Может и правда? В ту же воду вхожу?

- Вляпалась снова в своего Стаса, а мы только рады, да, девочки?

- А у вас есть выбор? – понимаю бокал просекко улыбаясь нагло и весело.

В юности у меня девичника не было – на какие шиши?

На свадьбу-то еле наскребли. Тихонов принципиально ничего не хотел брать у родителей, ни у моих, ни у своих. Такой вот. Но я тогда уже понимала, что он прав. И, кстати, мои родители тоже это оценили. Что не стоит жених с протянутой рукой, и не заставляет кредиты брать, чтобы устроить шоу.

Мне, конечно, хотелось праздника тогда. И он у нас был.

Пусть не на сто тысяч гостей, всего-то было человек сорок, но нам было достаточно. Близкие подруги, друзья, родственники. Попросили всех подарить деньги, хоть не большие суммы – это друзей, который тоже жили не особенно шикуя. Родители, конечно, раскошелились.

И свадебный наряд у меня был роскошный. На платье мне денег дал Стас, букет тоже сам заказал, и выбрал. Чудесный шарик из красных роз.

И торт у нас был шикарный, трёхъярусный, вкуснющий.

В общем, торжество по высшему разряду. Без тамады. Вместо тамады были свидетели - моя Ленка и друг Стаса – Егор. Душевно погуляли.

Ленка только расстроилась, что букет не она поймала. Зато замуж она всё равно почти сразу после меня выскочила.

- Что, Тихонова, фамилию-то менять будешь? – смеются подруги.

Я же после развода хотела вернуть девичью – Михайловская, да так и не собралась. Лень было.

А может знала – не пригодится.

Усмехаюсь, вспоминая как Стас меня вечно звал Михайловская, если злился. А я злилась в ответ. Значит, когда я хорошая – я Тихонова, а как только что не по его – сразу Михайловская, да?

На самом деле… Есть в этом что-то такое… Настоящее, что ли.

Родное для меня.

Я ведь тоже чуть что не так звала его по фамилии.

И нежное Стас, превращалось в злобное и ехидное – Тихонов!

В последние месяцы нашего первого брака довольно часто.

Первый брак.

Даже смешно.

А сейчас будет второй?

Привычка жениться, в общем.

Интересно, есть ли статистика, сколько пар разводятся, а потом сходятся и женятся снова? Было бы интересно узнать.

Мы с девчонками уговариваем вторую бутылку просекко. Съели салат и горячее. Думаем, заказывать ли десерт.

Сидим в отдельной кабинке, для меня девчонки её украсили белыми шариками.

Один, правда, чёрный.

Я сразу спросила – что это такое?

- А ты его лопни, Тихонова! И посмотришь. – Загадочно улыбнулась Ленка.

Ну, что ж…Я лопнула, а там…

В чёрном шарике несколько чёрных презервативов. Нормально? Что за ассоциации такие странные?

- А это, Маш, если твой «кобелино» вдруг снова решится на левак. – хохочет подруга.

- В смысле? Ему что ли дать их? – усмехаюсь, представляя картину.

- Зачем ему? Это тебе. Вдове положено в траурных презервативах трахаться.

- В смысле – вдове? – сама уже ржу, понимая чёрный юмор лучшей подруги.

- Ну, ты ж его закопаешь? Стаса? Вот!

- Так если я его закопаю – меня ж посадят?

- А ты аккуратно, чтобы не нашли.

- Да ты чё, Лен? После того шоу, что Машка Стасу устроила у него ж теперь больше ни на кого не встанет! – подхватывает Лера.

- А если встанет, то он точно двадцать раз подумает, - Смеется Витка.

А Елена распрекрасная, уже захмелевшая, разливает просекко из третьей бутылки.

- За это и выпьем!

- За что? За секс в чёрных презервативах?

- Нет, Маш, выпить я хочу за верность. И за разум.

- Это еще что такое?

- Ой, тебе, Маш, не понять, ты не знаешь! – хохочет пьяненькая подруга, и остальные с ней.

Чокаемся, бокалы дзинькают мелодично.

Глотаю шипучий чуть кисловатый напиток, чувствуя, как пузырьки катятся вниз по венам.

- Если серьёзно, мать, давай эта ваша свадьба будет последней, а? И не делайте нам больше нервы. Правда, девочки?

- Это точно!

- Я вам нервы делаю? Я?

Поперхнувшись, смотрю на вероломных подруг.

- А что ты думаешь? Когда нам Стас начал названивать, диагноз твой смертельный уточняя? И ни одна из нас, заметь, ни одна тебя не сдала!

- Еще бы вы меня сдали!

- Машунь, не хочется вспоминать то, что было, но, поверь, мы с тобой вместе переживали то, что между вам произошло. Сама знаешь, у нас тоже у каждой в семьях не всё было шоколадно. А ваш с Тихоновым брак всегда казался идеальным. Он любил тебя, ты любила его. Девчонки у вас замечательные, казалось, всё хорошо.

Киваю. Да, вспоминать тот ужас, через который я прошла не хочется.

Наверное, со стороны всё кажется другим. И проблему, и боль другого человека обесценить легко.

Как говорят: чужую беду – рукой разведу.

Так мы и разводим чужие беды, чужих людей друг с другом.

Кажется, ну что такого – муж изменил? Выгнать нафиг, всё поделить, алименты стрясти и послать его на…

Но если бы всё было так просто?

А чувства куда деть?

Любовь?

А воспоминания общие?

А детям как объяснить всё?

Я понимаю, что как бы там ни было, развод по детям нашим ударил. Как ни старались мы оба смягчить. Разве это можно смягчить?

Но сохранить в тот момент семью я не могла.

Наверное, если бы я тогда пошла против себя, закрыла бы на это глаза – я бы реально не выжила. Изнутри бы сгорела. Сама себя сожрала.

- Маш, ты из нас оказалась самой сильной. Стержень в тебе. Хотя я не поддерживала то, что ты придумала, но ведь это сработало?

Сработало, это точно, девчонки задумчиво кивают.

- Я хочу выпить за тебя, Маш, и за то, чтобы тебе больше никогда не приходилось устраивать такие вот… мистификации. Будь счастлива и здорова! И Стасу, конечно, тоже здоровья, ну и с такой женушкой как ты – сил и терпения.

Мы еще раз чокаемся, выпиваем.

Подружки, которые вместе пережили семейные драмы и бури. Кто-то простил, кто-то, увы, пожалел о прощении.

А я? Жалею ли?

Жалею о том, что тогда, два года назад я не почувствовала, чем может кончиться моя душевная драма. Беременность, гибель долгожданного малыша. Я замкнулась в себе. Потерялась. Упустила момент, когда перестала быть женой моему мужу. Зациклилась.

Винить его в том, что он сделал?

Да. Он виноват.

Но и я не без греха.

И как хорошо, что всё закончилось?

Закончилось же?

Наверное.

Или пока поставим многоточие? Пунктирную линию?

Две полоски?

Пожалуй, две полоски будет самым верным!

- Блин, Маша, ты не могла его в другой день родить?

- В смысле? Ты офигел, Тихонов?

- Я офигел? Ты же ребёнка обрекла на адовы муки!

- Знаешь, что, иди ты…

- Третье сентября…»

- Родители, а ничего, что мы еще тут? Еще даже пуповину не перерезали?

Да, только мы с мужем можем устроить перепалку прямо в родзале!

Хорошо, когда есть возможность родить в хорошей клинике и за деньги! Правда, тут всё равно персонал довольно строгий.

И мужа моего благоверного приструнили, когда он истерить начал. И сейчас.

Всё-таки знаменитая клиника, знаменитый на всю столицу главврач.

Товий Сергеевич обещал зайти, он видел, что мы сегодня рожать приехали – встретились случайно в приёмном – пожелал здоровья и терпения, и не убить друг друга. Это он как в воду глядел!

Мы со Стасом в последнее время уж слишком эмоциональные. Стас меня «замумукал» - как я себя чувствую, всё ли хорошо.

- Как чувствую? Рожаю я, понял? Схватки у меня! Убить тебя охота!

- За что? – так искренне сокрушается.

- За всё хорошее. За то, что член свой суешь, куда не надо.

- Маша!

- И без защиты!

- Маш, ну один раз было!

Ага, один, как бы не так!

- И ты сама хотела родить!

- Хотела! Вот я и рожаю, а ты мешаешь своим нытьём.

- Я? Ною?

- Ноешь! Нюни распустил!

- Мне тебя жалко, Маш!

- Мне тоже себя жалко! Но когда ты смотришь вот так, мне тебя убить хочется! А… чёрт…