– Я как-то не подумал…

Даша решила, что ей лучше промолчать. Нет, она подозревала о том, что у Павла напрочь отсутствует здравый смысл, но чтоб до такой степени? Девушка пару раз глубоко вдохнула, и так же глубоко выдохнула – это расслабляло. Немного утихомирив эмоции, она продолжила разговор:

– Подойдёшь к Шольцевой. Расскажешь ей про проклятье.

– Я не могу пойти к руководству! – перебил Дашу Павел, испуганно округлив глаза. – Если ректор узнает, я же мигом вылечу из академии! Мне всего год остался!

– Ты пойдёшь к Шольцевой, а не к ректору, – успокоила парня Даша. – Она знала про Рому. Ей можно верить. Но вот о привороте, на мой взгляд, говорить ей не стоит, тут даже она не будет лояльной. Не знаю, придумай что-нибудь, соври.

– Скажу, что искал цветы вервольфа в лесу, – сказал Павел. – Что хотел их продать, что мне нужны были деньги.

– Звучит неплохо. – Даша кивнула – история в духе Гохмана, Шольцева должна поверить. – Думаю, она не станет задавать слишком много вопросов. Плюс, она подберёт для тебя место превращения. Можно и в нашем коттедже, но мы пока не знаем, как рассказать о том, что Рома больше не проклят, так что… пока не вариант.

Губы девушки слегка дрогнули в улыбке, но Гохман не ответил взаимностью.

– А Воронцов? Что он скажет, когда узнает, что ты сняла заклятье и помогла мне?

– Вот тебе какая разница, что он скажет? – Даша подкатила глаза к потолку. – Тебе не кажется, что если б ты поменьше думал о его мнении, то проблем в жизни у тебя было бы в разы меньше? А вообще, совет: держись от него подальше, от Игоря одни неприятности.

Глаза Павла как-то странно защипало. Он отогнал непрошеные слёзы, и хрипло прошептал:

– Даша… прости. Если сможешь. Я столько натворил, а ты помогаешь мне…

– Перестань. – Даша устало вздохнула. – Я уже простила и не держу зла. Больше не держу. Теперь… если нужна будет какая-нибудь помощь… ну, в плане превращений… обращайся. Опыт общения с тебе подобными у меня уже есть. Я постараюсь сделать всё, что смогу.

Даша снова улыбнулась; на этот раз и уголки губ Гохмана сделали движение вверх.

– И, Павел… – Даша, уже было сделавшая пару шагов в сторону лестницы, повернулась обратно. – Мне жаль, что всё так вышло. Правда, жаль.

Девушка ушла, а Гохман стоял, как громом поражённый. Она… говорила с ним? Она помогла ему? Нет. Не может этого быть. Не всё ещё потеряно? Они могут общаться?

А права была прабабка: Даша действительно его сгубила. Прежней жизни больше нет, полнолуние это доказало. Но, возможно, новая жизнь окажется совсем не так плоха? Возможно, он теперь сможет переосмыслить многие вещи и взглянуть на мир по-новому.

– Просто когда вы собирались мне рассказать? Дашка, блин, это нечестно!

– Слушай, это был сюрприз. Мы с Беллой хотели, чтобы тебе было не так одиноко в полнолуние, но оставаться людьми рядом с тобой опасно, даже с Оборотническим зельем. Помнишь же прошлый год!

– И всё равно не понимаю. Зачем это теперь? Всё же закончилось. Да и не законно это. Рано или поздно вас кто-нибудь застукает.

– И это мне говорит вервольф, чья сущность так и осталась для ректора тайной!

– Наш ректор – идиот и карьерист. У него под носом можно провезти василиска* в ярмарочной телеге с шариками, он и не заметит. Но Дашка, серьёзно, я раскусил, что ты оборотень, едва только увидел твои глаза в темноте. Думаешь, я один такой умный? Думаешь, что никто не увидит, как они мерцают оранжевым?

– Я не знала, что у меня мерцают глаза, теперь я над этим работаю. Просто я не вижу смысла бросать сейчас, когда я почти полноценная рысь.

– Ага, полноценная. Игорь рассказал про хвост.

– Я убрала его не один месяц назад!

– А как дела с Белкиными когтями?

– Тоже исчезли. Давно.

Перепалка между Дашей и Ромой продолжалась уже минут десять. Когда парень узнал про намерения побегать по лесу в звериной шкуре, он, как и предполагал Игорь, посчитал затею глупой. Сейчас, по его мнению, становиться оборотнями не было вообще никакого смысла – ведь Рома больше не превращается, – но он никак не мог отговорить упрямых девчонок от их затеи.

Даша не могла не согласиться с его позицией, к тому же оборотничество внезапно доставляло много проблем. Во-первых, девушка чувствовала, как меняется метаболизм. Не то что бы очень сильно, но обострились слух и зрение, выросла ловкость, усилился обмен веществ – звучало хорошо, но Даше постоянно хотелось мяса, и стали не в полную силу работать лекарства. Об этом в позапрошлом году говорил Игорь; Даша поняла, почему парень тогда испугался, что саламандровая мазь не подействует, потому что самой Даше как-то пришлось слопать чуть ли не половину пузырька пилюль, чтобы унять банальную ежемесячную боль внизу живота. Было неприятно.

Что до внешнего вида, девушка делала большие успехи. Облик рыси уже был почти готов, хотя никак не получалось передвигаться на четвереньках. Останавливаться на таком результате, по Дашиному мнению, просто верх безответственности. Рома же, в свою очередь, соглашался с этой точкой зрения, но и свою отстаивать не прекращал.

Шумная парочка приближалась к кабинету Горгоны. Каратеев нёс ей какие-то книги – ещё бы, отказать профессорше, да потом ни один зачёт не сдашь! – а Даша шла договариваться насчёт пересдачи последнего семинара.

– Уже помирились с Воронцовым? – спросил Рома, на что Даша ответила недоумевающим взглядом:

– Да мы и не ссорились, о чём ты?

– Э… – парень немного завис. – Ну… мне показалось… чёрт, я, вроде, что-то сейчас ляпнул?

Даша расхохоталась.

Не то чтобы Рома ошибся насчёт ссоры. Даша с Игорем действительно повздорили после того, как девушка расколдовала Гохмана. Когда Игорь узнал, то бросил лишь лаконичное «Зря», что очень разозлило Дашу. Казалось, что Воронцову вообще чуждо хоть какое-либо прощение.

– Это из-за Гохмана, из-за того, что я его расколдовала. Игорь пытался доказать, что стоило оставить всё, как есть, что Гохман заслужил это, а я поступила слишком, как он сказал, по-женски. Я немного вспылила, высказала Игорю, что думаю. Но мы уже перебесились, да и ссориться из-за Павлика нет никакого смысла.

Едва студенты приблизились к кабинету, а Даша собралась повернуть латунную ручку, как раздался голос. Явно не горгоны.

– Семь лет! – Говоривший мужчина почти кричал, и не было нужды подслушивать – каждое слово безошибочно слышалось через дверь. – Семь лет я бегаю за тобой, как пятнадцатилетний мальчишка! И чего я добился?! «Извини, но я не та женщина, которая тебе нужна!» – Мужчина издевательски изобразил голос преподавательницы. – Всю душу ты мне извела, бессмертная стерва! Ничего не говоришь, только нелепость эта из раза в раз! Я люблю тебя, Медуза, люблю, змея поганая! А ты? Скажи хоть что-нибудь, кроме того, что мне нужна другая!

Пауза после этих слов казалась вечной, пока не послышалось тихое:

– Я… не могу…

– Не продолжай. Я понял.

За дверью послышались стремительные шаги, и Даша с Ромой едва успели отскочить, чтобы их не зашибло. Из кабинета Горгоны, злой, как сам дьявол, вылетел Огнев. Метровыми шагами он помчался куда-то по коридору. За ним выбежала Медуза. Лицо раскраснелось, почти слилось с платьем, по щекам бежали слёзы. Удивительные волосы исчезли; место чёрно-зелёной блестящей копны занял клубок ядовитых змей. Они злобно шипели, стараясь расползтись в стороны, а такое случалось только в периоды сильного эмоционального потрясения.

– Огнев, не смейте вот так обрывать разговор! – почти взвизгнула Медуза в гулкую пустоту каменного коридора. – Константин Дмитриевич! Костя, остановись!!! – но Огнев то ли уже не слышал её, то ли пропустил мимо ушей.

Горгона устало опустила голову. Повернувшись, было, чтобы войти в кабинет, она увидела Рому и Дашу.

Парень, не дожидаясь, пока она спросит, что они тут делают, на одном дыхании выпалил:

– Я учебники принёс, как вы просили. Мы с Дашкой тут просто вместе шли, она… э… ну друзья же ходят вместе, так?