Мыс Святой Нос. Маяк (район Губы Лопское становище).

16 декабря 1889 года.

Михаил Михайлов, смотритель маяка (он же бывший ЕИВ Михаил Николаевич Романов)

Никогда не думал, что заключение может быть столь утомительным. Вот уже почти месяц ничего не писал. Здоровье моё стало хуже. Английский врач при осмотрах кривит губы, качает головой и сочувственно вздыхает и выкладывает передо мной очередную горсть пилюль.

Но чувствую, что он доволен: судя по всему, его ссылка вместе со мной скоро закончится. Надежда? Есть ли у меня надежда. Есть. Но очень слабенькая. Я просто не знаю, сможет ли Сандро до меня добраться. И вообще, я отрезан от информации и не знаю, что происходит в стране. Поэтому и не делаю никаких прогнозов. Взял привычку каждый день взбираться на маяк и смотреть на море. Тут такие ветра! Одеваюсь плотнее, кто-то из солдатиков меня сопровождает. Их командир пьет, а солдатушкам винная порция постоянно урезается. А тут иначе не согреться. Позавчера наш сержант шёл договариваться с англичанами о поставке дров или угля. Припасенный запас тает на глазах. Охоты тут никакой нет. А вот рыбку наши ребята умудрились ловить — берут за плату малую у местных лодку, так что на столе к казенным харчам есть небольшой приварок. Кстати, с аглицкими матросиками бартер замутили умудряются на что-то там из продовольствия менять. Самое паршивое, что совсем закончился чеснок, а лука осталось чуть-чуть и все. Так и до цинги недалеко. Но командир моего конвоя, Волков, к которому я обращался по этому поводу, только зверски на меня наорал, мол, не тот у меня статус, чтобы что-то от него, гвардейского поручика, требовать! Но ведь первыми от цинги будут страдать именно его солдатики! Однако, Волкову на это насрать. Одним словом — преторианец!

Надо было всё-таки гвардейские части разогнать к чертовой бабушке! Да ладно, чего не сделано, то уже не сделано. И Бог мне судья… скоро разберемся.

Санкт-Петербург, Новомихайловский дворец

19 декабря 1889 года

Будьте внимательны к своим мыслям, они —

начало поступков.

(Лао Цзы)

Его Императорское Величество, соправитель Российской империи Александр Михайлович (Сандро)

Сандро, он же академик Михаил Николаевич Коняев, попавший в великого князя, а ныне императора-соправителя Российской империи никак не мог сосредоточиться на отчете, который лежал перед ним на столе. Все мысли улетели далеко-далеко: в экспедицию, которая отправилась на поиски его «отца» — императора Михаила Николаевича, в которого подселился его товарищ и ученик, Александр Михайлович Конюхов. Почему-то подумалось о парадоксе: в популярной литературе про попаданцев частенько одним из условий перемещения было совпадение имен и даже фамилий. А тут получилось совсем наоборот: Михаил Николаевич попал в Александра Михайловича, а Александр Михайлович наоборот, в Михаила Николаевича. То ли автор перемещения ошибся, то ли у него весьма изощренное чувство юмора. И кто его, этого некто, организовавший подобный катаклизм разберёт?

Отправив на поиск Николая Степановича Полковникова, еще одного «попаданца», с которым познакомился, когда решился принять участие в проекте «Вектор», Академик всё равно чувствовал какую-то неуверенность, слишком уж события ЭТОЙ реальности стали отличаться от тех, которые он изучал, будучи профессиональным историком[1].

Всё началось с того, что его перенос закончился настоящей катастрофой. В результате в прошлое попало несколько человек, среди которых оказался и его ученик, Конюхов. Их взаимное опознание было чем-то вроде знаменитой сцены свидания из «Семнадцати мгновений весны». Ударом обуха по голове. А тут еще оказалось, что в НОВОЙ реальности взрыв Халтурина привел к гибели большей половины семьи Романовых, в том числе почти всей ветви Александровичей. И Михаил Николаевич по решению Земского собора был выбран на царство. Прогрессорствовали понемногу. Кое-что удалось сделать. Империя окрепла. Расширила границы, в том числе за счет подконтрольных территорий. В страну приехало некоторое количество талантливых ученых и изобретателей. Далеко не все, из тех, кого хотели привлечь. Но и это стало большим успехом. А потом состоялся удачный заговор против Михаила, когда тот, по официальным данным, был убит заговорщиками-гвардейцами. К власти пытались привести старшего сына Михаила, Николая. Но тут встала на дыбы армия. В результате в стране появилось два соправителя: Николай и Сандро. То есть я, Коняев. А потом пришлось тихо брать власть в свои руки. Когда удалось установить, что в могиле лежит не Михаил, то очень много сил бросили на его поиски. Случайно… да, примерное место его заточения установили случайно, но если бы не искали, то и случай вряд ли бы представился. Кто не ищет, тот ничего и не находит[2]. И сейчас именно спасательная экспедиция приковывала всё моё внимание.

Кое-что удалось выяснить — на одной мызе в губернии Финляндия появился таинственный больной, которого прямо там оперировал доктор с английского фрегата. Но секретность была таковой, что узнать что-то более подробно не удалось. Но вот данные о том, что наши заклятые друзья нагличане в деле вызвало у меня тревогу. И тогда была разработана операция прикрытия. Её спланировал и осуществил работу с основным фигурантом лично Николай Степанович. Кстати, тут он прикрылся тоже фамилией Полковников, оказывается, был такой дворянский род, давший империи плеяду весьма достойных офицеров. На то, как он будет трубиться над этой личностью, я наблюдал не без удовольствия. Он обещал разобраться по заветам железного Феликса, не замарав руки. Так и поступил. Господина Витте, который был председателем кабинета министров и ключевой фигурой заговора, осуществляющей контроль над Николаем и выполняющем все приказы заграничной закулисы, били смертным боем. Как и обещал Полковников, он обходился без рук — месил оппонента исключительно ногами. Замес был жёсткий, точнее, бескомпромиссно жестокий. Но иначе таких, как Сергей Юлиевич, и не сломить. При этом ни одного удара по лицу — для наших целей фотокарточка Витте должна была остаться безупречной. Как говорил герой Абдулова в одном фильме: «Не бейте меня по лицу, я им работаю»!

Жалко было другого — вот так замесить ногами Полусахалинского[3] — это была моя мечта, можно сказать, мечта детства. При этом, поначалу казалось, что Витте пойдет другим путём, под присмотром Михаила он показал себя весьма компетентным управленцем. Но алчность всё-таки победила. Сергей Юльевич отчетливо понимал, что при Михаиле он как коррупционер развернуться не сможет. Не даст ему этого Конюхов. Вот и решился перейти на сторону британского золота. Его предательство щедро оплатили. Ну что же, Буратино, ты сам себе враг! Но как хотелось этому негодяю добавить от себя, да в челюсть, да так, чтобы зубы повылетали, чтобы всю жизнь на стоматологов работал!

Но как-то я свои хищные устремления тогда утихомирил. А вот Полковников отработал стопроцентово. К Витте приставил телохранителя (охранника-соглядатая) совершенно звериного облика, из кавказских горцев-мусульман. Как он с Алиханом нашёл общий язык, не знаю, но Витте под тяжелым взглядом своего охранника сразу же терялся и становился шёлковым и послушным, таким мягким, хоть к ране прикладывай.