— Экспедиция не место для сомневающихся, — хоть и весьма грубо, но тем не менее поддержал лейтенанта Джонатан Норрингтон.
— Господин инквизитор учел все обстоятельства и согласился пока не искать дров для твоего костра, — ухмыльнулся мистер Грин, кивая в сторону серого плаща.
— Ничего не могу обещать. Мой собрат выше меня по иерархии ордена. Его мнение будет решающим. Я постараюсь убедить его в том, что так будет лучше для всех нас. Мистер Кэрил приносит себя в жертву ради достижения общей цели, — заглушил шутку монотонный голос из-под маски.
На этом совещание офицеров подошло к концу. Никто из них не хотел надолго заострять свое внимание на этом неловком моменте. По традициям племени Кэр не мог видеть свою невесту до свадьбы. Артур рассказал лейтенанту, что люди Кирта не оставили от лагеря одичавших и следа. Священная пещера теперь снова была в руках племени, и церемония бракосочетания должна была пройти под ее сводами. Никто из чужеземцев, кроме, разумеется, намеревающегося стать частью племени Итана, не имел права переступить ее порог.
С побережья с проверкой явился адмирал Харис. Глава экспедиции никогда не питал особой любви к дикарям и потому пришел в ярость, узнав о предстоящем событии. Лишь глубокое уважение к капитану Хольту заставило его оставить в силе приказ друга. Инквизитора с флагмана в результате длительных переговоров удалось заставить сменить гнев на милость. Священнослужитель пообещал самолично приговорить Кэра к казни, если его нога вновь ступит на родной континент.
У лейтенанта сложилось такое впечатление, что сэр Оливер разочаровался в острове. Словно старый моряк рассчитывал обнаружить на нем нечто совсем иное. Для всех, кто шел под его флагом, адмирал был суров, но справедлив, и даже он вынужден был признать, что оставить строптивого лейтенанта на острове и тем самым закрепить отношения с аборигенами звучало как не самая плохая идея.
Представшему перед судом адмирала лейтенанту предстояло еще раз выслушать, как разочарован в нем будет его отец. Сорвавшись на подчиненном и слегка выпустив пар, сэр Оливер стал немного миролюбивее. Высказав последние наставления, он дал свое одобрение. Закрывая за собой дверь, Кэр слышал, как адмирал сказал, обращаясь к капитану Хольту, что пора убираться с этого острова, пока каждый член команды не пожелал обзавестись семьей на этом треклятом острове.
Оставшееся время до свадьбы Итан был предоставлен самому себе. Он по-прежнему ходил в лес тренироваться с Оглом и много времени проводил в лазарете, пытаясь помочь мистеру Грею вернуть волю к жизни. Тот рассказал Кэру уже тысячу и один рецепт приготовления сальти — самой часто вылавливаемой рыбы в акватории Корквила. Он так оживленно об этом рассказывал, что Кэр волей-неволей оказался увлечен даже такой мало интересной ему темой. Пока Родрик передавал ему тонну своих знаний, аурлиец осматривал помещение лазарета. Мистеру Рокуэлу удалось сделать это место по-настоящему уютным. Из-за мыслей о Ноа лейтенант полностью потерял интерес к разоблачению таинственного доктора.
Однако, одному разговору все же суждено было состояться. В ходе него Кэру удалось выяснить причину отчисления мистера Рокуэла из академии Ортоса. Церковь была крайне щепетильна в отношении всего того, вокруг чего устанавливала свои правила. Чарли поставил под сомнение некоторые догматы, определенные Советом в том, что касалось искусства исцеления.
Доктора всегда интересовала тайна устройства человеческого тела. Один из профессоров застал его, когда зеленоглазый студент проводил вскрытие недавно почившего торговца. По церковным законам тело покойника должно было оставаться нетронутым, чтобы тот мог начать новую жизнь, когда Создатель вновь вернется к своим творениям. Исключенный с позором, доктор решил убраться из священного города настолько далеко, насколько это было возможно.
Добравшись до Корквила, мистер Рокуэл определил своей целью поступление в морскую академию. Оказалось, что устроить свою жизнь, будучи в немилости у церкви, крайне трудно даже в самой удаленной точке континента. Пришлось заручиться поддержкой адмирала Хариса, чтобы ректор пошел на уступку и принял дерзкого юношу в академию.
Кэру приятно было услышать, что его отец был одним из тех, кто поддержал идею принять этого, без сомнения, одаренного человека в академию. Показав небывалые успехи, доктор окончил академию всего за три года. Не без покровительства адмирала, чья небезразличность к судьбе зеленоглазого вызывала подозрения. Кэр бы подумал, что адмирала и доктора связывают кровные узы, если бы не столь значительные различия в их внешности. Оливер Харис и Чарли Рокуэл больше походили на представителей разных видов, чем на родственников.
О своей жизни до академии доктор по-прежнему предпочитал умалчивать. Мистер Рокуэл сказал Кэру, что день, когда он оказался у стен академии, стал его первым воспоминанием в жизни. Его появление возвестила сильнейшая за последние десятилетия гроза. Лейтенант хотел еще немного узнать о жизни доктора, но тот стал уходить от ответов, ссылаясь на усталость. Разговор этот состоялся накануне важного дня в жизни Итана Кэрила, и доктор порекомендовал ему оставить пустые разговоры о чужой жизни, сосредоточившись на своей.
Разбудил его Пит. Сосед не баловал Итана частыми разговорами, но сегодня мистер Колгрейн был на редкость словоохотлив. Пытаясь спастись от излишней общительности лейтенанта, Кэр вышел из их дома, чтобы дойти до протекающего неподалеку ручья. Аурлиец собирался умыть лицо, но собственное отражение заставило его остановиться. Изучая черты лица смотрящего на него человека, он задавал себе вопросы, ответы на который дать был пока не готов. Уверен ли он в том, что готов пойти избранным путем? Провести жизнь на острове, вдали от цивилизации? Повести за собой племя дикарей? Не будет ли когда-нибудь взваливать ответственность за свое решение на Ноа? Из оцепенения его вывел Артур, попросивший поторопиться.
Церемония началась с праздничного застолья в самом сердце деревни. Вокруг священного костра был установлен гигантский стол, места за которым хватило и для приглашенных гостей. Угощение за праздничным столом оказалось выше всяких похвал, в чем была немалая заслуга охотников племени. За столом стояла атмосфера веселья и безмятежности. Кэр внимательно изучал людей, ответственность за которых он намеревался водрузить на собственные плечи.
Однако, все дурные мысли исчезли, как только Кирт привел свою дочь в ту часть стола, где сидели чужестранцы. Девушка была столь прекрасна, что думать о чем-либо, кроме ее красоты, было бы кощунством. Даже самый последний моралист из соотечественников Кэра, до этого осуждавший его, сейчас завидовал. К большой радости лейтенанта, на церемонию смог прийти и мистер Грей. Сделанный мистером Кормаком протез хоть и не мог заменить настоящую ногу, но позволял Родрику передвигаться самостоятельно, без посторонней помощи. Также Кэра радовало отсутствие шамана на празднике. Его аурлиец не видел с самой дуэли.
После полудня дикари начали исполнять ритуальный танец вокруг костра. Было нечто безумно завораживающее в их движениях. Когда солнце начало свой путь за горизонт, Кирт повел свадебную процессию к священной горе. У ее подножия они оказались, когда солнце уступило на небосводе место своей бледной сестре. Вождь привел их к пещере, около которой еще недавно селились одержимые. Кэр старался не смотреть на ритуальный камень, послуживший в тот злополучный день операционным столом для мистера Грея. Остановившись у входа, вождь подозвал двоих подручных. Дикари торжественно преподнесли молодоженам чаши, по самые края наполненные вязкой жидкостью.
В нерешительности Кэр посмотрел на Ноа. Девушка одобрительно кивнула и первая прильнула губами к краю чаши. Аурлиец последовал ее примеру. Вкус был чересчур пряным. Осушив чашу до дна, Итан, вопреки ожиданиям, не почувствовал какого-либо эффекта. Дальнейший путь в пещеру был закрыт для товарищей лейтенанта, и Кэр в последний раз оглянулся на сопровождающих его офицеров. Некоторые из них одобрительно улыбались. Но не все. Мистер Форингтон стоял так, будто вместо свадьбы был приглашен на собственные похороны.
