Мучимый догадками, я был выведен на террасу. Этакий открытый коридор с ограждением. Для прогулок. Ага… Век бы здесь не гулять… Там эг-мумия просто оставил меня. Впрочем, ждать никого не требовалось: на прогулочной площадке присутствовал мой будущий собеседник. Пожалуй, с ним разговаривать мне было наименее страшно. Беседа именно с ним — самое малое зло из всех вариантов. Тот самый мужчина, которому я представлялся. Судя по торжеству в главном зале, четвёртая эмблема Йог-Сотхотха. Кто же командовал четвёртым из тринадцати первых легионов? Я, кажется, не записывал этих сведений в виртуальную книгу так подробно. У меня был просто список имён эмблем…

— Здравствуй, маг. Ты можешь называть меня Элигор, — усмехнулся мужчина, когда я подошёл ближе. Чуть кивнув, я вновь назвал своё имя, хотя в том и не было нужды:

— Тиглат из Вавилона.

— Мучаешься вопросом, что именно мне от тебя нужно? — прищурив глаза, посмотрел на меня он. Элигор выше меня на голову. Говорить с ним так близко было несколько неуютно.

— Мне действительно интересно, что такого могло заинтересовать во мне командующего четвёртым легионом Лэнга.

— Есть в тебе кое-что интересное. Я умею видеть кое-что, что недоступно взору некоторых бессмертных. Кое-что несколько эфемерное… Потенциал. И в тебе он есть. В частности, я сейчас говорю о потенциальной возможности сделать кое-какую важную работу… И плата будет соответствующая. Как тебе наш аванс? Я про твоё кольцо. Не хочешь продлить? — улыбается Элигор.

— Моя душа? — фыркаю. — Нет уж, обойдусь. Мне известен контракт. Я могу призывать сына Шаб-Ниггуратта ещё много раз. А душу я отдавать не собираюсь.

— Может твоя, а может — чужая, — располагающе разводит он руками.

— Например? — подозрительно уточняю.

— Один маг заключил с нами интересный договор. На душу своего сына. Троих сыновей. Двое имели детей. Один — нет. И всё бы ничего, но кроме их душ, речь шла о самом маге и обо всех потомках его до седьмого колена. Только вот нюанс… Забирать жизнь и душу мы можем только вместе. Только после восьмидесяти четырёх лет. И делать это должен наш эмиссар, — закончил Элигор.

— Проще говоря, — поморщился я от его хитро сплетённой паутины слов, — вы не можете забрать душу ни этого человека, ни его потомков, если их не убьёт ваш эмиссар. Если они умрут по другим причинам, то это будет означать, что их души свободны. Не так ли?

— Именно, — кивнул он. — А ещё — мы не имеем права убивать их раньше восьмидесяти четырёх лет. Точнее… Демоны Лэнга не имеют права, если вспомнить более точную формулировку.

— Стоп! — резко подобрался я. — А что именно имеется ввиду под «эмиссаром»?

— Всякое, — эмблема Йог-Сотхотха обезоруживающе улыбнулся, расслабленно и слегка грустно разводя руками, словно показывая, что он вроде бы и сожалеет, что так получилось, но сделать ничего не может. Наоборот — прилагает все силы, чтобы исправить ситуацию. — Там были и другие интересные пункты, кстати…

— И ты хочешь, чтобы я стал вашим эмиссаром? — кривлюсь. — Ты и впрямь думаешь, что я соглашусь? Спасибо за двурогого. Он был хорошим слугой. Но с какой стати я буду это делать? Нет уж, — хмыкаю, слегка расслабившись. Элигор располагал к себе и не вызывал того ужаса, какой я ощущал в присутствии архидемонов. — Я лучше найду того мага и предупрежу его об этом. Пусть ждёт гостей от очередных лживых интриг при составлении договоров.

— Лэнг составляет договора честно, — слегка укоризненно посмотрел на меня Элигор.

— Ага. Только трактует их двояко. Я не буду палачом у вас на службе, — морщусь. — И если на этом всё, то, думаю, этот разговор можно завершать. Прости за грубость, древний, — постарался я слегка исправить свою невежливость.

— Конечно, — ничуть не смутился он. — Но я сказал, что там были интересные пункты. Не хочешь ещё послушать? Ты же хотел найти этого человека и предупредить его об угрозе? Так как?

— Хочешь рассказать мне о его или её преступлениях? — приподнимаю бровь. — Вызвать антипатию? Давай. Попробуй. Только вряд ли ты меня переубедишь.

— Преступлениях? О нет. Нет. Просто о ещё нескольких пунктах договора. Видишь ли, изначально срок был не восемьдесят четыре года, а шестьдесят лет ровно. Но был нюанс. Цифру можно было увеличивать. Для всех потомков. По четыре года за… жертву. Маг. Не обязательно сильный, но маг. Четыре года. И даже небольшой бонус: услуга за каждого. Всего шестеро. Ничего не напоминает? — усмехнулся он как-то… по-змеиному. И да, что-то такое напоминало. Не помню, что именно. Что-то из прошлого. Элигор, видя, что я задумался, сбил меня с мысли:

— Пока ты вспоминаешь, замечу лишь, что мы в договоре также оставили за собой право претендовать на души после насильственной смерти в течение всё тех же шестидесяти лет, в случае, если нам будет не ясно, убил ли их наш эмиссар или нет. Небольшая лазейка, как думал тот маг, он за этот пункт стребовал с нас многое… А взамен, как он посчитал, ему и потомкам нельзя умирать от рук демонов Лэнга даже случайно. Но есть один нюанс.

— Если убийца станет эмиссаром в течение шестидесяти лет после смерти, то души станут вашими.

— Верно.

— И, раз вы предлагаете это мне, то я убивал кого-то из этих людей? — хмурюсь. — Где-то в Трое? Мы там много магов в жертву приносили. Но ведь не вам… Стоп! Ты шутишь… — оторопело уставился я на него. Не особо сильный, приносили шестерых в жертву. Я уже убивал… — Йен! — буквально прорычал я.

— Почти. Его отец, — усмехнулся Элигор. — Кстати, ты в курсе, что магистр подумывает взять нового ученика? Неофициально. Раба. А ещё старательно ищет пленника-мага. И готовит ещё один запасной вариант. На всякий случай.

— Альфира, — усмехаюсь.

— Да. Это если все остальные планы прогорят. Но вряд ли они прогорят.

— Я убил Гази меньше шестидесяти лет назад. Значит ли это, что и он…

— Значит.

— И вы хотите от меня что? Чтобы я стал вашим эмиссаром, убил Йена… У его отца ещё были потомки?

— Единственными родственниками Гази были Йен и Хоран. Живых детей и внуков у Йена нет, — кивнул Элигор.

— А правнуки? — хмурюсь.

— Хоран был единственным внуком Йена. И он умер бездетным, — Элигор сверкнул глазами.

— Проще говоря, я не просто своими руками оборву его род окончательно, я отправлю их всех к вам, сюда, не так ли? Пожалуй, ради такого я мог бы и согласиться. Но что будет за это лично мне? И какие обязанности это налагает лично на меня?

— Обязанности эмиссара мы пропишем в договоре. Ничего ужасного. Ты должен будешь убить потомков Кель’Таля…

— Почему не самого Йена? — хмурюсь.

— Потому что нам нужны души Хорана и Гази, — слегка раздражённо поясняет Элигор.

— Логично…

— У меня с собой договор. Лучше я отдам его тебе и ты сам поищешь там все нюансы и условности. Как я уже говорил, Лэнг соблюдает договорённости честно…

— Это меня пугает больше всего. Давай договор. Я желаю увидеть его целиком и полностью… — получив свиток в руки, я стал его смотреть. Разумеется, подписывать его я сейчас не собирался. Но вдруг увижу очевидные нюансы, о которых захочу поговорить сразу? — Моя душа перейдёт к вам, если я не выполню условия? — насмешливо смотрю на него. — Неужели Лэнг действительно думает, что я поставлю свою подпись… Под ЭТИМ?

— Это просто заготовка, — пожал плечами мой собеседник. — Нюанс. Мы не хотим, чтобы Йен смог тебя перекупить…

— Да ни в жизни я не соглашусь это подписать!..

— Ты не дослушал, смертный, — в его голосе лязгнула сталь. — Ещё раз повторю, это заготовка. Можно добавить туда дополнительные пункты и условности. К примеру, ты, в случае отказа от исполнения договора, добудешь Лэнгу тысячу душ, этот пункт не будет иметь силы, если Йен сумеет сбежать и прятаться от тебя в течение пятнадцати лет и ты не сумеешь его найти… Много чего. Мы хотим лишь быть уверенными, что ты не получишь от магистра большую плату. Лэнг не хочет остаться проигравшим, если вы решите договориться. «Спорные» души связаны с потомками Кель’Таля. Чтобы получить души Гази и Хорана, нам нужна смерть Йена. И чтобы ты стал эмиссаром.