— Я знаю, что Аскх умер не своей смертью. Что произошло? — сказал Итан, вспоминая легенды аборигенов острова Хольта.

— Аскху было интересно наблюдать за тем, как в одном мире будут уживаться те, кто в одном мире оказаться никак не должен был. Можно назвать это своеобразным дьявольским экспериментом. Демон решил, что наш мир достоин второго шанса, и стал его хранителем. Мы были в безопасности до тех пор, пока Империя не начала свою войну, не оставившую в стороне никого.

— Тогда появился второй демон?

— Верно, ее звали Белиус. Первый из слуг хаоса уже ждал свою сменщицу. За прожитые в нашем мире тысячелетия Аскх полюбил его. Он надеялся убедить ее оставить этот мир нетронутым. Слова не помогли. Защитнику удалось показать соратнице всю ценности этого мира, лишь отдав за него свою жизнь.

— Но в бою он не погиб, — отметил Кэр, заставив отступницу впервые посмотреть на него с интересом.

— Умер он действительно не сразу. Существ, подобных ему, вообще не просто убить, но рана, нанесенная в том бою, была смертельна. Годами она отравляла его плоть, прежде чем окончательно свести в могилу. Своей цели он между тем достиг, заставив Белиус прислушаться к его доводам и пощадить этот мир.

— Откуда тебе обо всем этом известно? Даже Лазар не упоминал ни о чем подобном, — с подозрением покосился на собеседницу Кэр.

— Я знаю об этом, потому что впоследствии Белиус стала моей наставницей и учителем. Она и поведала мне историю Аскха. Перед смертью он взял с Белиус обещание позаботиться об этом мире.

Сознание Кэра вернулось к временам пребывания на острове Хольта. Лабиринты священной пещеры дикарей, необычные останки, медальон, подаренный аурлийцу вождем по случаю свадьбы его дочери. Лейтенант дотронулся до висящего у него на груди артефакта.

— Перед тем как потерять сознание, я видел демона. Это была Белиус? На ее шее висел точно такой же медальон. Для чего он? — стоило Итану коснуться украшения, как в голове всплыли новые детали воспоминаний, спровоцировавшие очередной поток вопросов.

— Наш мир куда более хрупок, чем может показаться на первый взгляд. Существа, подобные Аскху или Белиус, обладают такой силой, что их поступь способна разрушить саму его материю. Хаос жаждет насладиться агонией медленно погибающего мира, извлекая из него максимум, а не сжечь все дрова за раз. В подобных артефактах демоны заточают большую часть своей силы. Думаю, именно медальон на твоей шее заставил Белиус сохранить тебе жизнь. Другого объяснения у меня нет.

— Так, значит, сейчас нашему миру нечего опасаться?

— Боюсь, что планов на будущее строить не стоит. Совсем скоро после битвы при Вормсе мой учитель почувствовала изменение в балансе сил. Белиус опасается, что в мир проник новый эмиссар хаоса, но куда больше ее пугает то, что она не может уловить его присутствия. Демон, способный так ловко маскировать свои силы даже от своих, станет противником, которого этот мир еще не видел.

— И это все, что известно на настоящий момент? Никаких подтверждений?

— Все, что известно мне. Белиус слишком хорошо меня знает, чтобы доверять и говорить обо всем. Она сама сделала меня такой и понимает, чего от меня можно ждать, — ничуть не смутившись, улыбнулась отступница.

— Если в медальоне содержится невероятная сила, почему он в таком случае все еще на мне? — с сомнением в голосе спросил Кэр.

У отступницы совершенно точно было достаточно времени, чтобы забрать драгоценное оружие у беспомощного аурлийца.

— Артефакты подобной мощи сами выбирают своего хозяина. Нужно быть глупцом, чтобы предполагать, что он оказался на твоей шее случайно. Я не рискую вступать в неравную игру с неподвластной мне силой. По крайней мере сейчас еще рано, — вновь улыбнулась Минна, обнажив небольшие аккуратные клыки, слегка выступающие из идеально ровного ряда зубов.

— Сколько времени я провел без сознания? — Итан как мог оттягивал момент, чтобы задать вопрос, витающий в его голове с момента пробуждения.

— Около трех месяцев. Сожалею, но ты пропустил большую часть лета, а оно в этих местах прекрасно, — усмехнулась отступница.

Кэр был готов к подобному ответу, но на мгновение его лицо все же замерло, пытаясь не выдать тот шок, что происходил в голове. Если верить отступнице, где-то там, за стенами этой комнаты, в силу вступил тысяча семьсот восемьдесят третий год с Исчезновения. Хотя Итан был готов поспорить, что обитатели большого мира вряд ли вели свое летоисчисление с того момента, как младший из праотцов покинул Аурлию.

— Где мы сейчас? — Итану была необходима точка отсчета, чтобы понять, как ему действовать дальше.

— Мы перенесли тебя на один из блокпостов имперского тракта. Эта дорога с недавних пор стала единственным местом, где такие, как я, могут не переживать за свою безопасность. Далеко не каждый головорез рискнет нарушить имперские законы и пролить кровь на ее дорогах. Тракт объявлен территорией мира и порядка для всех.

— Где ты так хорошо научилась разговаривать на языке древних? — Кэр спросил это для того, чтобы потянуть время до того момента, когда в его голове сформируется действительно интересующий его вопрос.

— Я всегда отличалась тягой к языкам. Бесконечная жизнь на самом деле оставляет не так много развлечений для выбора.

— Что теперь? Что вы со мной будете делать? — настало время и для того самого вопроса.

— Ничего, я выполнила свое обещание, спасла твою жизнь и ответила на все твои вопросы. Дальше я намерена продолжить путь в Корпакс.

Кэр знал, что этот город является столицей империи, культурным и светским центром этого мира. Аурлиец успел изучить карту, подаренную Лазаром, висевшую с тех самых пор в главном зале посольства, расположенном рядом с кабинетом Артура Кэмбела.

— Куда же мне теперь идти? — ощущая собственное бессилие и апатию, Кэр чувствовал себя маленьким ребенком, задавая этот вопрос.

— Это не мое дело, дружок. Можешь даже остаться здесь до конца своих дней, если захочешь. Мы задержались лишь для того, чтобы убедиться в том, что твоей жизни ничего не угрожает. Я и так потеряла слишком много времени, играя роль няньки для одной из игрушек Вендэля, — тонкие губы Минны скривились в недовольной гримасе.

— Могу я отправиться в столицу с тобой? — прервал ее Кэр, и на лице отступницы отразилось искреннее удивление.

— Зачем? Разве ты не хочешь вернуться домой?

— Все, с кем я был, мертвы. Мои друзья, скорее всего, думают, что мертв и я. Или еще хуже, они могут подозревать меня в убийстве товарищей. В любом случае пусть так пока и остается, — о том, что в столице он намеревался отыскать Сирин, аурлиец предпочел умолчать.

— Ты забавный, но зачем ты мне нужен? Слабый, не знающий имперского языка и не имеющий никакого понятия о мире, в котором оказался, — Минна изучающе разглядывала аурлийца, пытаясь придумать, какую пользу она могла бы из него извлечь.

— Я быстро учусь. Буду твоим должником, — при этих словах прикованного к кровати Итана глаза отступницы алчно сверкнули.

— По-твоему, я должна поверить тебе на слово? — Кэр чувствовал, что прямо сейчас его опутывает паутина, вырваться из которой ему будет куда сложнее, чем он предполагает в настоящий момент.

— У меня не осталось ничего, кроме моего слова, — переполненный решимости аурлиец уставился прямо ей в глаза и взгляда отводить не собирался.

— Мой народ отвык доверять словам, поэтому нам пришлось найти иной выход, — Итану сразу не понравились искры, мелькнувшие в уголках ее глаз.

— Я согласен на все, что позволит мне тебя убедить. Научи меня жить в своем мире, — желание увидеть Сирин перевесило все доводы внутреннего голоса, кричащего об опасности.

— Да будет так, — с этими словами отступница выхватила кинжал и сделала тончайший разрез на своей ладони, взглядом потребовав у арлийца предоставить свою.

Немного поколебавшись, лейтенант высвободил руку из-под одеяла. Ухоженные, но привыкшие сжимать рукоять клинка пальцы обхватили его за кисть, а кинжал ужалил ладонь. Словно не сразу осознав произошедшего, кровь не спешила покидать тело аурлийца. Дождавшись появления первых капель, отступница положила свою руку на его, чтобы смешать кровь. Ладонь ученицы демона оказалась теплее, чем предполагал Кэр.