— Вы меня всего заинтриговали! — Лерчик опустился перед ней на одно колено и заглянул ей в глаза. — У вас невероятные знания! А о чем он писал чаще всего?

— Я рада, что вам интересно, — укоризненный взгляд в мою сторону остался без ответа. — Про Карла много разного говорили, что он сумасшедший и что говорит с богами, или сам был полубогом.

От такого заявления у меня брови подскочили. Полубогом? У Лерчика было схожее выражение лица, и Рокотовой пришлось терпеливо пояснить:

— Он жил отшельником на краю леса возле большого озера. Люди к нему редко заглядывали. Книги он полностью делал руками, это сильно увеличило их стоимость.

— Вы хотите сказать, что он описывал в книгах свою жизнь? — задумчиво спросил Лерчик.

— Не только! Еще лекарственные отвары, полезные грибы и ягоды. Никто до него так подробно не изучал тот край.

— А как же истинная тьма?

— Вы поймите, Валерий Игнатьевич, это достаточно сложно объяснить, потому что точно не известно, откуда он это сам взял.

— Хотя бы попробуйте. Если вы этого не сделаете, я умру от любопытства! Прямо тут, у ваших ног! — Лерчик картинно упал на ковер и прижался к ногам Рокотовой.

Я еле сдержался, чтобы не фыркнуть.

— Полно вам шутить, Валерий Игнатьевич! — рассмеялась она, потрепав его по волосам.

— Для вас, Вероника Андреевна, просто Валерий! — понизив голос, сказал он.

— Хорошо, Валерий, — произнесла Рокотова с легкой заминкой.

Ее взгляд на долю мгновения прошелся по мне, и она тут же переключилась на Лерчика.

— Говорят, с Карлом произошел странный случай. Уже будучи стариком, он продолжал ходить в лес, собирать ягоды. И однажды он наткнулся на очень большой куст папоротника.

— А что в этом странного?

Субботин даже привстал с ковра. Сначала я думал, что он целиком вошел в роль удивленного зрителя, а потом заметил, что его рука потянулась к бокалу.

— Там почти не растут папоротники! Говорят, что особо пышные кусты вырастают только на могилах, — таинственным голосом произнесла она. — Карл не смог сдержать любопытства и начал раскапывать небольшой холм. И нашел! Кости!

— Не может этого быть!

— Да-да, кости. Скелет взрослого мужчины. Но это не главное. Рядом с ним была сумка, внутри ее — вощеная бумага. А в ней почти истлевшие страницы.

— И он переписал с них текст⁈ — восхищенно проговорил Лерчик.

— Именно! Кем был тот похороненный, так и не удалось установить, потому что могилу второй раз найти не смогли.

— А полный текст где-то можно посмотреть?

— Я его наизусть помню! — она вздохнула и на одном дыхании процитировала: — В мир придет истинная тьма. Земля и небо меняются местами. Солнце станет луной. И появится могущественный маг, который должен будет выбрать. Правда, что именно выбрать, из текста непонятно.

Лерчик ошеломленно посмотрел на меня. Я полностью разделял его чувства.

— Князь! Это же почти один в один с тем, что говорил…

— Спасибо, Вероника Андреевна, — я грубо оборвал друга, — вы нам очень помогли.

Но она меня не слушала, она во все глаза смотрела на Лерчика.

— Что значит один в один? — прищурилась она.

Субботин поднялся с ковра, отряхнулся и плюхнулся в кресло, не спуская с меня извиняющегося взгляда.

— Вероника Андреевна, я действительно очень ценю вашу помощь. Но если хотите узнать больше, вам нужно пообещать, что этот разговор останется исключительно в этих стенах.

Рокотова испуганно прижала руку к губам и прошептала:

— Это государственная тайна? — я кивнул. — Я буду хранить молчание даже под пытками!

У Лерчика взлетели брови, а я снова кивнул.

— На днях мы встретили человека, который перед смертью произнес похожую фразу. Только в его варианте только было, что самый могущественный сможет пережить это.

Она нахмурилась, задумалась и тихо произнесла:

— Многие пытаются толковать Карла и оборачивать в свою пользу.

— Вы же понимаете, что речь идет не про властного чиновника, а про мага?

— Конечно, а про кого же еще? — удивилась она.

Выражение ее лица поменялась, она посмотрела на меня, будто видела впервые.

— Владимир Иванович, а почему вас это так заинтересовало? — спросила она.

— Исключительно из-за работы. Упомянутый мной человек похитил детей и хотел с их помощью получить это самое могущество. Вот мы с Валерием ломаем голову.

— Тогда это плохо… — произнесла она, глядя мимо меня.

— Почему плохо? — спросил Лерчик.

— Простите? Ох, это мысли вслух, — она вдруг засуетилась, поставила бокал и поднялась. — Уже поздно, господа, мне, правда, пора бежать. Рада была помочь, хорошей ночи.

И практически выбежала из комнаты.

Мы с Лерчиком переглянулись.

— Она знает, — сказал я.

— Но скрывает, — кивнул он. — Предлагаю напоить и допросить снова.

— Нет, это уже неприлично, спаивать незамужнюю даму.

— Так, мы для дела! — возмутился Лерчик.

— Давай лучше соберем то, что у нас есть. У меня стойкое ощущение, что это все кусочки одной головоломки. Просто мы пока не знаем, где какая деталь должна лежать.

— Хорошо. Святляна хотела вернуть магию в мир. Это раз. Черный маг боялся тьмы и хотел могущества. Это два.

— Кто-то сталкивает магов и людей. Три.

— Истинная тьма. Четыре.

— А если это вообще не связано друг с другом? Просто старые байки?

— С жертвоприношениями? — недоверчиво спросил я. — Я больше всего боюсь, что это станет поводом для войны между магами и людьми.

— Этого нам совершенно не нужно.

— Но как найти правду за всей этой шелухой? Святляна, черный маг, этот Карл — они все где-то что-то случайно узнали. Совпадение?

— Не думаю.

— Я очень надеюсь узнать еще что-нибудь у самих магов.

— Уже назначили дату, когда вы отправите к ним Соколова?

— В том-то и дело, что да. Слишком быстро все. Мне со всех сторон говорят, что маги медленные, если нужно решить вопрос. А тут два дня: все готово, ждем.

— На теплый прием не рассчитывай, — усмехнулся Лерчик. — Они, может, просто хотят вырвать Соколова из рук опаснейшего начальника особого отдела. Ты разве забыл, какие о тебе слухи ходят?

— Пустил бы уже другие! — отмахнулся я. — Я, между прочим, кошку спас!

— Великий спаситель животных по ночам мучает магов, — заржал Лерчик. — Ладно, ты тут думай, а мне завтра вставать рано.

— Тебе? Рано? Серьезно?

— Работа, что поделать, — развел он руками. — Тем более мне стало любопытно, куда все-таки пропал твой Гласс. Не мог же человек взять и исчезнуть!

— А ты уверен, что не из-за него тебе в брюхе ножик оставили?

— А что, хороший ножик! — он вытащил его из поясного чехла и продемонстрировал. — Верну владельцу, как случай представится.

Я с улыбкой выпроводил его из комнаты, сходил в душ и рухнул на кровать. От постельного белья шел такой приятный аромат, что, кажется, я отключился, не успев моргнуть.

Но самое странное случилось потом. Среди ночи я открыл глаза, и мне до безумия захотелось увидеть Рокотову. Дальше я помню смутными кусками.

Халат. Коридор. Дверь.

В следующий раз я очнулся, лежа у нее в кровати, обнимая ее обнаженные плечи. В первые мгновения я любовался ее гладкой кожей. Мне даже захотелось ее поцеловать, но она пошевелилась, и я отпрянул.

Как я тут оказался⁈

Этот вопрос встряхнул меня, и я постарался выбраться из-под одеяла, не потревожив спящую. Как назло, моя нога запуталась в тонкой простыне, и она слишком резко сползла с Рокотовой.

Увидев ее в тонкой ночной рубашке, я вынужден был остановиться. Какая же Вероника красивая! Изгибы, округлости — взгляда не оторвать!

Я было потянулся, чтобы прикоснуться к ее лицу, как вдруг она открыла глаза.

— Владимир Иванович! — прошипела она кошкой. — Да как вы смеете⁈

Не желая выставлять даму в невыгодном свете, я предпринял единственно верное в этот момент действие, и поэтому немедленно сжал сферу силы, собираясь вернуть время вспять.