– Детка… – Рада крепко обняла внучку. – Ты в порядке?

Белла ничего не ответила. Лишь, всхлипнув, кивнула и попыталась улыбнуться.

– Я пошёл, – Мамонов кивнул Шольцевой. – Много раненых, помогу медикам.

– Жора, подожди.

Рада выпустила внучку из объятий и задержала Мамонова. Она усадила его на стул, внимательно осмотрела руку, констатировала вывих, после чего аккуратно повернула травмированное плечо и с хрустом поставила его на место, заставив Георгия Робертовича крякнуть от боли.

– Так лучше, – сказала Рада, пустив на травму светлой, тёплой магии лекаря. – Не делай резких движений.

Мамонов благодарно кивнул, после чего встал и вышел из кабинета.

– С вами будет отдельный разговор. – Шольцева, наконец, отдала последнее письмо домовому и повернулась к Белле с Дашей. – Я что говорила про несовершеннолетних и… ох, Рада, прошу, вы не могли бы не курить это в помещении?

Цыганка слегка улыбнулась:

– Прости, Марина, – Рада направила на трубку кольцо и вспышкой потушила её. – Никак не могу отучиться от этой пагубной привычки, да, думаю, и не к чему уже. И не стоит тебе так ругаться на девчонок. В конце концов, их непослушание спасло всем нам жизни.

После этих слов старушка, снова обняв Беллу, повернулась к Даше:

– Поздравляю, дорогая. Ты стала совершеннолетней.

***

– Спасибо, – поблагодарила Даша Раду, которая сглазом залечила рану на её лице и остановила кровь, льющуюся из носа. – А… ты уверена? Про то, что это невербалка? Я ведь уже делала такое раньше, только не так масштабно.

Шольцева, округлив глаза, посмотрела на девушку, но Рада, кажется, даже не удивилась.

– Дар редкий. Ты вполне могла обрести его раньше, чем в девятнадцать лет. Стихийная магия – такой способности не встречалось уже больше трёх столетий.

Даша откровенно ничего не понимала. В висках болью отдавались события этой ночи, зажившая бровь чесалась, а глаз слезился от попавшей в него крови. В голове отпечатались лица погибших друзей, но самым тревожным оставалось осознание того, что ничего не известно ни о Роме, ни об Игоре.

– Простите меня, Дарья. – Шольцева с болью во взгляде посмотрела на девушку. – Я не поверила вам с Игорем. Спохватись я тогда, вызови отряд ОБТС наперекор ректору, может, ничего бы и не случилось.

– Вы, по крайней мере, усилили охрану замка, – устало отозвалась Даша. – Ректор не сделал и этого… а где, кстати, Даниил Петрович? Неужели он погиб?

– Конечно, как же! – фыркнула Шольцева, прижимая носовой платок к ране на лице. – Он исчез сразу, как только всё началось. Я понятия не имею, где он. Возможно, он просто телепортировал поближе к окраине, а оттуда ушёл пешком. И я очень удивлюсь, если ещё увижу его в этих стенах. Да в любом случае, остаться ему здесь больше не позволят: я лично спущу его с лестницы, если после своей трусости он посмеет вернуться.

Даша едва заметно улыбнулась – хоть одна хорошая новость.

– Расскажем им. – Рада не спрашивала, это было утверждение. – Обо всём, что произошло. В конце концов, Даша это сделала, а Белла её подруга и моя внучка – она всё равно узнает.

– Скоро все узнают, – ответила Марина Вадимовна, откинув со лба прядь волос, прилипшую на крови. – Мы никак не сможем скрыть такое ни от ОБТС, ни от Верховного Совета, ни от отдела образования. Да и не особо хочется, если честно.

– Что скрыть? – Даша чувствовала, как от избытка информации начинает болеть голова. – О чём вы хотите рассказать? Что я сделала?

– По порядку, – начала Рада. – Мне известно про приворот – Марина рассказала про Гохмана, про то, что он вервольф. Разумеется, я не поверила в его историю. Парнишка не сильно-то и отпирался, когда я задала прямой вопрос, явно ещё не свыкся с мыслью, что теперь ему многое придётся держать в тайне. Он выложил всё: и про Рому, и про приворот, и про то, что бабка практикует Худу. Я успела сходить в её дом, но ведьмы там уже не было.

Рада замолчала, словно обдумывая что-то.

– Ведьмы… – медленно проговорила она, будто пробуя слово на вкус. – Интересные всё же создания. Так уж устроена их сила – берёшь её у природы в неограниченном количестве, но только если речь идёт о тебе самом. Если ты творишь магию для другого, то нужно что-то вернуть взамен. Вайрэт устроилась удобно.

– Вайрэт? – Белла с Дашей подскочили на месте.

– Да, это была она. – Рада снова зажгла трубку, игнорируя недовольный взгляд Шольцевой. – Она давно научилась блокировать нашу связь, я не чувствовала её почти два года. Но сбросить такую магию в одностороннем порядке не под силу даже ей. Блок ушёл, когда она перестала его контролировать. Я ощутила это сегодня ночью, прямо перед нападением, сильнейший поток силы, он шёл через всё моё тело – я уже и отвыкнуть успела, каково это, чувствовать другого человека.

– Ваша бабушка успела нас предупредить, – сказала Шольцева, обращаясь к Белле. – Если бы не она, нас бы застали врасплох, мы бы совсем не успели подготовиться. Вы спасли нам жизни, Рада, – проректор благодарно посмотрела на ведунью. – Сегодня ночью вы спасли тысячи жизней.

– Я рада, что успела, – кивнула цыганка. – Сделала хотя бы то, что смогла сделать. Защиту замка разрушили изнутри: дух Клары Рабинович, Вайрэт сумела подчинить его себе. А через Клару подчинить призраков академии – энергия от их уничтожения поломала оборонительные чары, потому упыри и сумели пробиться. Остался только Иван – он ведь простак, на него такая магия не действует.

– Рабинович? – Даша медленно моргнула глазами, соображая, не сотрясение ли у неё – уж больно невероятной казалась новая информация. – Клара Рабинович? Страшилка с пятого этажа, байка для первокурсников?

– В академии не бывает просто слухов, Дарья, – серьёзно ответила Шольцева. – Дух бесплотен, невидим, неосязаем. Это даже не призрак, он не то, что вступить в контакт, заговорить не может. Но дух, в отличие от призрака, несёт в себе часть магии. Уязвимой магии. И сегодня ночью этим воспользовалась Вайрэт.

– Бабушка, ты уверена? Насчёт Вайрэт. – Белла не привыкла смотреть на ведунью с недоверием, но именно недоверие читалось сейчас в её взгляде. – Она же в тюрьме, разве нет? И смертный приговор должны были привести в исполнение уже давно.

– Ох, милая, как хорошо, что ты не любишь газет. Вайрэт сбежала ещё перед началом учебного года. Прости, я не стала тебе говорить. Я помню, как ты боялась, когда за тобой следил Васев.

– А Ядвига? – спросила Даша, чувствуя, как голова идёт кругом. – Я видела её на холме, совсем чуть-чуть, но узнала платок на лице. И она Худу, она сама призналась, когда мы снимали приворот. Рома, она сняла с Ромы проклятие – Рада, ты сама говорила, что Худу это подвластно. И монетка, я вспомнила, что Белла рассказывала про магию Худу. Что они должны отдать что-то, и часто возвращают деньги…

– Ядвига никогда не занималась Худу и была изуродована из-за людской зависти и своей вздорности. – Рада оборвала Дашин рассказ. – А ведьмой, снявшей с Ромы проклятие, была именно Вайрэт.

– Но мы видели Вайрэт! – Даша почувствовала, что готова разрыдаться. – Она молодая, даже красивая в какой-то мере, но проклятие снимала старуха! Ладно лицо, но руки! Я видела её руки, это руки старой бабки!

– Даша, как думаешь, почему тёмные ведьмы могут жить веками? Они консервируют собственное тело силами собственной души, – пояснила ведунья, когда Даша пожала плечами в ответ на её вопрос. – Но это не вечно, нужно подпитывать магию снова и снова, как только ресурсы души иссякнут, возраст возвращается, порой вдвойне и даже втройне. К концу некоторых тёмных ведьм уже при жизни не отличить от Веди.

– Ты думаешь, что Вайрэт исчерпала свою душу? – Белла выглядела напуганной. И в происходящем понимала едва ли не меньше, чем все остальные в этой комнате.

– Я не думаю, – ответила внучке Рада. – Какие бы мерзости не творила Вайрэт, она всё-таки слишком молода для этого. Но она могла сознательно перестать питать своё тело ради маскировки. То, как Павел описал ведьму – это была Ядвига, у меня даже тени сомнений не возникло. Всё в точности, и дом, и хлам – совсем к старости запустила жилище, домового сама метлой выгнала, чтоб не раздражал. – Рада вздохнула. – Я приходила к ней, сразу, как только Даша с Игорем рассказали о мёртвой зоне. Хотела расспросить, не почувствовала ли она признаков чего-то постороннего, чего-то злого. Но она в тот день не пустила меня на порог, из окна каркнула, что понятия не имеет ни о каких зонах, а ребятам посоветовала лучше закусывать. Я ведь даже не удивилась, она и раньше не всегда меня впускала. Мы просто держали партнёрский контакт, я приносила ей продукты, а она иногда снабжала меня зельями…