Слежку за собой урядник заметил уже въехав в столицу. Ну да, вот тебе, батенька, и Новый год! Не подавая виду, Рябинкин направился в салон мадам Жужу, заведение не самое престижное, но мадам была полицейскому немного обязана. Этого было достаточно, чтобы через четверть часа, переодетый в гражданское платье, и наскоро сбривший усы, господин полицейский незаметно выскользнул из заведения через чёрный ход. И направился он, прихватив извозчика, в отделение жандармерии. Там стоял форменный Содом и Гоморра, но Рябинкина внимательно выслушали, а к вечеру отряд спецназа аккуратно спеленал как следивших за заведением мадам господ, так и всю странную бригаду ремонтников. Кололи их быстро и жестко. Тем более. занимался этим делом сам Полковников. И есть из-за чего возбудиться: по обочинам дороги скорбные умом успели прикопать два мощных фугаса, причем щебень должен сыграть роль поражающих элементов, эти гады сумели изготовить что-то вроде направленного взрывного устройства с расчетом, что два одномоментных подрыва создадут перекрытие осколками и камнями, для полной надежности, черт меня подери! Там всю семейку Романовых могло на ноль помножить. А еще молодчики собирались после взрыва (спрятавшись в подвале одного из домов) выйти наружу, и дострелить тех, кто выжил.
И вот, после доклада Полковникова меня угораздило сесть в аэроплан и помчаться в столицу. Нет, кроме того, что мне до смерти надоели эти хотьковские политесы, еще за это решение сыграла и погода, прошедший накануне снегопад вызвал наметы на железнодорожном полотне и почистить его от снега обещали только поутру следующего дня. Хорошо, что я брал в Гатчине уроки воздухоплавания, дабы закрепить свой авторитет не только среди плавающих по воде, но и по воздуху. И, кроме того, как еще привлечь энтузиастов в те три аэроклуба, который открылись в Москве, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде? Вот, только своим собственным примером! Плюс в отряде отрабатывались зимние полеты, и парочка самолетов оказались оснащены лыжами, новинкой, рассчитанной только на наши отечественные условия. Это всё и сыграло свою негативную роль, правда, сказавшуюся именно на моём здоровье, ибо как я не одевался, и как не стих ветер, но самолет летит с определенной скоростью, и продувает пилота нещадно. Думаете, кожаная форма летчиков им только для форсу нужна была? Три раза ха-ха-ха!
Надо сказать, что в Кремле есть очень удобные подвалы, в которых устраивать темницы да пыточные сам Бог велел, не исключаю, что эти помещения изначально для этого дела и предназначались, не будет же царь-батюшка ехать на чертовы кулички, чтобы боярина за вымя потрогать, да строгий спрос ему учинить? Нет, разбойный приказ, тайная канцелярия, я все такое понимаю, но у них свои возможности, у государя свои. И не надо путать своих овец с государственными, как говаривал один весьма наглый персонаж. Колол наших персонажей Полковников жестко, жестоко и эффективно. И к моему приезду были взяты основные фигуранты, кроме самого заказчика, который всё это замутил. И тут моему удивлению не было предела. Ибо покушение на Романовых было задумано и подготовлено на деньги французской разведки. Чему я был удивлен? Да тому, что лягушатники с большой разведывательной игры сошли на нет. Это при королях, особенно Людовиках всяких, французская разведка, в распоряжении которой имелись практически неограниченные финансовые возможности, крутила в Европе всё, что хотела. И к гвардейским заговорам в России — матушке всякие Шетарди да Де Бюсси свои шаловливые ручки прикладывали. Но в конце девятнадцатого века французская разведка была в кризисном состоянии, в первую очередь, из-за ограничения в средствах. Пиастры! О! Простите, нет, конечно же, луидоры, тогда задавали тон в играх возле престола нашего государства. Насколько я знал, все усилия галлы направили на противостояние с Германией, которая два десятка лет назад серьезно их так пощипала. Продув вдрызг франко-прусскую войну именно на противодействие самому опасному сопернику на континенте были направлены основные средства. Остальные векторы интереса финансировались по остаточному принципу. Ну что тут скажешь? Нельзя недооценивать врагов, опасно это. А я что-то второй раз упускаю очевидное из сферы внимания. Надо, следовательно, перестраивать свою работу, иначе мы никуда не уйдем.
Когда я читал протоколы допросов, появился и верный казак — помощник Полковникова. Он был явно чем-то доволен. И если маркиз Де Равальяк успел покинуть земли Российской империи, то вот прихватить резидента, которого он оставил на своем посту оказалось намного проще. Пятый или шестой секретарь посольства. Который думал, что сможет работать под дипломатическим прикрытием и гадить, подобно англичанке. Не! Тут вам не там! С нами такие фокусы не проходят!
После минут трёх, когда месье Жан-Жак Баркарди изволил требовать посла, консула или еще чёрт знает кого, утверждая, что он гражданин Французской республики и дипломатическое лицо, в смысле неприкосновенное, к нему, наконец-то прикоснулись. И миленок наш запел на чистом петушином наречии. Оказалось, что Франция не уверена в сердечном согласии с англичанами, с которыми у них столько противоречий, что создаваемая бриттами коалиция против России могла обойтись без Парижа. Но галлам кровь из носу нужен был союзник против Германии, которой только вмешательство России помешало оккупировать всю их Белль Франс[49] и установить границы по Сене. И теперь «сердечное согласие» с Москвой для Парижа стало вопросом выживания, а тут Михаил был настроен, по мнению франков прогермански. Но, работая в режиме экономии, кто-то слишком умный решил привлечь для этой операции деньги Ротшильдов, которые не только помогли финансово, но и через своих агентов наняли банду польских фанатиков-отморозков, которые и должны были осуществить теракт, под взрывы и выстрелы плавно перетекающий в государственный переворот. Оказывается, на смену Романовым планировали поставить кого-то из Рюриковичей, того же Долгорукова. Впрочем, была и другая кандидатура — из потомков Чингиз-хана, Юсуповых, хотя, у последних высокое родство было под вопросом, но для целей господ из Парижу они годились даже больше, чем кто-либо другой[50]. Как-то эти господа смогли найти общий язык. Поразительно было другое –как это люди Полковникова под его чутким руководством смогли за столь короткое время вытрясти из подневольных гостей столько ценной информации. Николай Степанович отправился со мной обратно, в Хотьково, тем более, что чугунку к ночи сумели-таки очистить от снежных сугробов, а вот его доверенные сотрудники остались дорабатывать с уже готовыми петь клиентами. Всё необходимо строго запротоколировать и далее уже решать судьбы заключенных. Впрочем, с рядовыми исполнителями всё было ясно — их ждала петля, а вот с организаторами еще предстояло принять решение: что делать? Может, какую шпионскую игру затеять?
Ну вот и подъезжаем. К остановившемуся моему возку подбежал Полковников.
— Как самочувствие, Ваше Императорское…
Не дав ему договорить, я поморщился, неопределенно махнув рукой.
— Выпейте-ка вот этого! Поможет, слово даю!
И Степанович протянул мне плоскую фляжку, в которой что-то булькало. Учитывая морскую закалку, я без всякой опаски сделал мощный глоток из горлышка сего сосуда с лекарством. Способность соображать вернулась лишь через несколько мгновений, а в голове крутилась единственная мысль: вот что такое шоковая терапия в действии. При этом глаза приобрели квадратную форму, а по горлу пробежала струя толи напалма, толи ракетного топлива. Не знаю, что туда мой современник намешал, но горлодер получился знатный! Меня сразу пробрало до основания организма. А через пару минут почувствовал, что дышать стало как-то легче, да еще и тепло разлилось по телу, аж взмок весь, ага, теперь бы в теплую постельку, да двух барышень с разных сторон для полнейшего сугреву! Но нет, надо выходить на свежий воздух и делать присутственное лицо, тем более, что толпы обывателей уже заполнили площадь перед Лаврой, у входа которой стоял патриарх со свитой священников самого разного ранга.
