Когда они вышли, то проводник, недолго думая, макнул Егора Петровича в бочку с водой. В ответ на это раздались пронзительные крики. Моя команда молча смотрела на это и не вмешивалась.

— Святослав, помоги, — сказал я.

Левков кивнул и сосредоточился на толстяке. Хватило минуты, как он полностью пришел в себя.

— Какое право вы имели вот так со мной обращаться⁈ — крикнул Егор Петрович вместо благодарности.

— Вопросы здесь задаю я, — я подошел к нему вплотную. — Кто приказал напоить Серебрянского и его людей?

— Так он сам захотел моего лучшего кваса, — промямлил он.

— Врет, — выдал Левков. — Сердце, как бешеное колотится.

Я глянул на Котова, который так и не выпустившего из рук кинжала. Потом снова на Егора Петровича и заморозил его по пояс.

— Еще раз, кто приказал напоить Серебрянского? — я повторил вопрос.

— Что вы со мной сделали⁈ — завизжал он, пытаясь сдвинуться с места. — Я не чувствую ног!

— Если не ответишь честно, у тебя их не будет, — спокойно ответил я. — Повторить вопрос?

— Нет! Не надо! Я все скажу! — в ужасе завопил Егор Петрович, всхлипнул и начал рассказывать. — На днях пришел странный тип, весь закутанный в неопрятную хламиду, лохматый, небритый, словно в лесу месяц жил. Я его, конечно, на порог не пустил! Да-да! А он мне угрожать начал. Говорит, спалю твою таверну за полсекунды, если не сделаешь то, что я скажу. А мне ведь таверна очень дорога. Она мне от деда досталась. Мой отец тут работал, и дети мои тоже будут. Доход стабильный, людей, правда, немного. Но путешественникам я никогда не отказываю в хорошем обеде!

— И что тот лохматый? — нетерпеливо спросил Котов.

— Да я и говорю, пришел, угрожал.

— Что именно он просил сделать? — я довел заморозку до груди Егора Петровича.

— Не губите! Я рассказываю! — взвизгнул он и торопливо продолжил: — Говорит, скоро будет большая делегация. Ее нужно задержать на денек. И бросает мне кошель на стол и склянку маленькую, мол, хватит на здоровенную бутыль. Пришлось согласиться. По его глазам видел, сожжет тут все и даже не поморщится. Клянусь святыми наместниками, это все он придумал! Я к вашему появлению и барашка жирненького нашел, и девок своих в город за овощами отправил. Все по высшему разряду.

— Больше ничего не сказал? — зыркнул на него Котов.

— Больше ничего! — ответил Егор Петрович и с надеждой посмотрел на меня. — Вы же вернете мне возможность ходить? Ноги мои, конечно, не такие сильные, как раньше, но они мне дороги.

— Про само зелье он говорил что-нибудь? — вместо ответа спросил я.

— Нет. Велел залить и все.

— А сам-то, чего тогда пил?

— Интересно стало. После первых кружек такое веселье началось. Не утерпел, каюсь!

Я поманил Котова за собой. Мы отошли в сторону, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.

— Мне приказано вас довести до города. В каком вы будете составе, нам все равно, — грубо начал он.

— Это я уже понял, — я задумчиво на него посмотрел. — А почему вы и ваши люди не пили тот квас?

— Не положено. Мы на службе, — коротко ответил он.

— Но кто вы?

— Проводники, должны… — он снова завел свою шарманку.

— Нет, вы не поняли меня. Вот он, — я кивнул на бледного Егора Петровича, — человек. Они, — показал на свою команду, — тоже люди, хоть и со способностями. А вы?

Котов раздраженно дернул плечом.

— Как это относится к делу?

— Не хочу еще каких-нибудь сюрпризов в дороге.

— Мы проводники, — начал он и, увидев мое скривившееся лицо, жестом остановил меня. — Это способность. Я могу использовать магию и с ее помощью находить путь. Так, я нахожу любые дороги, как бы запутаны они ни были. И мне все равно, магические препятствия или нет.

— Поэтому ваши люди смогли сопротивляться магии? — понял я.

— Почти. Только вот почему-то не все. Я никак не мог понять, что за сила у вас. Мои встали, с трудом дошли до середины и остановились, будто в стену уперлись. Впервые такое видел.

— Думаю, все дело в том, что я остановил время.

Наконец, маска безразличия на лице Котова треснула, и его брови взлетели.

— Время? Невероятно. Теперь-то мне все ясно. Спасибо за объяснения, — он развернулся, чтобы пойти в таверну, но остановился и посмотрел на меня. — И еще, не могли бы вы снять свое заклинание с моих людей?

Я махнул рукой и кивнул. Через полминуты дверь с треском распахнулись и на улицу вылетели остальные проводники. На их лицах было и удивление, и желание хорошей драки.

Котов остановил их жестом. Они замерли и выжидательно посмотрели на нас.

— Так вы готовы ехать дальше? — спросил Котов.

— Конечно, — я обернулся к своей команде. — По местам, выезжаем прямо сейчас.

С «прямо сейчас» я погорячился. Пришлось сначала разобраться с охранниками, что остались возле Соколова. Они почему-то не сразу сообразили, что я от них хотел, не понимали, где остальные, и отказывались ехать без приказа Серебрянского.

Когда разобрались с этим, я снял заклинание с Егора Петровича, который сразу же бухнулся на колени и стал вымаливать прощение. Потом пришлось разбираться с возницами, которые тоже испробовали кваса и теперь были не в состоянии править кареты.

А вот будить и собирать людей из таверны, я не стал. Двумя каретами мы быстрее управимся.

И через полчаса вся процессия двинулась дальше. Проводники встали от нас по обе стороны. Я занял место рядом с Левковым на козлах.

Еще пришлось отдельно объяснять Котову про булавки в карете Соколова. Проводник сначала не поверил и лично пошел проверять. Мне стало любопытно на это посмотреть. Левков тоже обернулся.

Котов подходил, не торопясь, видимо, прислушивался к своим ощущениям. Когда оказался ровно напротив двери, прикоснулся к карете и сразу отдернул руку, нахмурился.

Левков наблюдал за его телодвижениями и вдруг удивленно цокнул языком.

— Вы представляете, я его смог заметить! — сказал он. — Дымка начала рассеиваться, даже сердце видно.

— Наверное, это все влияние магии. Все же, как много разных способностей, да? — спросил я его.

Левков кивнул, продолжая смотреть на Котова. Тот уже начал бледнеть, но отходить не спешил.

— Как думаете, насколько его хватит? — спросил Святослав.

— Еще минуту, потом уже физически становится неприятно, — пожал я плечами.

Но я ошибся. Котов выдержал только тридцать шесть секунд, прежде чем его окончательно проняло.

Тряхнув головой, он быстро отошел от кареты, запрыгнул на лошадь и поравнялся с нами.

— Дрянь. Редкостная дрянь, — сказал он. — А ваш заключенный выживет в таких условиях?

— Артефакт специально размещен снаружи и с двух сторон. Внутрь просачивается меньше, как вы выразились, это дряни. Поэтому сейчас Соколов чувствует сильную слабость, как при температуре. Да и Святослав периодически его проверяет.

Я был удивлен, что проводник так быстро прочувствовал действие булавки. Мои ребята вполне могут даже ее в руки взять. А он… Странный тип. Очень странный.

Котов кивнул и махнул рукой к отправлению. Ехать нам предстояло еще часов восемь, если ничего в дороге нас не задержит.

Егор Петрович со слезами на глазах, смотрел нам вслед. Он должен был дождаться, когда все придут в себя, и отправить их той же дорогой. За Серебрянским проводники вернутся сразу же, как доведут нас до города.

Небо уже совсем стало темным. И ехать в ночь совсем не хотелось, однако Семен Львович уверенно сказал, что по дороге расставлены яркие фонари, да и скоро уже появится первая деревня. Так что смысла нет останавливаться и ждать наступления рассвета.

Так и поехали, обсуждая таинственного незнакомца, который решил нас задержать в пути, нелепый вид Серебрянского и способности проводников.

О последних говорили вполголоса, чтобы не привлекать внимание Котова. Но, в конце концов, он сам подъехал к нам и поинтересовался, что мы думаем о том маге, обещавшем спалить таверну.

— Мыслей много, — сказал я. — Только вот зачем задерживать нас на сутки? Соколова мы все равно доставили бы на суд. Что должен решить один день?