Кто может вот так сделать?

Уверен – единицы.

Остальные будут либо молчать в тряпочку, со вздохом принимая новые реалии – головную боль и отсутствие интима в семейной жизни. Либо…

Либо найдётся объект, который начнёт вилять задом, светить декольте, улыбаться, в глаза заглядывать с придыханием шепча – боже, какой вы мужчина. Ну, не прямо вот так, но почти.

Скриплю зубами, вспоминая, что меня Катюха именно так и подловила.

С Машкой было туго. Секса неделями не получалось. А если и получалось, то было ощущение, что она повинность отбывает, как будто я её чуть ли не силой беру. Блядь. Думаете, это сильно приятно?

Ни хрена.

А тут Катя. Юная, сочная. Милая. Даже скромная. Даже краснела иногда. «Станислав Игоревич, вы такой…»

И поплыл Станислав Игоревич. И не смог член в штанах удержать.

Сломал всё.

По глупости. Так тупо.

Что мешало тогда реально просто сесть и поговорить с Машей? Помочь ей выбраться из этого эмоционального вакуума? Знал же, как она хочет ребёнка. Знал, что для неё всё произошедшее – трагедия.

Сейчас, конечно, просто рассуждать.

Может и надо было пройти через весь этот треш, чтобы лучше понять друг друга?

Но, честно, всё-таки учиться лучше на чужих ошибках. Особенно в таком деле.

Уверен, если бы этих двух адовых лет не было – мы бы ничего не потеряли.

И любить друг друга меньше не стали бы, наоборот – стали бы больше.

Все эти мысли роятся в башке уже после.

После охренительного секса.

После отдыха после секса.

После второго акта, когда Машка седлает меня и вытворяет вещи, от которых я просто фигею.

- Где научилась, сучка? – хватаю за горло, в глаза смотрю.

- Научилась. А ты, смотрю, все навыки растерял.

- Что сказала?

- Что слышал. – и смеется, нагло так, нахально.

Сука. Любимая моя.

Единственная.

Да, сколько было у меня девчонок до Машки – я не помню, по молодости-то особенно не считал, это всё было так, как спорт. Развлечение. Азартно. Ярко. Но без чувств. Реально как тренировка, просто с кайфом. Думаю, у всех так. Пока не появляется ОНА. Если появляется. И вот уже с ней все офигеть как иначе. По-другому. И чувствуешь по-другому. И трахаешь – не трахаешь, любовью занимаешься, любишь. Тоже иначе. Не объяснить как. Это словно всё из параллельных вселенных.

После развода я долго не мог в себя прийти. Было ощущение, что секс для меня – всё. Закончен.

Если не с Машей – какой смысл? Не хотелось. Думал – на хрена? Пар спустить? По-другому спускал. Да, блин, даже дрочить не хотелось. Просто… завял на фиг.

Потом как-то перешёл черту. Случилось. По пьяни, вестимо. Не помнил ничего особо, с кем, как. Помнил, что презерватив натянул, а потом хотелось только в душ, содрать с себя чужой запах.

Дальше случилась Вика. И мысли были, может быть это второй шанс мне? Да, не самый идеальный. Не совершенный. Далёкий от того, чего реально хотелось бы. Но…

Были мысли, что лукавить? Были.

Ну и неожиданно пришла идея. Проверить Машку. Понять.

Нужен я ей всё-таки?

Ведь всё это время казалось – нужен! Нужен! Только она сама боится признаться в этом. Стену немыслимую выстроила. Но все стены когда-то рушатся. Ничего вечного в этом мире нет.

Вот и захотелось стену пошатнуть.

Пошатнул.

Молодец я.

- Машка… Машка моя, девочка…

- Какая я девочка, Стас?

- Моя девочка. Сладкая. Мягкая, сочная…

- Угу, сочная, тощая стала. – усмехается горько.

- Ничего, я тебя закормлю, станешь сладкой булочкой.

- Не хочу булочкой.

- Тогда не говори, что ты тощая.

- А какая я?

- Офигенная. Неповторимая. Моя.

Целую её везде. Совсем везде, срываюсь опять, дорвался потому что. Кайфую. И её заставляю кайфовать. Вернее – не заставляю. Она сама с удовольствием.

И опять мысли – что мешало мне тогда все эти вопросы решить с женой любимой, а не заниматься хернёй, от которой, удовольствия на копейку, а траблов на всю оставшуюся жизнь…

- Стас, опять ты о чём-то думаешь? – это мы еще лежим, она на мне, голова на груди, и так классно от этой тяжести.

- О тебе думаю. О нас.

- И что надумал?

- Всё то же, Машка. В ЗАГС. Потом посажу тебя дома, будешь сидеть, отрабатывать.

- Что? – удивлена, зараза моя.

- Всё, что натворила.

- Я натворила?

- Молчи, Маш, а? За умную сойдешь!

И крепко так со всей дури, с удовольствием хлопаю по голой, сахарной попке.

А потом вспоминаю еще об одном деле и начинаю гонять её по квартире, чтобы быстро одевалась.

- Поехали.

Выезжаю со двора, включаю радио. Молчим, только вздохи её слышу. Хочет ведь спросить! Но терпит.

Едем до МКАДа, вижу, как у жены уже свербит. Хочет спросить, хочет.

Жена.

Я ведь всегда её так называл. Ну, пару раз в сердцах говорил – бывшая. Но редко. Женой она была. Всегда. Была и осталась.

- Потерпи, сейчас уже приедем.

Тормозим у шлагбаума элитного поселка, чувствую. Как Машка напрягается. Помню, как хотела она тут участок купить, или сразу дом. Ей почему-то именно тут нравилось. От города недалеко, и есть где погулять, и парк, и пруд купабельный, который чистят, и лес рядом. В общем, все тридцать три удовольствия Подмосковья всего в двадцати минутах от МКАД, да еще и по хорошей дороге, где пробки не так часто.

- Стас…

- Еще пять минут.

Да, и дом, именно такой, как ей нравился. Современный, с панорамными окнами. Мечта наша. Её мечта.

- Стас.

- Он наш, Маш. Нравится?

- Я тебя убью, Тихонов.

- За что?

- За всё. Люблю тебя.

- Вот и прекрасно. Ну что, завтра в ЗАГС?

- А говорил – сегодня.

- Поздно уже, на сегодня другие планы. Девчонки у твоих?

- Ага.

- Значит, покажу тебе, кое-что.

- Что ты мне еще можешь показать, Тихонов?

И ухмыляется нагло, зараза.

И я тоже ухмыляюсь, потому что показать мне есть что…

- Ну, что, девчонки, выпьем за нашу Машу? Говорят, что в одну реку войти нельзя, но она и тут умудрилась!

- Ладно тебе, Лен, другая река.

- Какая другая, а? Люди не меняются!

Усмехаюсь, качая головой, вспоминая, каким был Стас и каким стал.

Вспоминаю не того накосячившего кобеля, который прибежал, хвост поджав, умоляя простить.

Нет.

Совсем еще мальчишку вспоминаю. Ну, почти мальчишку. Для меня тогдашней он был мужчиной. Казался взрослым, уверенным, умным, умелым. Во всем.

В сексе особенно. Я-то, девчонка была наивная, ничего не знающая, не умеющая, девственница, хоть и не могу сказать, что особенно стыдливая. Тоже нет. С ним была готова на всё. Хотела быть для Стаса той, с которой хорошо, с которой он сам реализует все свои жаркие фантазии. Так и было. Помню до сих пор так ярко, остро, как хорошо нам было тогда.

Конечно, со временем с возрастом стало еще лучше.

Молодые не понимают этого.

Молодым двадцатилетним нам тогда казалось, что после тридцати секса уже нет. Какой секс, когда дети, семья, бизнес?

Наивные были. Я – так точно наивная.

Потом поняла, что дети, семья и бизнес не помеха хорошему сексу.

Наоборот, когда ты состоялась во всем, то в этой сфере всё еще круче, еще ярче.

Когда можно заниматься любовью, не думая о том, что дети проснутся, или о том, что налоги не уплачены, кредиты висят, дел полно. Даже если дела и есть, ты уже знаешь и умеешь разруливать, а еще понимаешь, что даже если в чем-то не успел, что-то не сделал, не смог – это не конец света. Значит это просто тебе не нужно, вот и всё.

Стас в молодости был хорош, а сейчас…

Глаза закатываю, краснею, вспоминая что мы с ним творили в новом офигенном доме, который он купил для нас.

Для меня.

Запомнил же мои хотелки! Мои мечты воплотил!

На самом деле он всегда старался обо мне думать, мои желания учитывать.