— Сколько вас можно ждать, — раздался голос в головах путников, заставивший вздрогнуть каждого из них.

Первой мыслью Кэра было, что обладателем голоса является Лазар, но он быстро разубедился в этом, увидев в другом конце зала очертания существа, прикованного цепями к полу. Отряд с опаской приближался к незнакомцу, осторожно оглядывая углы в ожидании засады.

— Я здесь один, вам не стоит бояться. Подойдите ближе, — уж чего-чего, а приближаться к владельцу этого голоса Итану не хотелось.

— Это Лотэйр! — громко прошептала Ингрид и пошла немного быстрее.

Повелитель отступников слегка поморщился, когда его лицо и фигуру озарил давно не появлявшийся в этих местах свет факелов.

— Ингрид? Ты ли это, моя верная охотница?

— Да, повелитель. Что с вами произошло? — ответила отступница, немного смутившись.

Кэр обратил внимание, что Белинда не спешит показываться на глаза своему господину.

— Освободите меня от этих цепей, и я расскажу вам все, что знаю, — улыбнулся Лотэйр.

— Не сметь! — Минна резко одернула Ингрид, уже приготовившуюся ослабить сдерживающие короля отступников оковы.

— Как давно я не слышал этот голос. Неужели ты наконец набралась смелости и явилась сюда самолично?

— Ты как всегда прав, Лотэйр, — советница гордо вышла вперед.

— Интересно, твои спутники знают, зачем ты здесь? У тебя столь разнообразная компания. Я смотрю, даже имперца с собой прихватили. А кто там еще с вами? Неужели двуличный старина Ивес? Должно быть, Лазар уже вовсю бьет тревогу, — негромко рассмеялся пленник.

— Так и есть. Сперва ответы, потом свобода, — прервал их диалог Ливий, не желающий оставаться на вторых ролях.

— Нет, так не пойдет. Один раз я уже повелся на подобные условия — и, как видите, по-прежнему нахожусь здесь. Освободите меня, и я помогу вам. В противном случае не завидую вашей участи, — несмотря на сковывающие его цепи, Лотэйр выглядел хозяином положения.

— Что с Алтманом? — спросила Минна.

— Ах, да. Бедняга Алтман не прислушался ко мне… Не освободил… Жаль, я ценил его упрямство, но именно оно в конечном итоге его и погубило. Я знаю, что это ты надоумила его спуститься сюда. Его кровь на твоих руках.

— Что здесь происходит?! — теперь пришла очередь Ингрид задавать вопросы.

— А то, что какой бы у вас ни был план, наша дорогая Белинда преследует исключительно свои цели. Ты ведь пришла сюда за гримуаром?

— Гримуаром? Это же бабушкины сказки, — с искренним скепсисом в голосе удивилась Ингрид.

— Праотцы хотели, чтобы мы так думали, но он существует на самом деле. Прощальный дар богини Гаетейн перед тем, как она покинула этот мир. Один из трех, — ответил отступница со множеством имен.

Итан обратил внимание, как в темноте сверкнули глаза центуриона при упоминании священной книги.

— Какой же ты стала. А я ведь помню тебя еще совсем слабой. Не хочешь сказать спасибо за то, что я пригрел тебя на груди и подарил новый дом после изгнания из Долины? Научил всему, заставил стать жестче, — Лотэйр обнажил идеально ровные зубы.

— Только не делай вид, что все это было ради меня. Наше сотрудничество было обоюдовыгодным. Ты хотел получить силу кристаллов и добавить в свой гарем очередное смазливое личико, а я хотела стать сильной. Мы оба получили то, что хотели, — голос Белинды ожесточился.

— Ты разбиваешь мне сердце, — снова рассмеялся Лотэйр.

— Нет у тебя сердца. Где гримуар? — раздался голос отступника, стоявшего позади Минны.

— Честный и благородный Уве. Ты по-прежнему следуешь за этой девчонкой. Честно говоря, я надеялся, что рано или поздно ты обретешь свой собственный путь. Я уже все сказал, освободите меня, и я расскажу все, что вы хотите знать.

— Не хочу никого пугать, но я чую запах смерти, — голос Га-либа прозвучал слишком тихо, и его услышали не все.

Молния озарила все пространство тронного зала. Ливий легко перерубил приковывающие Лотэйра к полу цепи. Лидер отступников поднялся и с явным удовольствием расправил плечи. Обрывки цепей так и остались висеть у него на руках и ногах. Покровитель воинов голыми руками разорвал оставшиеся на его теле оковы.

— Крайне признателен, а теперь… — он не успел договорить, потому что с перчатки Минны сорвались синие нити, которые стремительно опоясали его конечности. Лотэйр окинул свою бывшую приспешницу недобрым взглядом.

— Ему нельзя давать волю. Пусть побудет немного моей марионеткой. Отведи меня к гримуару, Лотэйр!

Уве сразу же занял позицию возле своей спутницы, давая понять, что приближаться с плохими намерениями к ним не стоит.

— Отпусти его, пусть сперва поведает, что ему известно, — потребовал Ливий.

— Нет, сначала мы покончим с тем, зачем я пришла. Кажется, наступило время платить по долгам, — Минна перевела свой взгляд на успевшего позабыть о данной клятве Кэра.

— Разделяться глупо, — постарался образумить ее аурлиец.

— Ты пойдешь со мной. Мы не помешаем остальным, если они не станут нам препятствовать. Считайте, что мы пропали во время нашего задания. Не ждите нас и спускайтесь ниже, — Минна с трудом контролировала собственный голос.

Ладонь обожгла проявившаяся метка, полученная после обряда отступницы, и лейтенант почувствовал, что не может ее ослушаться. Взглянув на свою ладонь, он заметил, как контуры символа начали подсвечиваться синим цветом. Итан выругался про себя, проклиная тот день, когда пошел на поводу у хитрости отступницы.

Вопреки ожиданиям аурлийца, Ливий выглядел так, словно все происходящее не является для него неприятным сюрпризом. Аурлиец предположил, что за время их путешествия Минна посвятила его в свои планы и заключила с ним соглашение, но совсем скоро понял, что заблуждается.

Центурион направил свое грозное оружие на отступницу. Уве обнажил меч, а тело Кэра начало действовать против его воли. Он тоже высвободил клинок и встал между отступниками и имперцем. Ливий, в чьих глазах была непоколебимая решимость не допустить непослушание в своем отряде, сделал шаг вперед.

— Думаю, лучше их отпустить, — арбалет Дункана смотрел прямо в затылок имперца.

Штурман точно не считал Минну союзницей, но дать центуриону убить своего ни в чем не повинного друга он не мог.

— Давайте все дружно немного выдохнем, — поднял руки Тору, не желающий доводить дело до кровопролития.

— Если бы вы знали, как сильно успели меня достать. Ун, Ду, идите с ними. Проследите, чтобы они не натворили глупостей, и верните ко мне. Если что-то пойдет не так, пристрелите их без всяких угрызений совести, — ответил Ливий после небольшой паузы.

Кэр бросил быстрый взгляд на брата и сестру. Уж чего-чего, а угрызений совести они точно никогда не испытывали. Сирин смотрела на него недоумевающим взглядом. Аурлиец, словно зачарованный, отступил назад и занял место рядом с Минной.

— Я предупреждала, что давать клятву отступнице это сомнительное решение, — на лице Белинды блуждала хищная улыбка, но тон был таким, словно она пыталась оправдаться.

Сжав руку в кулак и натянув призрачные нити, Минна потянула Лотэйра за собой. Она не поворачивалась к остальным спиной, пока не покинула тронный зал.

— Встретимся здесь, когда все закончится, — прошептала аурлийцу напоследок Сирин, судя по всему, знакомая с понятием клятвы отступников и невозможности ее нарушения.

Когда половина отряда оказалась в относительной безопасности, Лотэйр сообщил Минне, что гримуар находится в его личных покоях, спрятанный за одной из картин. Повелитель Вормса, казалось, смирился с участью узника. Отколовшаяся группа отправилась на верхние этажи пирамиды. Кэр нутром чуял, что в любую секунду что-то может пойти не так. Замыкающие шествие лучники тоже были настороже. Стрелы уже лежали на тетивах, но в глазах охотников он не увидел готовности убивать тех, с кем они пережили одни из худших дней в своей жизни.

— Бел, мы ведь были так близки, что произошло? Ты отдалилась от меня, — Лотэйр откровенно глумился.