— Передумал и решил закончить работу?

Я обернулся, чтобы посмотреть, кто же меня нашел на этот раз.

Из-за деревьев вышел мужчина. Похоже, он был один. Он был высокий и широкоплечий, в костюме от итальянского дизайнера, словно рожденный для него. У него не было улыбки сестры, но зато были ее темные глаза.

Он возвышался надо мной, пока я сидел на земле и смотрел на него снизу вверх.

— Ренато Де Санктис. Два Де Санктиса за один день. Повезло мне. Чем обязан такому удовольствию?

Челюсть Ренато была крепко сжата. Он посмотрел в ту сторону, куда ушел его отец.

— Николай Чернов. Нам нужно поговорить.

— О чем?

— О Софии.

Мы пошли в закусочную где-то на шоссе. Ренато выглядел неуместно. Он был таким же непринужденно элегантным, как и его сестра. Из тех, кто легко вписывается в престижные мероприятия. Вероятно, он мог бы подкрасться к сенатору у всех на виду и прикончить его в уборной, что мне бы никогда не удалось. От меня слишком сильно веяло жестокостью, не говоря уже о мертвых глазах и татуировках. В тюрьме я превратил свое тело в смертоносное оружие, и все, у кого было хоть капля мозгов, держались в стороне. Очевидно, это правило не распространялось на семью Де Санктис.

Ренато попросил эспрессо и шокировано наблюдал, как я заказываю блинчики.

— Ты серьезно собираешься есть блинчики прямо сейчас? – Его глубокий, сухой голос заставил меня усмехнуться.

— Ты заказал двойной эспрессо в закусочной на шоссе, а сумасшедший я?

Ренато наблюдал за мной, а я смотрел на него в ответ.

— О чем ты думаешь? – спросил он через минуту.

— Ты напоминаешь мне ее. Вы очень похожи.

— Я не так хорошо выгляжу в платье, – сказал Ренато.

— Верно. Твоя сестра выглядит хорошо во всем, что носит, – усмехнулся я.

— Ты имел в виду, выглядела, верно? – спросил Ренато.

— Разве?

Он склонил голову набок, изучая меня.

— Ты же уже нашел ее, да?

— А ты как думаешь? Нет места, где София смогла бы спрятаться от меня. Если бы я не нашел ее в загробном мире, я бы тут же вернулся в этот мир, чтобы продолжить поиски. Бессмысленно было пытаться спрятать ее. Это только разозлило меня.

— Ты навредил ей? Знай, что если да, то этот разговор вот-вот пойдет под откос.

Я ухмыльнулся ему.

— За это ты получаешь баллы. Я потратил семь лет, решая, должен ли ты умереть за то, что подвел ее, а затем несколько недель раздумывал, достоин ли ты смерти, раз оставил ее одну и позволил отцу угрожать ей… твои акции только что выросли на мизерную величину.

— Я так понимаю, это означает, что ты не причинил ей вреда.

— Это означает, что я убью любого, кто это сделает, включая меня самого, – решительно заявил я.

Ренато долго смотрел на меня. Это был взгляд брата, оценивающего своего будущего шурина.

Наконец он кивнул.

— Я никогда не хотел, чтобы она исчезла. Я не хотел лгать, но мой отец обладает большой властью в семье. Еще не пришло время сменить его. Да и, честно говоря, я думал, что у него есть максимум год. Он был так болен после первого сердечного приступа. Но каким-то образом ему удалось продержаться семь лет. Иногда мне кажется, что он никогда не умрет.

— О, он умрет, и очень скоро. Я обещаю.

Официантка поставила перед нами блинчики и эспрессо Ренато. Он сделал глоток и поморщился, пока я откусывал свой первый маслянисто-сладкий кусок. С тех пор, как я нашел Софию, даже еда стала вкуснее. Как будто я медленно возвращался к жизни.

— Так ты собираешься убить его? – спросил он.

— А что, ты этого хочешь? Только не говори мне, что ты из тех, кто ждет, пока кто-то другой сделает грязную работу? Такого босса не будут уважать.

— Не учи меня правилам семьи, о которых ты ничего не знаешь. Мы не такие, как вы. В моей семье уважение к предшественнику – самое главное. С возрастом приходит мудрость, а это признак сильного капо. Антонио уже стар, но у него все еще есть сторонники. В одиночку его будет трудно сместить.

Он испустил глубокий, болезненный вздох, выбивая пальцами по столу дробь.

— Я не могу убить его. Это поставит под угрозу мое положение будущего капо. Но ты мог бы. С помощью изнутри и подсказками, как застать его одного, уязвимого… ты мог бы это сделать.

Я доел свой последний кусок, заставив брата Софии ждать. Наконец, закончив жевать, я не спеша отложил вилку и улыбнулся ему.

— Теперь ты говоришь на моем языке, Ренато Де Санктис.

Он улыбнулся в ответ.

— Зови меня Рен.

— Рен. Думаю, мы отлично поладим.

Глава 24

София

Лео держал тетрадку в своих маленьких ручках и хмурился, глядя на одно из заданий. Он хорошо справлялся со школьной программой. Лео был хорошим учеником. Я была уверена, что он учился лучше, чем его родители. У него были способности.

Я же ждала, пока у доктора закончится прием пациентов. С ночи с Николаем прошло несколько дней. Я не звонила ему. Я не знала, что и думать. В настоящее время у меня хорошо получалось выбрасывать все из головы и продолжать жить дальше, даже если внутри царил хаос.

— Мисс Росси? – доктор Эванс материализовалась из ниоткуда, как будто мои мысли призвали ее. — Давайте поговорим в моем кабинете.

Я оставила Кьяру доделывать с Лео домашнюю работу и последовала за доктором.

Она закрыла дверь и села. Выражение ее лица было серьезным, и мое сердце тут же сжалось.

— Что случилось? Что-то с Лео?

— Нет. Он абсолютно здоров, никаких инфекций, все основные показатели в норме. Он готов к операции.

— Но?

Доктор вздохнула с выражением сожаления на лице.

— Дело в доноре, да? Он передумал, не так ли?

Она медленно кивнула.

— Очевидно, игра в футбол навела его на мысль, что ему следует сохранить все свои органы, на случай, если однажды понадобится замена. Мне очень жаль.

— Не стоит. Вы сделали все, что могли. Такова жизнь, верно? – Я смахнула непрошеную слезу. — Когда Лео сможет вернуться домой?

— Раз уж он здесь, давайте закончим диализ. Осталось провести пару анализов. Думаю, мы должны их сделать. Никогда не знаешь наверняка. Может быть, завтра мы найдем кого-нибудь еще.

Я глубоко вздохнула. В голове всплыло лицо Николая. Я медленно кивнула.

— Ладно, давайте готовиться, раз уж мы зашли так далеко.

— Я знаю, что это не тот результат, которого Вы ожидали, и мне очень жаль.

Я договорилась, что заберу Лео утром. Затем, на шатких ногах вышла из приемной в длинный коридор. Голова кружилась. Сильные руки сомкнулись на моих плечах. Я поняла, что кто-то обращается ко мне и моргнула, когда услышала голос.

— Софи, ты в порядке? – Эдвард Слоан склонился надо мной с озабоченным видом.

— Я в порядке. С чего ты взял, что нет? – Мой голос доносился словно издалека.

— Ты плачешь.

Я поднесла руку к щеке и вытерла влагу. Ох, так оно и было.

— Позволь мне отвезти тебя домой.

— Нет, все в порядке, – начала я. Мой мозг кипел. Мысль о доноре снова и снова прокручивалась в моей голове. Он передумал и разрушил жизнь. Он передумал.

Эдвард крепко обхватил меня за плечи и повел к лифтам.

Я не слышала, что он говорил. В моей груди лежал сокрушительный груз разочарования, слишком тяжелый, чтобы сдвинуть его с места. Мне казалось, что наступил конец света.

Мы вошли в лифт. Его рука упала с моих плеч, оставив меня сгорбленной наедине со своими страданиями. Конечно, у меня и раньше было такое чувство, будто мир рушится вокруг меня, и нет никакого способа спастись. Каждый раз, когда это случалось, мне казалось, что хуже уже быть не может. А потом жизнь доказывала, что я ошибалась.

Не успела я опомниться, как уже сидела в блестящем джипе Эдварда с тонированными стеклами на подземной парковке.