– Что вчера произошло?

«…не обошлось без жертв и свидетелей со стороны населения простаков…» – Девушка пыталась читать дальше, игнорируя вопрос, но быстро поняла, что находится не на той строчке: – «…восстание кентавров было подавлено…» Чёрт тебя дери, Воронцов!»

Даша подняла взгляд – Игорь смотрел на неё единственным здоровым глазом, второй же скрыла под собой огромная гематома; внешний вид жалкий и потрёпанный, но хотя бы переоделся. Парень ждал ответа, а Даша подумала только о том, что ему неплохо бы обратиться за медицинской помощью.

Девушка снова сделала вид, что очень увлечена чтением, и равнодушно ответила:

– С каких пор мы с тобой снова разговариваем? Ты, кажется, считаешь меня предательницей.

– Даша, у меня раскалывается голова. – Игорь плюхнулся рядом с ней на диван. – Давай без колкостей, не до этого сейчас.

– Что, настолько хреново? – Даша подняла взгляд над книгой: руки Игоря мелко тряслись, он не с первого раза сумел выбить пламя и закурить сигарету.

– Хреново, – коротко ответил Воронцов, выпуская, наконец, дым из ноздрей.

Даша криво улыбнулась, уколом совести отметив в душе некоторое злорадство.

– Совсем ничего не помнишь?

– Задавал бы я тут дурацкие вопросы, если б помнил хоть что-то, – буркнул Воронцов, безуспешно пытаясь унять тремор.

– Господи, сколько же ты выжрал…

Даша снова криво усмехнулась, а Игорь обхватил голову руками.

– Голубева, умоляю, спрячь свой яд! Просто расскажи, как я здесь очутился?!

Самочувствие было паршивым. Проснувшись утром, Игорь не сразу понял, где находится – мокрые вещи и мокрая кровать совершенно не вязались у него с уютом спальни. Он сильно замёрз и простудился, голова разламывалась на части, разбитые руки плохо слушались, а глаз заплыл и совсем ничего не видел. Корка запёкшейся крови стянула губы, во рту сухо и горько от выпитого. Плюсом ко всему больно идти и переносить вес на правую ногу: переодеваясь, Игорь с удивлением обнаружил на правом бедре огромный отёкший синяк, как будто от удара битой. Всё состояние было гадостным, отравленный мозг отказывался воспроизводить какие-либо события даже хотя бы отрывками – Игорь чувствовал себя настолько больным, что впервые в жизни ему захотелось лечь в постель, сожрать каких-нибудь таблеток и не просыпаться дня два, пока не отпустит.

Всё это было буквально написано у Воронцова на лице – Даше не требовался телекинез, чтобы это прочесть. В сердце вновь проснулось сочувствие; девушка вздохнула и закрыла книгу.

– Таким пьяным я тебя ещё не видела. В общагу тебя Мамонов привёл, поймал где-то на улице. А ты голосил песни, заблевал весь пол и орал, что зря тебе помешали драться с бомжами, хотя сам был не лучше самого последнего бродяги. Мы решили оттащить тебя в душевую, чтобы ты протрезвел. Затолкали в холодную воду и отвели спать.

– То-то меня знобит. – Игорь завернулся в лежащий на диване плед. – Где меня так разукрасили?

– Ты про лицо? Ни малейшего понятия, я тебя только шваброй по ноге огрела. Да, прости! – извинилась Даша, поймав ошарашенный взгляд Игоря. – Но ты кинулся душить Беллу, сильно подрался с Ромой – от него, кстати, не жди сегодня тёплых слов. Я не знала, как вас разнять! Не хотела делать тебе больно, мне правда стыдно.

– Я душил Беллу? – Игорь выглядел, как побитая собака.

– Не сильно, ты только попытался, Рома сразу бросился вас разнимать.

– Великое Открытие…

Игорь наклонился, закрыв лицо руками, но почти сразу выпрямился обратно, почувствовав подкатившую к горлу тошноту.

– Давай дальше, добивай. – Парень затушил сигарету об стол.

– Да, в общем-то, ничего больше. Под душ ты влез сам и прямо в одежде, раздеваться отказался, лёг спать мокрый. Мы убрали бардак, а через полчаса пришёл Рома – у тебя невербалка разыгралась, по комнате мебель летала. Потом я выключилась на какое-то время, проснулась, и уснуть больше не смогла. Почитала, попила чаю, и тут спустился ты. Всё.

– О, Дашка уже рассказала тебе о твоих ночных подвигах!

Игорь с Дашей оглянулись на голос: по лестнице в жёлтом пушистом халате и в комнатных тапочках-собачках спускалась Белла.

– Белочка… – Даше на секунду показалось, что Воронцов сейчас разрыдается. – Прости меня, пожалуйста, я такая свинья!

– Тише, ну, ты чего? – Белла подошла и мягко обняла Игоря. Она не злилась, хоть на её шее и остались бледные синяки. Воронцов уткнулся лицом в пушистый халат и обнял подругу в ответ.

– Малявочка, мне так жаль, боги, я ж на тебя кинулся! – глухо пробурчал парень.

Белла погладила парня по волосам:

– Всё нормально, я не сержусь.

– Я сержусь.

Рома, нависший над спинкой дивана, заставил Игоря вздрогнуть от неожиданности и повернуться: под глазом у Каратеева был налившийся свежей синевой фингал, внешний вид парня казался до невозможности сонным.

– Романыч… – Игорь снова обхватил голову руками. – Врежь мне. Давай, я даже сопротивляться не буду. Прямо тут, бей со всей силы. Заслужил.

– Иди ты. У тебя и так видок, будто по тебе слон топтался. – Рома сел на диван, посмотрел на Игоря и ухмыльнулся: – Болит нога? Мы об тебя швабру сломали.

Игорь и сам невольно ухмыльнулся. Стыдливо посмотрел на друзей – в их глазах не было злобы. Лишь сочувствие и понимание. И некоторая доля сарказма.

– Слушайте, я тут… – Игорь пытался подобрать слова. – Вчера просто…

– Всё нормально, ты просто напился. Тебя никто ни в чём не обвиняет. – Даша с полуулыбкой подняла бровь: – Но обещай, что больше не прикоснёшься к коньяку. Никогда.

– Ладно. – Игорь с благодарностью посмотрел на девушку.

– Эй, – Рома легонько толкнул друга в плечо, – что делать теперь собираешься?

– Схожу к лекарю, – буркнул Воронцов, сильнее завернувшись в плед и застучав зубами. – Что-то мне совсем плохо.

– Я не о том речь веду, Бобик.

Игорь задумчиво почесал небритый подбородок:

– Не о том, говоришь… будь другом, принеси ручку и бумагу.

Через минуту парень писал матери ответ:

«Мама,

весьма признателен тебе за то, что сказала о гибели отца. Теперь буду хотя бы в курсе. Ограничусь от лишних комментариев по этому поводу. Далее, спасибо, что сообщила про свадьбу. Очень рад за тебя, обязательно приеду. Напиши точную дату вашего бракосочетания.

Игорь».

Игорь отложил ручку и свернул листок на четыре части. Друзья недоуменно на него уставились.

– Игорь, то, как она поступила по отношению к тебе… – Белла не знала, как описать то, что она чувствует. – Это аморально, я не могу сказать по-другому. Ты даже не смог проститься с отцом, а тут ещё эта свадьба… неужели ты и правда туда пойдёшь???

В здоровом глазу Игоря сверкнул зловещий зелёный огонёк:

– О да.

Даша с Артуром сидели на подоконнике в том самом коридоре, в котором впервые познакомились. После гибели отца парень был сам не свой. Черты лица мрачные, в серых глазах океаном плескалась вся печаль вселенной. Волосы растрёпаны, а в одежде появилась небрежность – Артур превращался в копию брата.

– Может, хочешь поговорить? – Даша обняла парня за плечи. Тот посмотрел на неё полным боли и отчаяния взглядом.

– Поговорить… – прохрипел Артур, смотря в одну точку. – Знаешь, Дашка, мы с отцом не то чтобы так уж часто говорили по душам, но… он был родной, понимаешь? Даже несмотря на то, что пил. Мама умерла, когда мне было три года, а потом появилась мачеха… она ненавидела меня. Даже больше, чем ненавидела отца. Но родился Игорь и… В детстве мы с братом были очень близки. Светлана била меня нещадно, я забивался в угол, а Игорь заступался. За это она и его била. Игорь придумывал для неё всякие гадости. Мог плюнуть ей в кофе, пока она не видит. Помню даже, он накидал ей в кашу крысиного дерьма. Она тогда не доела, сказала, что надо менять лавку, а то в этой продали отвратительный изюм…