В этот самый момент, один из спутников моего брата протянул руку, чтобы взять что-то с середины стола. И я на короткое миг увидела руку с очень знакомыми длинными и сильными пальцами, которые с одинаковой ловкостью управляли и тяжелым мечом воина, и тонким стилетом убийцы, и даже крохотными и тоненькими инструментами ювелира.
Жерен! Мой верный Жерен был рядом со своим королем! И пусть я не слышала о чем они говорили, но теперь я была спокойна за брата. Мой друг вытащит Фиодора из любых передряг и спасет от всех опасностей. Я верила ему больше, чем самой себе…
Возможно, это нам даже на руку. Если Фиодор будет далеко от королевского замка, то Великий отец не сможет навредить ему.
Я выдохнула и закрыла глаза, прерывая связь. Теперь мне нужно было увидеть девочек. Меня слегка подташнивало от страха за них, когда я налаживала связь с артефактом. Я до одури боялась увидеть их в гареме султана…
Но нет. Это определенно не был гарем, хотя комната, в которой за письменным столом, спиной ко мне, сидела Анни, совершенно точно находилась в Аддии. На самом ее юге. Слишком характерными была обстановка вокруг. Стены увешанные тонкими шерстяными коврами, низкий топчан, заменяющий аддийцам кровать, покрытый россыпью разноцветных подушек… И даже большая колыбель, висевшая чуть сбоку, которую моя дочь покачивала одной рукой.
Рядом сидела Катрила, державшая на руках ребенка. Моя внучка, которой было уже больше года, спала на руках матери. Она так выросла. Я невольно задержала взгляд на ребенке. Глазам стало горячо.
В этот самый момент Анни и Катрила вздрогнули и повернули головы куда-то в сторону, словно там, за пределами моей видимости, кто-то вошел в комнату. Я успела испугаться, прежде чем в фокусе артефакта появились Хурра и Виктория. Они смотрели на меня и что-то говорили. И махали руками, как будто бы знали, что я их вижу.
Анни и Катрила тоже повернулись ко мне. Они улыбались. Анни что-то сказала Хурре или Виктории… А потом подняла взгляд и произнесла медленно и четко, артикулируя так, чтобы я могла прочесть по ее губам:
— Мама, у нас все хорошо. Мы в Аддии… И мы в безопасности… С нами Гирем. Береги себя. Мы все тебя очень любим.
Слезы сами хлынули из глаз, призрачная картинка поплыла и связь прервалась. Но я уже увидела достаточно, чтобы поверить моим детям. Гирем, конечно, мерзавец. Но, кажется, в этот раз я была не права на счет него. Да, он потащил их в Аддию, но не для того, чтобы сдать Эбрахилу. А для того, чтобы спрятать там, где их точно не будут искать.
Не знаю, где он нашел это место в стране, в которой все женщины рабыни, но мои девочки не носили ошейники и одевались в привычные грилорские платья. И совсем не выглядели несчастными. Напротив, им было хорошо… Я это чувствовала.
Всхлипнула… Вытерла рукавом слезы. Сама не заметила, как намокли щеки. И теперь обветренную кожу слегка щипало. Когда вернусь домой приготовлю масляный крем с измененными травами Южной пустоши по рецепту герцогини Форент… А пока, глубоко вздохнула, чтобы прогнать эмоции, спрятала Зеркало за пазуху и отправилась спать. Время, если судить по моим ощущениям, давно перевалило за полночь. А мне надо отдохнуть. И постараться не думать о том…
— Ты как? — Аррам снова открыла глаза. Все это время он не спал и чутко прислушивался к тому, что происходило вокруг…
Я пожала плечами. Села на брошенную на пол шубу, которая совсем недавно была новой, подтянула колени к груди и честно сказала:
— Я совершила большую ошибку… И поклялась Богам убить человека, который не заслуживает смерти… по крайней мере от моей руки…
Аррам тяжело вздохнул и понимающе кивнул:
— Мы все ошибаемся, Елина… А Боги… Думаю, они должны уметь прощать людей за их проступки, если они совершены не по злому умыслу…
— В том-то и дело, — теперь пришла моя очередь вздыхать, — я не знаю, Аррам, чего было больше в моей клятве: желания защитить свою дочь или просто злости на ее отца…
Я приготовилась к тому, что всю ночь буду мучится от тяжелых мыслей. Но накопившаяся многодневная усталость оказалась сильнее мук совести, и я заснула сразу, как закрыла глаза. Правда утром проснулась почти такой же уставшей. Чтобы встать и отправиться в путь пришлось выложиться полностью. И, конечно же, мое настроение этим утром никто не назвал бы прекрасным. Оно было отвратительным.
Накопившееся раздражение искало выход, и мне приходилось постоянно держать себя под контролем, чтобы не вылить все свои «богатства» на своих людей. А они, как будто бы нарочно, делали все, чтобы плотина выстроенная из моих и так уже расшатанных нервов не выдержала.
Илайя решила, что такому героическому воину, как она, не пристало ехать в возке и потребовала привести ей лошадь. Хотя без нашей помощи еще не могла даже справить нужду.
Олира устроила настоящую истерику, желая вернуться домой. Объяснить малолетнему ребенку, на уровне которого «застрял» разум несчастной девицы, что ей нельзя обратно, не удавалось. Олира рыдала, размазывая крупные слезы, даже тогда, когда я приказала силой посадить ее в возок.
Хелейна вдрызг разругалась с Идором, потому что маг по привычке влез в ее голову и вмешался в ее внутренний диалог, заявив, что у нее не получится убить Великого отца, потому что его защищает магический Щит Смерти. Амазонка схватилась за кинжал, а я с большим трудом сдержала злорадное желание позволить ей проткнуть назойливого мага.
Но мирозданию как будто было мало этих проблем, так еще и нанятые амазонки схватились за кинжалы, не поделив одного из наемников. Каждая считала, что этот мужчина должен принадлежать только ей. Вот тут, глядя на довольный оскал воина, которому определенно нравилось происходящее, я сама возжелала набить ему морду.
В итоге, когда мы, наконец-то, собрались и приготовились выезжать, я чувствовала себя кувшином с темным пивом, который кто-то хорошенько потряс, накрыв горлышко тарелкой. Пена с шипением лезла со всех щелей, а стоило только убрать руки, удерживающие тарелку на горлышке, как половина содержимого кувшина вылилась бы на стол, прежде чем спало бы внутреннее давление.
К счастью до полянки, на которой пару седьмиц назад стоял обоз Великого отца, мы добрались уже к полудню. Теперь нам предстояло провести раскопки и найти артефакт с древним магом Хигроном. И хотя Хелейна отлично помнила расположение всех возов и шатров, мы копали снег не меньше двух свечей, прежде чем наткнулись на следы той стоянки.
Все это время Идор порывался что-то сказать мне, но из-за шипения внутренней пены, я его почти не слышала. Рявкала только, чтобы не смел использовать магию, проблем нам и так достаточно.
Чтобы ускорить процесс мы все разбрелись по полянке. Олира пришла в полный восторг от нового развлечения и носилась между группами с горящими глазами. Я отслеживала ее перемещение краем глаза, но в какой-то момент потеряла из виду.
— Измененная тварь! — крик, раздавшийся с левого края полянки застал всех нас врасплох. — Измененная тварь напала на славича!
Я вскинула глаза и обвела взглядом полянку. Го нигде не было. Я, вообще, за это утро видела его пару раз, мне хватало проблем и без юного княжича. Сердце ухнуло в пятки. Нам никак нельзя было терять людей. Нас и так слишком мало.
Но прежде чем все эти мысли оформились в голове, я уже бежала со всех ног туда, где химера, созданная дикой магией Северной пустоши, напала на нашего единственного жреца Древних Богов…
— Аррам! — заорала я на бегу, — надо вытащить Го!
Воины и воительницы, на ходу доставая мечи и кинжалы, обгоняли меня, хотя я мчалась изо всех сил. Но добежав до края полянки, они не вступали в бой, а останавливались и опускали оружие… Как будто бы оно было уже бесполезно. Как будто бы там, где шел бой между жрецом и измененной тварью, все было уже кончено… Если бы у меня было время подумать, я бы сообразила, что битва скорее всего закончилась в нашу пользу, ведь если бы тварь была жива, то вряд ли воины стояли и смотрели бы, как она убивает кого-нибудь из наших. Но перед моими глазами стояло истерзанное тело Го, и разум, оглушенный воображаемой картинкой, молчал.
