Помня трагедию своего родного мира, лант готов был пойти на все, чтобы уберечь этот от схожей судьбы. Его народ чтил кодекс, излагающий весьма своеобразные и пугающие своей открытой рациональностью тезисы о справедливости. Жизнь одного существа ничего не значила в сравнении с жизнями тысяч и тысяч, отчего инстинкты самосохранения лантов частенько давали сбой. Каждая черта его поведения подчинялась протоколу, заложенному в него вместе с молоком матери. Как и у всех лантов, у него на поясе висел волнообразный меч, а бледное лицо украшала пара новых шрамов.

Похожий на шакала зворг по имени Орест с первого дня поразил гостей своей ловкостью. Каждое движение было легким, отточенным и, казалось, не требовало от своего хозяина каких-либо видимых усилий. Представитель народа зверей, одаренных человеческим нутром, был силен и красив. Генетическая лотерея их расы сделала ему большой подарок, что не могло не отразиться на его самоуверенности. Зворг не был груб, но в каждом его слове ощущалось чувство превосходства над собеседником.

Нелюдимый дарнау, посвящавший многочисленные часы медитации, казалось, был способен оставаться в неподвижном положении целые месяцы. Его ветвистая голова издали была похожа на деревянный рогатый шлем. Если бы Итану когда-то не сказали, что это часть их тела, он бы до конца был уверен в том, что под ним скрывается истинное лицо.

Хранитель природы отвечал за всю флору консульской резиденции. Несмотря на то что Клетис был воином от рождения, в душе он всегда старался оставлять место для прекрасного. Стараниями магистра Кирана за прошедший год здесь был выращен настоящий сад, а стены обвил волшебный в своем цветении плющ. Этот загадочный дарнау мог подолгу сидеть у одного из растений, ведя непостижимую ни для кого, кроме них двоих, беседу.

На схожей с человеческой шее висел кулон. В одной из немногочисленных бесед Киран поведал, что подобное украшение представители его народа вырезают из дерева, подарившего им жизнь. Вооружен он был лишь деревянной палкой, достаточно длиной, но немного короче обычного одноручного меча. Верхняя часть палки была грубо заточена и слегка напоминала наконечник копья. Нижняя же была отведена под рукоять и полностью покрывалась высеченными при помощи резьбы рунами, значение которых дарнау не раскрывали.

Рогатый диарк неоднократно пытался вывести своего древесного товарища из состояния внутреннего равновесия, но безуспешно. Эмоциональный и вспыльчивый Джазэл был верным псом консула, но не самым приятным собеседником. Несмотря на то что он вел себя значительно сдержаннее большинства своих соплеменников, текущая в его жилах кровь диарков все же давала о себе знать. Лицо его навеки искривила застывшая гримаса гнева. Легкий зеленый доспех оставлял своему обладателю возможность для маневрирования и имел скорее декоративную функцию. За спиной висел длинный лук, а за пояс цеплялись колчан и подаренный диарку лично консулом изящный кинжал.

Ак-канов, тавранов и ялгов в окружении Клетиса так и не появилось. От первых не было пользы на суше, а остальным имперец попросту не доверял. Ряды преданных последователей консула редели, отчего каждый из оставшихся был на вес золота.

Кара наблюдала за новыми союзниками с большой долей скепсиса во взгляде. Красивый легкий доспех, покрывающий контуры ее тела, плавно переходил в шлем, оканчивающийся элегантным клювом. Когда воительница отправлялась на передовую, в руках у нее всегда был трезубец, но в тылу она предпочитала носить при себе лишь меч. Прекрасные крылья венчались множеством маленьких металлических шипов, представляющих далеко не малую угрозу.

— Не желаете продемонстрировать свое мастерство? — спросил Клетис у моряков, когда его меч в очередной раз замер у шеи орка.

Аурлийцы переглянулись. Отказать консулу в столь малой просьбе было бы величайшим оскорблением. Видя замешательство товарищей, мистер Норрингтон оторвал свою спину от стоявшей позади него колонны и вышел вперед. Все ожидали, что консул самолично примет участие в бою, но тот посчитал это ниже своего достоинства. Джонатан и Тхорн сражались около десяти минут, но никто из них так и не смог нанести удар, который можно было бы засчитать за победный. Итан слишком часто видел бывшего убийцу в бою, чтобы понимать, что тот сражается лишь вполсилы.

— Довольно. Тхорн вымотан. Вы деретесь как сонные мухи. Давайте сменим бойцов, — небрежно махнул рукой имперец.

Вторым от аурлийцев вызвался мистер Мерфи. Улыбнувшись, консул посмотрел на Кару и кивком головы предложил ей выйти на песок.

— Думаю, все разногласия между нашими людьми должны решаться именно так, — обратился Клетис к Итану, делая вид, что для него это лишь суд справедливости.

На самом же деле он попросту не удержался от того, чтобы сделать своей фаворитке скромный подарок. Рыжеволосая воительница взмахнула крыльями и через мгновение уже приземлилась на арене, отчего песок под ее ногами взмыл в воздух. Эйден немного растерянно оглянулся на своих товарищей. Его не смущала перспектива боя с женщиной, но он не мог гарантировать, что их показная тренировочная дуэль не зайдет слишком далеко. Не найдя в глазах друзей руководства к действию, он пожал плечами и поднял перед собой меч в знак уважения к противнику. Универсальный жест, которому дуэлянт потерял счет после первой сотни стычек.

После первого же рывка Кары стало понятно, что шутки остались вне песка арены и никто не может гарантировать мистеру Мерфи безопасный исход столкновения. Отпружинив от земли, он отскочил в сторону, с трудом увернувшись от меча. Воительница была слишком разгорячена и не ожидала подобной прыти от своего оппонента. Ее ошибка стоила ей холодного прикосновения непонятно в какой момент появившегося у ее тонкой шеи кинжала аурлийца. Эйден виновато улыбнулся.

— Зря он ее дразнит, — за спиной Итана послышался поразительно тихий для габаритов говорившего голос Ореста.

Противники разошлись на исходные позиции, и бой начался с удвоенной яростью. Охваченная гневом девушка не спешила учиться на своих ошибках. Ослепленная желанием причинить наглецу боль, она допустила очередную ошибку. В этот раз меч Эйдена остановился у ее бедра. Щеки Кары покраснели то ли от жаркого боя, то ли от ощущения позорной ситуации, заложницей которой она стала по собственной воле. Воительница не знала, что сейчас ей противостоит один из лучших, если не лучший мечник Аурлии.

Консул хотел прекратить это унижение, но Кара посмотрела на него взглядом, молящим дать ей еще один шанс, и он уступил. В третий раз девушка расправила крылья, чтобы использовать в бою и их тоже. Как бы ни был опытен мистер Мерфи, сопротивляться такому напору он был не в состоянии. Ему приходилось отступать до тех пор, пока его спина не уперлась в колонну. Несколько раз острые кончики крыльев высекли из камня сноп искр, оставляя в нем глубокие царапины. Не успей Эйден пригнуть голову, и сейчас она катилась бы по песку.

— Пожалуй, на сегодня достаточно, — требовательно обратился Итан к консулу, но Клетис не спешил останавливать дуэль.

Наконец Кара выбила меч из рук дуэлянта и рванулась вперед. Ее оружие легло на шею мистера Мерфи. На лезвии появилась кровь. Лишь за секунду до без сомнений печального исхода консул приказал остановить бой. Кара смотрела на побежденного противника с самодовольством человека, до последнего не уверенного в своем шансе на победу. Широко распахнутые в эйфории глаза излучали ехидное злорадство.

В ее зеркале души отражалось невозмутимое лицо Эйдена с застывшей на нем обезоруживающей улыбкой. Аурлиец опустил взгляд вниз, предлагая сопернице совершить путешествие вслед за ним. Острие его кинжала едва касалось маленькой бреши в скрывающих ее ребра доспехах. Злорадство гесталлы сменилось неподдельным удивлением.

— Выходит, ничья, — снова улыбнулся аурлиец, словно она случилась против его воли и от этого он испытывает жуткую неловкость.

Кара не удержалась и сильнее надавила на шею противника. По лезвию начала скатываться тонкая струйка крови. В тот же миг она почувствовала, как холодная сталь проникает в ее плоть. Эйден не моргая смотрел ей в глаза, и она могла бы поспорить на то, что этот человек готов умереть здесь и сейчас.