Визг крикуна отразился от каждой стены Вормса. Итан бросился на землю, предупреждая волну смерти, которая в скором времени должна была пролететь над его головой. Одна из костей срезала часть волос с макушки аурлийца. Выхватив меч, он бросился на монстра. Тварь раскрыла ладонь, из которой прямо на глазах вырос костяной клинок, и побежала навстречу. Кэр отчетливо услышал, как весь город пришел в движение.

— Беги! — прокричал Итан, вступая в бой.

Противник оказался весьма опасным, а аурлиец уже находился на пределе человеческих сил и сам не верил в собственную победу. Скрестив клинки, Кэр ощутил зловоние, исходящее от монстра. Несколько раз он неуверенно парировал выпады, за что поплатился глубокими порезами и упал на колено. В отместку, увернувшись от очередного удара, он подрезал ногу твари, заставив ее упасть. Опираясь на меч, лейтенант подошел к монстру и, к своему ужасу, заметил, что из тела существа появляются новые кости.

Краем глаза Итан заметил, что Сирин уже рядом и не имеет поблизости никакого укрытия, способного защитить ее от очередного залпа. Осознавая, что убежать они уже не успеют, Кэр напрыгнул на распластавшегося монстра, намереваясь отрубить его голову. Тот ловко отвел от себя острие меча, перехватив его в полете костлявой рукой. Аурлиец уперся наручем в лезвие с противоположной стороны клинка и начал давить, призывая на помощь все оставшиеся у него силы.

Живой явно побеждал мертвого. Лезвие опускалось все ниже и ниже, почти касаясь шеи крикуна. Между тем темп роста выходящих из плоти костей развивался в геометрической прогрессии. Стараясь завершить начатое, аурлиец сам вынужден был приближаться своим корпусом к этим опасным иглам. Лейтенант почувствовал, как они коснулись его тела, и буквально ощутил, как увлажнилась пропитавшаяся кровью рубаха. Итан до чертиков боялся, что крикун может выстрелить в любой момент, превратив его тело в решето. Боль и страх придали ему сил, и, рыча от напряжения, он все же отделил голову твари от тела. Покончив с противником, он, полностью обессиленный, повалился рядом с ним. Все тело ныло от боли. Раны не были серьезными, но на фоне усталости каждая из них ощущалась так, словно была смертельной.

Оказавшаяся рядом Сирин помогла ему подняться и всунула в его руку амулет. Подхватив аурлийца, древняя потащила его вверх, навстречу приятному ветерку того мира, что ждал их на поверхности. Позади уже слышалось шуршание сотен тараканов, толкающих друг друга в погоне за добычей. Покидая Корквил, лейтенант и представить себе не мог, что окажется способен преодолеть такие испытания. Они успели пройти около ста метров, прежде чем их настигло бесформенное полчище.

Выставив перед собой дрожащую руку, сжимающую медальон, Кэр заставил их остановиться. Недавний спуск занял у отряда около часа, но подъем оказался куда как труднее. Твари остановились лишь перед самым выходом, когда дневной свет, от которого Итан и Сирин успели отвыкнуть, заставил их сильно зажмурить глаза. Они преодолели еще полсотни метров, прежде чем, ощутив себя в безопасности, повалились на землю, заставив подняться в воздух облако серой пыли.

Сирин смеялась и всхлипывала из-за напряжения, наконец нашедшего выход наружу. Кэр пытался запустить в легкие как можно больше свежего воздуха. Помогая друг другу встать, они направились в сторону виднеющихся вдалеке кордонов жителей Долины. Во время пути они спотыкались и падали, по несколько минут лежа на земле и не выпуская друг друга из объятий. В один из подобных привалов лицо аурлийца накрыла тень.

— Знал, что ты выберешься! От таких, как ты, так просто не отвяжешься, — сверху вниз на него, улыбаясь, смотрел Дункан.

Протянув руку, штурман помог лейтенанту подняться и крепко обнял, причинив при этом немалую боль. Джеро тоже намеревался обнять аурлийца, но Кэр предостерегающе поднял руку. Объятий этого громилы он точно не пережил бы. Ингрид подхватила Сирин под руку.

— Что с остальными? — спросил штурман, когда общая радость встречи прошла.

— Центурион мертв, Минна убила его в погоне за гримуаром. Лотэйр убил Минну, — в двух предложениях описал произошедшее Кэр, хотя ему казалось, что в недрах пещер он провел целую жизнь.

— Ладно, я не сильно буду скучать по этим двоим. Главное, что вы выбрались, — постарался успокоить их мистер Грин.

— Их там целые полчища, Дункан. Хозяин Долины не зря бьет тревогу, — взгляд Итана казался отрешенным.

К нему только сейчас пришло осознание, что этот вулкан с мертвецами рано или поздно извергнется, превратив в кошмар жизнь всех тех, кто сейчас дышит и по чьим жилам течет теплая кровь.

— Не беспокойся, Ивес не тратил времени даром. Как только мы оказались на поверхности, он сразу же отправился в Долину, чтобы сообщить о том, что самые страшные опасения Лазара оправдались, — печально ухмыльнулся штурман.

— Га-либ? Тору? — уточнила пришедшая в себя Сирин.

— Оба живы. Полуорк потерял много крови, но лекари говорят, жить будет, — ответила Ингрид.

— Спасибо за прощальный подарок. Твой арбалет спас нам жизни, — обратился Итан к штурману.

— Ты, разумеется, не сильно старался вернуть его владельцу. Оставлял без особой надежды, рад, что пригодился, — рассмеялся моряк.

— Куда ты теперь, Дункан? Вернешься в столицу за вознаграждением и исчезнешь на просторах мира?

— Я не слишком доверяю внутреннему чувству справедливости консула. Из отряда не выжил никто, кому он мог бы доверять. К тому же он явно не обрадуется гибели своих людей. Кажется, мне все же придется удивить нашего дорогого капитана своим воскрешением, — аурлиец посмотрел на Ингрид, затем перевел взгляд на Джеро, получая их молчаливое согласие.

— Думаю, он будет рад твоему решению, — через силу улыбнулся Кэр, чувствуя, как подкашиваются его ноги.

Кэр посмотрел в глаза Сирин, и его сердце забилось чаще от того, что он в них увидел. Там не было злобы или страха, лишь то неуловимое чувство, что Итан надеялся разглядеть уже очень давно. Несмотря на чудовищную усталость, аурлиец позволил себе потерять сознание только после того, как они оказались за укреплениями старшего народа.

Пришел в себя Кэр уже в телеге. Обозримое небо сотрясалось в такт покачивания ее колес. Повернув голову, он столкнулся с безжизненным взглядом глаз Абель. Аурлиец испытал мучительное чувство, будто ему дважды пришлось пережить гибель одного и того же человека. Лейтенант так и не избавился от мысли, что Аими и Абель — это два разных существа. Даже смерть не смогла отнять у жительницы Долины ее природной красоты.

Итан не желал зла никому из погибших, но больше всего ему было обидно за представителей старшего народа. Им суждено было прожить бесконечную жизнь, а выжить получилось у тех, чей век совсем не так долог. Хорошо, что Ивес нашел в себе силы вынести ее тело из подземелья. Она не заслуживала остаться во мраке пещер.

Итан ясно ощущал, что большая часть его ноющего от боли тела перебинтована. Посмотрев в противоположную сторону, он увидел, что рядом с ним лежит Сирин. Коснувшись пальцами ее руки, он почувствовал в ней тепло и немного успокоился. Дорога не шла ни в какое сравнение с имперским трактом, и телегу сильно трясло. Поводьями управлял Дункан, а рядом с ним, прислонившись плечом к плечу, сидела Ингрид.

За ними следовала вторая телега, управляемая Га-либом и Джеро. Должно быть, раненый полуорк Тору лежал позади. Вот и все, что осталось от их небольшого отряда. Кэр с тяжелым сердцем вспоминал их посиделки у костра во время путешествия от Корпакса к городу отступников. Итан навсегда сохранил в своей памяти громкий самодовольный смех Уна, молчаливую улыбку Ду, источаемое Уве внутреннее благородство, смешное и порой чрезмерное стремление центуриона к излишнему порядку, хаос, который порой вносила в их разговор Белинда, и попытки Абель игнорировать ухаживания утларга.

Свист Га-либа дал знак впереди идущей телеге остановиться. Отряд устроил привал, и успевшая прийти в себя Сирин составила всем компанию у костра. Не будучи в состоянии избавиться от не покидающего ощущения тревожности, Итан невольно старался быть поближе к ней. Он сам все еще не мог принять, что находится в безопасности, и понимал, что она испытывает схожие чувства.