Из праздного любопытства перемещался из конца в конец по грандиозному «Barajos». Как-то так незаметно и время моей погрузки подоспело. Размеренным шагом подошел к зоне посадки, а там вавилонское столпотворение! Позже выяснилось, что на наш трансатлантический рейс зарегистрировалось 340 пассажиров. Этой внушительной авиагруппе предстояло лететь на красивом «Boeing 767-300» – широкофюзеляжном дальнемагистральном лайнере. Оказывается, это был первый двухдвигательный самолет, получивший право выполнять регулярные пассажирские рейсы через Атлантику. Его максимальная взлетная масса около 158 тонн, длина 55 метров, пассажирский салон с двумя проходами следует стандарту пространства и комфорта, в ряду 7 кресел (три в середине, по два по краям). «Только в полетах живут самолеты».
И вот, señores, пожалуйте в уютный эконом-класс. Мое место оказалось на беду неудобное – в самой середине салона. Рядом со мной слева водрузилась почтенная возрастная дама (гостила у дочери в Испании), справа – высокий парень лет 25-ти Карлос (строитель из эквадорского города Loja, возвращавшийся из туристической поездки по Англии). Общался с ним как мог на моем слабом английском (потом он помог мне заполнить миграционную карту). Поначалу, усевшись в кресло, подумал – как же я выдержу 12-часовой перелет на 9 тыс. км? Ведь опыта таких перелетов у меня не было. Мое максимальное время в полете до этого значилось на авиарейсе «Свердловск-Павлодар», составляющее 2,5 часа. А тут полсуток тупо в кресле!
Публика в самолете в основном была эквадорская, явных иностранцев было мало. Многие ехали семьями с кучей ребятишек. К моему удивлению они, как многие наши сорванцы, не носились по салону с криками. Шалили, но как-то негромко и аккуратно. Обратил внимание, что в нашем аэроплане очень объемные отсеки для ручной клади. Подумалось, ведь мой основной рюкзак спокойно бы там поместился. Зачем его сжимал и сдавал?
Хорошо, что кресла были удобные. Еще перед тобой персональный монитор, пульт и наушники. Не успели взлететь, как почти все пассажиры приступили к просмотру видео. Благо, в системе были разнообразные фильмы, музыка, игры и т.д. Все фильмы шли на английском или испанском. Подсел на музыку, слушал любимые мелодии: Elton John, Ray Charles, Francis Sinatra, «Beatles», «Rainbow», «The Bee Gees», «Queen», «Dire Straits», «ABBA» и т.д. Еще мое внимание привлекла красивая виртуальная карта полета с изображением нашего летящего самолета с реальным местом его высотного нахождения. В дневник начатого странствия я старательно стал вносить новые записи. Строго решил – ни дня без строчки!
Наконец-то после напитков привезли ужин, оказавшийся очень даже приличным. В стороне желудков пассажиров почувствовалось естественное маленькое блаженство, рты позевывали, глаза начали слегка суживаться от сладкой дремоты. После приема пищи и лечебно-профилактической дозы даров виноградной лозы полет заиграл новыми красками. Что удивило, так это происхождение вина – всё чилийское. Потом только узнал, что в Эквадоре почти не выращивают «плоды Диониса» на виноматериал.
В ходе полета почитал журнал «Огонек», взятый в Домодедово, да пытался зазубрить некоторые фразы из русско-испанского разговорника. Спросите, чем еще себя занимал? В системе обнаружил серию научно-познавательных фильмов про путешествия в América Latina. Понятно, что на английском, но понравились. Когда фильмы надоедали, мысленно рассуждал об этом дальнем полете и бренности нашего бытия. Еще думал о дальних путешествиях, их ценности, а может даже, и необходимости. Вспомнились слова какого-то древнегреческого мудреца о том, что «человек практически ничего не может поделать с длиной его жизни, но может сделать с ее шириной и глубиной». Потом нахлынули на меня волны каких-то сентиментальных мотивов…
А затем как-то незаметно (чилийские напитки, спасибо) плавно «вполз в сон». Вроде даже и в кресле не крутился от неудобства. Благо Илья и Даша обеспечили меня надувной подушкой и тапочками (из тех, что выдают в бизнес-классе). Еще в салоне нам предложили пледы (мягчайшие как оренбургские платки). Поэтому и выспался прилично. Проснулся, а осталось-то всего ничего – около двух часов полета. Тут как раз торжественно наступил очередной прием пищи. Вот только в этот раз к «vino blanco» уже не приобщался, поскольку скоро предстояла долгожданная встреча с другим полушарием.
Воздушное покорение Атлантики
Только представьте себе полет над безбрежным Атлантическим океаном, встречу с которым удерживает лишь тонкая скорлупа корпуса воздушного судна. Тут вольно или невольно начинаешь ощущать бесконечную бездну под ногами и близкое дыхание огромного неба. Ведь море и небо – два символа бесконечности! В том дальнем полете мне подумалось, а вот как же покорялся этот океан авиаторам?
Все летчики мира с появлением дирижаблей и самолетов стали мечтать о пересечении Атлантики. И вот 16 мая 1919 г. был совершен первый удачный перелёт американского пилота Albert Reed, который использовал летающую лодку «Curtiss NC-4». В этом ему помогли пять членов экипажа. В совокупности за 57 часов они переместились от штата Нью-Йорк (город Рок-Порт) до юга Англии (город Плимут). Но по маршруту движения им приходилось делать вынужденные остановки в Ньюфаундленде, на Азорских островах, в Португалии и Испании.
Благодаря упорству отважного летчика Charles Lindbergh, в 1927 году все изменилось. Его самолет «Ryan NYP» имел лишь один двигатель мощностью 223 л.с., но считался тогда самым надежным в мире. Выбор машины с одним мотором подвергся критике, поскольку в случае его отказа пилот не имел шансов выжить. Однако сам он считал, что чем больше двигателей, тем выше вероятность их отказа. Максимальная скорость в полете достигала 214 км/ч. С точки зрения пилотажных свойств самолет был несовершенен, имел ограниченную видимость и слабые летные характеристики. Дошло до того, что для облегчения массы самолета, Линдберг даже не взял радиостанцию, обрекая себя на изоляцию. Он имел с собой лишь две бутылки воды, несколько бутербродов и плиток шоколада. Через 33,5 часа полета его самолет приземлился в Париже. Так 21 мая 1927 г. Атлантика была впервые покорена человеком без посадки и, тем более, в одиночку.
Регулярное воздушное сообщение между Европой и Америкой было открыто в 1928 году, но использовались немецкие дирижабли. Почти одновременно запустили гидросамолеты, однако для заправки им часто приходилось приземляться, в основном на Азорских островах. В июне 1939 года «Pan American» стала первой пассажирской авиакомпанией, начавшей использование самолетов между Америкой и Европой, открыв рейсы с применением летающих лодок «Boeing 314 Clipper». Тогда как первый реактивный самолет преодолел Атлантику в июле 1948 года – «Boeing 377 Stratocruiser». И только в октябре 1958 года был организован регулярный пассажирский коммерческий маршрут между Лондоном и Нью-Йорком, обслуживаемый реактивными самолетами фирмы «De Havilland Comet».
В наше время, несмотря на множество созданных удобств и достаточно комфортные условия, большинству наших пассажиров перелет дольше 6 часов кажется чересчур продолжительным. Но они и представить себе не могут, что чувствовал летчик Линдберг в 1927 году, летевший долго в одиночку, не смыкая глаз, без санитарных условий, и практически без еды и воды. Каково это?
¡Hola, America!
Итак, мы переместились чуть ли не по трети окружности планеты и совершили долгожданную посадку в Гуаякиле. В условиях темноты приземлились в международном аэропорту «Аeropuerto Internacional Jose Joaquin de Olmedo», названном в честь поэта, мэра и бывшего президента страны. Кстати, этот аэропорт по праву признается одним из лучших на континенте. Он всего в 7 км от центра города.
С некоторым волнением я подтянулся к «passport control». Не секрет, самые неожиданные ситуации могут произойти на пограничном переходе. Опытные туристы вполне справедливо говорят, что обстановка на пограничном контроле несколько похожа на отбор кандидатов на выгодную работу. Для принимающей стороны внешний облик и культурные манеры въезжающего гостя имеют основополагающее значение, увеличивая шансы на быстрое и успешное прохождение границы. Мои облик и манеры, вроде как, соответствовали стандартным требованиям. Подошел к соответствующему окошку. Беспокоился как нормальный человек, оказавшийся впервые в чужой стране. Кто его знает – вдруг моя российская физиономия не устраивает латиноамериканский мир или вдруг за время моего дальнего полета резко изменилась геополитическая ситуация? Жизненные перипетии доказывают, что зарекаться нельзя никогда.
