— Благодарю за оказанное доверие и милость, — ответил консул, размышляя о том, что, если ему суждено выжить, император будет жалеть о принятом сегодня решении.

— Спасибо, Клетис. Твоя верность мне и империи заставляет меня печалиться о твоей судьбе. Хочу, чтобы ты знал, что я ценю твое решение сохранить легионы, пускай даже в ущерб своей чести. Такого самопожертвования не хватает многим из нас. — Консулу показалось, что Сатор впервые с начала разговора говорил искренне.

До оглашения вердикта Клетис намеревался поведать императору об Итане Кэриле и той силе, что даровал этому человеку артефакт хаоса, но теперь предпочел оставить ценные сведения при себе. Сохраняя внешнюю невозмутимость, консул уже обдумывал, как сможет разыграть эту фигуру в будущей борьбе за власть. Если, разумеется, ему удастся совершить невозможное, выбравшись из владений роя живым.

— До южных берегов вас доставят на корабле. Мне, правда, жаль, что обстоятельства вынуждают меня отослать одного из лучших сынов империи в столь роковой час.

Клетис закусил губу. Может, император и ослаб, но глупым от этого не стал. Путешествие через земли империи непредсказуемо. За время марша консул вполне мог бы собрать вокруг себя сторонников и объявить о своих претензиях на власть. Отправляя своего конкурента морским путем, Сатор практически полностью устранял возможность мятежа.

Спохватившись, консул вернул на лицо маску благоговения и покорности перед своим господином. Правда, думал он в этот момент совсем о другом. Мысленно он уже прикидывал, как выхватит меч у ближайшего стражника, обойдет двух телохранителей и одним ударом оборвет династию Сатора. Можно было поставить на кон все, ведь в столице у него было немало сторонников, готовых его поддержать. К тому же у императора все еще не было наследника, и это не позволяло ему уверенно сидеть на троне. Останавливало Клетиса лишь то, что он видел личную стражу императора в деле и вполне обоснованно сомневался в успехе своего безумного поступка.

— Моя жизнь не стоит ваших переживаний, — как можно искренней ответил Клетис, но по взгляду Сатора понял, что император чувствует, о чем секунду назад думал его консул.

— Прибывшие вместе с тобой в столицу воины составят дипломатический корпус. В данный момент их уже должны сопровождать к городским вратам.

Рука Клетиса невольно сжалась в кулак. Он до последнего надеялся, что решение императора не коснется его ближайших соратников. Однако чувство сострадания никогда не было отличительной чертой властителей империи. В этот момент консул снова ощутил внутреннюю борьбу. После нескольких секунд колебаний он все же пришел к выводу, что империя должна быть спасена даже ценой его неудовлетворенных амбиций.

— Среди сопровождавших меня людей есть человек по имени Итан Кэрил. Он обладает силой, способной помочь нам в борьбе с порождениями тьмы. Его следует оставить здесь. Уверяю вас, он может оказаться полезен.

— Утларг? Люди — слабейшая из рас, консул. У меня нет сомнений в том, что, если уж нам и суждено будет победить в этой войне, это произойдет не благодаря этим муравьям, — отмахнулся Сатор, давая понять, что разговор окончен.

Имперская стража вывела Клетиса за территорию дворца. Маршируя по улицам Корпакса, консул ловил на себе удивленные взгляды прохожих. Им еще не доводилось видеть арестованного имперца. В попытке удержаться от охватившей его обиды пленник до боли стиснул зубы. Император нарочно устроил все так, чтобы унижение консула видело как можно больше жителей.

У дома Га-либа его уже ждали закованные в цепи товарищи. Вызывающий своим числом почтение конвой лантов выстраивал их для долгого марша. Ближайшие сутки им предстояло преодолеть внушительный путь через всю столицу. Было бы логичней посадить их в телеги, но желание императора сродни закону. Пересекая городские линии, Клетис с трудом сдерживал истеричный смех. Отправляясь на защиту юго-западного рубежа, он рассчитывал на совсем иной триумф.

Итан был в ярости. Он должен был быть здесь. Должен был найти демона и выбить из него ответы. Должен был заполучить этот треклятый гримуар. Но его покровительница хранила молчание и не появлялась с тех пор, как заставила аурлица бросить все, что ему дорого.

Покинув город, ланты все же усадили своих пленников в телеги, чем лишний раз подтвердили догадку Клетиса о желании императора унизить своего консула на глазах у столичных жителей. У врат их ждал дополнительный конвой, ведь шанс угодить в засаду за стенами Корпакса многократно возрастал. Итану казалось, что вокруг них столпилось не меньше четырех сотен фанатиков порядка. На протяжении всего пути стражники хранили молчание. Даже попытки мистера Мерфи завести разговор не привели к успеху.

Чтобыпредотвратить побег Кары, ее крылья были заточены в специальный металлический каркас. Судя по сложности конструкции, изобрели ее не вчера и она внушала в гестал ужас не первое столетие. Оковы были тяжелыми, и крылатой воительнице этот путь дался тяжелее всех. Она пыталась найти поддержку и утешение в лице консула, но тот был погружен в себя и ни на кого не обращал внимания. К концу проделанного сквозь столицу пути она поборола собственную гордость и позволила Эйдену помочь ей идти.

В отличие от временно опустившего плечи консула, Итан был сосредоточен на том, чтобы предпринять попытку побега. Однако, как ни старался он найти допущенную лантами ошибку, разглядеть ее ему не удавалось. К тому же пять десятков изнуренных пленников вряд ли могли бы справиться с восьмикратно превосходящими их стражами. Офицеры «Последнего шанса», три десятка моряков во главе с рулевым Таунсеном, Клетис и его ближайшее окружение. Рассчитывать на успех бунта, имея в распоряжении такую скромную армию, не стоило.

— Император знает толк в благодарностях, — ухмыльнулся Дункан, пытаясь прервать воцарившую в их телеге тишину.

— Я не понимаю, как такую фигуру, как консула, можно устранить буквально за один день. Ты ведь поддержал его во время восстания. Привел к власти. Почему ты не стал бороться сейчас? — возмутился, выпуская накопившуюся злость, Кэр.

— Раньше он был другим. Мы все были другими. Молодые, мало знающие и оттого не ведающие страха. Мечтали о переменах и исполнили свою мечту. Когда в наших руках оказалась реальная власть, не все из нас оказались устойчивы к ее яду. Став императором, Сатор понял, что, потеряв титул, он тут же расстанется с жизнью. Ему теперь повсюду мерещатся заговоры. — Имперец немного слукавил, ведь опасения императора действительно имели под собой крепкую почву.

— И чем больше он их боится, тем активнее они плодятся? — задал риторический вопрос молчавший всю дорогу Сварн.

— Я не понимаю, господин. Император слаб и не в состоянии удержать империю в своих дрожащих руках. У него нет наследников. Вас любят и уважают в столице. Почему бы не попытаться захватить власть прямо сейчас? Даже среди моего народа найдутся те, кто будет готов пойти за вами, — проговорил лант, и несколько конвоирующих их стражников впервые взглянули на своего соплеменника.

— Сейчас не время раскалывать империю. Гражданская война лишит нас всех последнего шанса на выживание. Моя жизнь не стоит такой жертвы, — спокойно ответил Клетис.

Итан невольно проникся уважением к консулу. Схожие чувства он прочитал на лице сидящего рядом Сварна. Аурлиец до сих пор не мог окончательно сформировать свое мнение об имперце. Большую часть времени тот казался воплощением чести и достоинства, но порой что-то в его поведении говорило о скрытом безумии.

На горизонте засияла подсвечиваемая солнцем синяя полоска моря. Пленники спустили с гор и оказались на побережье к следующему утру. Во время последней ночевки Орест пытался подбить всех устроить побег, но консул лишь отрицательно покачал головой и приказал тому сесть на свое место. Ланты знали свое дело и никогда не теряли бдительности. Вступить с ними в столкновение было равносильно самоубийству. Утром их разделили на три примерно равные группы, предусмотрительно распределив на разные корабли, ставшие для них новым домом.