— Тиглат из Вавилона. Ты эмиссар владык. Пора тебе испить свою чашу, — Вижен зачерпнул кубок. Снова свой. Рамешу наливали в его собственный, как и Хамалу, и Тахиму… Я пошёл к нему.

— Я эмиссар Лэнга, господин Вижен, — киваю головой, принимая кубок. Речь нужна была только чтобы дать Виламе пару лишних шагов и не пить чашу, растягивая время. — Но знаешь… Я ему все же не служу ему! — Последнее слово совпало с тем, как моё тело вспыхнуло спичкой, а плотное и тяжелое пламя начало стремительно расходиться по помещению, охватывая людей. Одновременно в моих руках возникло кольцо. не то кольцо, которое содержало в себе якорь для призыва сына шаб-Нигуррата, а то, которое практически уже рассыпалось, будучи вместилищем для духа грома. Оно полетело вперед вместе с лезвием ветра, раскалываясь прямо перед обожженным лицом лидера всей этой колдовской шайки, получившим ещё и рассечение прямо в расходящуюся верхнюю губу.

Помещение потонуло во всплеске пламени, а назад от оказавшихся невероятно прочных стен пришла ещё и ударная волна. Каждое место, куда дошёл огонь, вспыхнуло, словно было пропитано смолой. Такой эффект был чрезмерным: я и сам не ожидал подобного результата. Но он оправдал себя кратно. На ногах остались только Вижен, Рамеш, Хамал, Тахим и Митура. Все остальные были либо мертвы, либо не опасны. Удар пришел столь неожиданно, что защититься от него не смог практически никто. Те, кто был от меня дальше всего, обгорели не слишком сильно, если так можно сказать о половине кожного покрова, но им досталась контузия из-за отразившейся ударной волны. Плотное почти физическое пламя обратилось единым объемным взрывом, пусть и не слишком мощным. В помещении он собрал большую жатву, оглушив и контузив многих. Меня защитили воздушный доспех и доспех Мардука. Точнее, разумеется, именно первый, так как второй был предназначен для ультимативных ходов местных колдунов — демонов, которые могли быть в их распоряжении. Даже слабейшие демонические животные, они же — зверодемоны, представляют опасность для любого мага ниже уровня архимага. Если же здесь появится хотя бы кто-то из надзирателей Лэнга, то мне придется сражаться. И Сражаться всерьез. Кто-то уровня господ едва ли мне по зубам, хотя все зависит от конкретной обстановки. Тот же двурогий — как раз из господ. Но в Бахре господ нет точно. В противном случае отсда ужа шли бы легионы, сметающие окружающие города на своем пути.

Мозг испытал мгновенную дезориентацию, а тело онемело на пару мгновений от такого количества заклятий, которые я выдал одновременно. В левой руке у меня уже был мой старый жезл, а в левой меж пальцев возникло плотное облачко радужного света, стремительно вытягиваясь в синий луч энергетического меча. Ещё когда моё лезвие ветра оставило на его обожженном лице лишь небольшое рассечение, откуда нехотя показалось всего лишь три капельки густой темно-бордовой крови, я понял, что бой только начинается. Вижена не взяло особо ни пламя, ни физическая атака. Верхний покров кожи сгорел, но его аура… Она скорее зашевелилась, выражая не боль, но предвкушение. И я был уверен, что ожоги не были серьезными и не доставили ему большого дискомфорта.

Остальные вероятные противники были разной степени повреждения: Рамеш стоял, зло оскалившись. Тлеющий огонь на остатках его одежды наливался темно-алыми нотками, а отблески красноты в глазах расширились, стали больше, окрасив белок в несвойственный ему оттенок. Митура обгорела практически наполовину, имея обезображенное тело и прикрывая рукой левую сторону лица. Правой рукой она слепо шарила по полу, силясь устоять на коленях и не рухнуть окончательно. Но опытная ведьма — она, я видел, бубнила себе под нос неразборчивые звуки ошметками губ, покрытыми густой коркой. И её боеспособность — лишь вопрос времени. Хамал даже не пытался изображать из себя мага. Одежды на нем не было, а поверхность тела отчетливо показывала обгорелые участки кожи и множество оголенных мышц. Проблема в том, что он стоял, держа в руках кинжал. И глазницы, в которых остались сплавленные куски глаз, ему никак не мешали. Наконец, старикашка Тахим, от кого я не ожидал, не пострадал вообще. Только его одежда. Но сам он уже готовился напасть на меня. Вены налились чернотой, зрачки расширились на все пространства глаза. Одержимость, как она есть.

Сигналом к бою послужил электрический треск, заставивший Вижена отступить. Дух Грома был крайне опасным созданием. Во всяком случае, если он материализуется в непосредственной близости от тела. Практически на нем. Появившаяся в воздухе шаровая молния не стала разбираться, кто там из неё тянул ману столько лет. Мощный и быстрый электрический разряд ударил точно в заячью губу, вызвав вопль боли. Вероятно, попал в зубы. Каким устойчивым к боли ни был бы индивид, миллионы вольт по зубным нервам не выдержит никто. И то, что окутавшийся грязно-коричневым туманным облаком мужчина все ещё был жив и пытался бороться с угрозой, говорило лишь о том, что скорее всего он не человек либо не совсем человек.

Одновременно с ударом духа произошло три действа. Я, Тахим и Рамеш стартовали с места, оказавшись крайне быстрыми боевыми единицами. Притом, кажется, для всех такая скорость от окружающих стала сюрпризом. Моя — понятно. С’мшитский знак «быстро», напитанный маной, позволил практически мгновенно оказаться около Митуры, располовинив ей голову от шеи до темечка. Тахим смог совершить стремительный рывок за счет того, что его телом овладел демон. Это было очевидно. Но Ни он, ни Рамеш не ожидали друг от друга движения на грани пятой-шестой части скорости звука. Результат — они практически столкнулись. И это был идеальный момент, чтобы запустить два заклинания. Одно — с жезла, второе прямо с руки с мечом. Дождь разочарования накрыл Рамеша, а копье Мардука ударило Тахима в грудь. И оба заклинания нашли свою цель, вызвав душераздирающие крики. Багровое пламя, язычки которого плясали на коже и остатках одежды Рамеша, явно вырвалось из-под контроля. Иногда на горящих углях возникает внезапно большой язык огня, который требуется притушивать водой, чтобы мясо прожаривалось равномерно. Вот такие яркие большие языки и возникли в местах попадания капель, начав пожирать плоть собственного хозяина. Тахим же и вовсе закричал от жуткой боли, будучи откинутым моим заклинанием, словно тараном. Признаков жизни он не подавал.

Сквозь вопли боли и стоны, треск пламени и гул устроившегося в потолочное отверстие для дыма воздуха спокойно пробился голос Вижена. Он был немного раздраженным, злым. И слишком, СЛИШКОМ спокойным.

— Неплохо, Тиглат Вавилонский. А что дальше?

Я полностью развернулся к Вижену. В его руках, обжигая ладони, бесилась и закручивалась сама в себя шаровая молния, которая становилась все ярче. Несмотря не то, что плоть дух грома прожигал до костей, колдун сжимал энергетический шарик все сильнее и сильнее. В трескотне и яростном громе, метавшемся от одной границе крошечной сферы к другой вместо ярости и желания свободы я начал слышать страх и неуверенность. Вот правая рука Вижена резко погрузилась в поверхность сферы и сжала там кулак. От неё в стороны, в землю ударило множество молний, а центр сферы просто исчез.

— Отправил его на свой план, — пояснил мужчина. — Этим существам не место в мире смертных. Во всяком случае, пока не наступит время грозы и бури.

— Демонам тут тоже не место, — осторожно замечаю. Если бы не горящий дом, множество обгорелых трупов и шевелящиеся тела, разговор мог бы сойти за мудрую беседу.

— Ошибаешься. демонам место там, куда их зовут смертные. Таков уклад, таков закон. Но не будем об этом. ты не ответил на мой вопрос.

— Вопрос?