самоконтроль, затрещавший по швам, то я набросилась бы на него с кулаками. Или обругала бы такими словами, которые приличным женщинам и знать не положено. Нет, ну каков мерзавец⁈ И как я могла поверить болтуну-Вениму, что Агор, в отличие от всех остальных магов, добрый и отзывчивый человек⁈

— Не удивлена, — услышала я свой спокойный голос, — что вы собрались жениться на юной девочке, которая не имеет воли вам отказать. Ведь ни одна взрослая и самостоятельная женщина, знающая себе цену, даже не взглянет в вашу сторону, сразу раскусив какой вы негодяй на самом деле.

— Не вам меня судить, — холодно произнес взбешенный Агор. Судя по всему его ярость тоже сдерживали последние ниточки силы воли. — вы тоже далеко не образец женской благодетели. На ваших руках кровь вашего же двоюродного брата и его детей. Да и корону Грилории вы получили совсем не за свою доброту и отзывчивость.

Я вскинула подбородок.

— Отвечу вам тем же: не вам меня судить, — отчеканила я. — Вы уничтожили Ясноград, разрушив его до основания. Погибли тысячи людей, а сотни остались без воды, еды и жилья…

— Не понимаю о чем вы, — перебил меня Агор, а я зло рассмеялась.

— Ну, конечно… Не понимаете… Вы не представляете, как сильно я ненавижу вас, проклятых магов, за то, что вы сделали с моим сыном, с моим городом, моей страной и моим миром. Если бы моя ненависть была камнем, то он был бы таким огромным, что вся ваша проклятая страна оказалась бы погребена под ним!

Он хотел что-то возразить, но я не стала слушать:

— Я не желаю больше вас слушать. Вон из моей комнаты! И не смейте вламываться ко мне без стука! Я королева другой страны, и в нашем обществе принято уважать право людей на уединение и стучаться, чтобы предупредить о своем визите и попросить разрешения войти.

Агор глубоко и шумно вдохнул, словно собираясь разразиться грозной тирадой, но передумал и, развернувшись на каблуках, стремительно выбежал прочь, яростно хлопнув дверью. Я тяжело вздохнула и погладила притихшую Олиру по голове… Кажется, я только что поставила крест на переговорах…

— Никогда не видела его таким, — подняла на меня взгляд девочка. Она перестала плакать, и теперь она смотрела скорее задумчиво, чем расстроенно. — Спасибо, что заступились за меня… Такого для меня давно никто не делал… А мой Наставник… Он остынет. И ваши переговоры пройдут хорошо. Мой отец заинтересован в союзе с вами. Этой ночью Наставник связывался с ним, и мой отец передал ему все указания.

Я улыбнулась. И снова погладила доверчиво прижимавшуюся ко мне девочку. Значит я была права, у магов есть возможность устанавливать связь друг с другом на огромном расстоянии. Значит Живела совершенно точно получала указания от Великого отца. И именно он отдал приказ разрушить Ясноград…

— А вы правда так сильно ненавидите магов? — Олира снова подняла на меня взгляд…

Врать я не стала. Кивнула. И добавила:

— Правда. Но к тебе это не относится, ты, Олира, еще ребенок. А детей не несут ответственности за поступки взрослых.

— Но Наставник сказал, что на ваших руках кровь детей…

Я вздохнула, прикрыла глаза. Даже сквозь опущенные веки я чувствовала пытливый взгляд Олиры. И знала, что должна ответить на ее не заданный вопрос. И ответить максимально честно.

— Их отец, мой двоюродный брат, убил нашего отца и хотел убить моего младшего братика, которому тогда было всего три года. Нам удалось сбежать. И мы много лет прятались от него. А потом я восстановила справедливость и забрала свой дом у двоюродного брата…

— Его дети хотели вам помешать? — вклинилась в затянувшуюся паузу Олира.

Сжав губы, мотнула головой…

— Нет… Они не хотели, они могли, — выделила я слово, — помешать мне. Они были уже взрослыми. А тех, кто был еще слишком мал, я отправила в безопасное место. Я думала, что им там будет хорошо…

— А им там было плохо?

Я пожала плечами… Перед глазами встали Илайя, Грегорик и Антос… Жалею ли я, что выкрала их из королевского замка в ночь покушения на Грегорика? Однозначно нет. Но, возможно, мне следовало найти для них другое место…

— Так это Илайя⁈ — ахнула Олира. — И Антос⁈

— Ты их знаешь? — немного удивилась я. Нет, я помнила, что Илайя побывала ' в гостях' у Агора, а Антос был любимым учеников Великого отца. Но почему-то мне казалось, что их присутствие в Епархии было не таким явным, что ли…

— Знаю, — кивнула. — Илайю Наставник нашел в магической сети. Она прыгнула со скалы, как вы. Она приходила потом еще много раз. Стала женщиной моего отца и привела Антоса… А отец сказал, что он теперь мой брат. — Она задумалась. — Антос хороший. Он никогда не прогонял меня, когда мне снились кошмары и я приходила к нему. А потом он сказал, что я должна кое-что для него сделать и что это очень важно и может спасти жизни очень хороших людей. И сбежал наружу. Отец тогда страшно злился… И сказал, что теперь я стану его наследницей. А Наставник моим мужем…

Чтобы не выдать свои мысли, которые юная магичка читала, как открытую книгу, пришлось прикусить губу и срочно вспомнить эмоциональную перепалку с Агором. Олира снова, в который раз, сама того не ведая, раскрыла мне факты, объясняющие тайные связи между событиями. Их следовало проанализировать, обдумать и сделать выводы. Но позже… Когда останусь одна…

— Ой, — Олира вдруг дернулась, как будто бы уловив отголоски моего мысленного диалога, — мне же пора! У меня же занятия! У меня осталось совсем мало времени, чтобы подчинить свою магию!

— Беги, — кивнула я, выпуская девочку из рук. И вспомнила, — кстати, а ты можешь устроить мне ночную прогулку? Я хочу побродить по полянкам за стенами обители. Очень люблю смотреть на снежные полянки при свете луны…

Пока говорила, старательно транслировала желание попасть на неведомую Поляну, тщательно спрятав в памяти записку и то, как она ко мне попала. Олира фыркнула и рассмеялась, прочитав в моих мыслях истинную подоплеку…