Взгляните теперь поскорее, пока нас еще не настигла тень от скалы. Вы видите, как «Сан Мартин» лежит между двумя скалами? Он засел между скалами, как в пасти. Тут я увидел его в первый раз, совершенно случайно, двадцать семь лет тому назад. Он свободно покачивался тогда в воде, а не лежал, как теперь, на песчаной мели. Тогда палуба его находилась на глубине в три раза большей, чем теперь. Морское дно поднимается в этом месте с каждым годом. Течения наносят песок и срывающиеся куски скалистых берегов. С каждым годом поднимается корпус корабля со своим золотом, орудиями и скелетами моряков! С каждым часом, изо дня в день, из года в год поднимается корабль ближе к дневному свету и ко мне! А я терпеливо поджидаю его. Море взяло его и море же его и отдаст! Со времен былых гидальго и до наших дней Кастилло всегда умели взять то, что им принадлежит. Я жду и сторожу корабль уже двадцать семь лет. И пройдет еще семь лет, пока палуба корабля увидит свет. Он хорошо скрыт между скал. Ни одна лодка не заплывает сюда, только лодка безумного Костелло, который выезжает в море на ловлю корабля. Может быть, понадобится еще десять лет, пока из моря выйдет кораль. Но не дольше! Я должен получить его, я, последний из Кастилло! Через семь лет мне будет семьдесят девять лет и я не уйду, пока не получу корабля. Я приезжаю сюда каждый день и каждую неделю измеряю глубину. А в бурную погоду я сижу дома и говорю: из глубины морской, из глубины морской, все мое добро возвращается ко мне! А теперь все закрыла тень!

Медленно, вместе с исчезновением солнечных лучей, померкла и волшебная картина на дне моря. Тень одной из скал стерла сказочное видение. Палуба корабля, покрытая песком, медленно стала исчезать в потускневшей воде и темная пучина поглотила большой черный остов корабля. Над ним промелькнула стройная тень большой рыбы.

Я оторвал болевшие глаза от телескопа и взглянул на ласково улыбавшегося мне в ярком свете старика.

Его лицо было лицом седого Костелло, цирульника из Моссиндхуни, но молодые глаза, сверкавшие силой былых дней, были глазами старого испанского воина Кастилло.

Первыми послали свои решения: Ф. Ф. Эйдемиллер, М. Ф. Василенко. Э. К.Мюллер.

Этим трем лицам и посланы обещанные премии.

Кроме них правильные решения прислали: Дикис, Русаков, Хотяинцева, Кокоулин, Слободская, Ревякин, Глазовский, Анисимов, Головченко, Валдман, Пурбек, Новиков, Орлова, Нестеров, Житкевич, Сорокоумов, Бадин, Федотов, Венгеровский, Коновалов, Соколов, Чагин, Вишневский, Фридрих, Маркушевич, Ануреев, Сочеванов, Млынец, Назаров, Кострицын, Махомов. Рабинович, Адлер, Стрекалов, Капустинский, Карро, Григорьев, Митусов, Кочеров, Тихомиров. Трушковский, Парфенов, Мусс, Шалыгин, Балясов, Красов, Крушинский, Бурцев, Михайлов, Ершов, Хрыпов, Сюмкин, Фромзель, Левин, Кубасов, Нагорнов, Веселкин, Фомина, Старостин, Строков, Лохин, Бекин,

Эпель, Белоглазов, Бурьячек, Федоров, Агафонцев, Спиридонов, Собакин, Каширин, Перельман, Великанов, Сегал, Тер-Акопов, Коссюро, Кияшко, Абрамов, Антокольский, Петров, Рябиков, Цыганов, Петросян, Вецеклиус, Иваницкий, Мелик-Абрамянц, Ваулин. Курков, Бондарук, Усов, Беляева, Миловидов, Флерова, Мирошниченко, Кузьмин, Кетнер, Авшович, Алексанов, Амерджанов, Афанасьев, Гринберг, Корсак, Миронов, Деловая, Ананьин, Аникеев, Глущенко, Ястребова, Зюзьков, Барбицкая, Шурыгин, Культе, Наджаров, Балабанов, Шабуневич, Эйдельнант, Сазонова, Голович, Клаус, Манукян, Криц, Галин, Носко, Ют, Николаев, Ченчиков, Малыгин, Васильева.

Ответы, могущие поступить в будущем, рассмотрены не будут, в виду невозможности откладывать набор списка решивших.

Исчезнувшая культура.

Неустанные работы археологов открыли в дебрях лесов центральной Америки и Мексики остатки давно исчезнувшей древней цивилизации — народа Майев.

К великому для нас сожалению, первые завоеватели этих стран, в пылу борьбы и под влиянием суеверного католического духовенства, не пощадили ценнейших памятников старины завоеванных народов. Особенно пострадали рукописи, почти целиком погибшие в пожарах. Только сейчас, путем кропотливых научных исследований надписей на памятниках и некоторых случайно сохранившихся манускриптов, удается постепенно расшифровывать загадочные письмена, говорящие нам о том, что в центральной Америке много тысяч лет тому назад, быть может раньше Египетской культуры, уже существовала какая-то загадочная цивилизация, странным образом имевшая много сходных черт с цивилизацией древнего Египта.

Пока удалось с значительной степенью точности выяснить систему счисления древних Майев. Система эта, довольно сложная сама по себе, с очевидностью говорит, что дело астрономических наблюдений стояло у Майев на чрезвычайно высоком уровне.

По системе Майев можно всегда было знать, сколько дней и лет прошло с начала их летосчисления. Дна обозначались у них словом — «Кин», 20 дней составляли один месяц — «Уинал», 360 дней или 18 месяцев по 20 дней составляли год — «Тун», 20 годов или 7200 дней назывались «Катун», а 20 таких двадцатилетий или 144 000 дней назывались «бактун». На прилагаемом рисунке приведено иероглифическое изображение этих периодов времени.

Таким же образом шел счет у Майев,

Один — изображался одной точкой, 2 — двумя, 3 — тремя, 4 — четырьмя. 5 — обозначалось чертой, 6 — чертой с точкой и т. д. Девять писалось черточкой и 4 точками, 15 — тремя чертами. Четыре черты составляло 20 или, как в системе летосчисления — один «уинал». Но хитрый и сложный рисунок, заменявший цифру, мог скрывать число от непосвященных.

По системе Майев наше число 8125 получалось так:

в 8125 содержится 7200=1 катун+925

в 925 содержится 2 раза 360=2 тун+205

в 205 содержится 10 раз 20=10 уинал+5

в 5 содержится 5 по 1=5 кин.

Следовательно 8125, по счислению Майев, напишется: 1 катун, 2 тун, 10 уинал, 5 кин — 1.2.10.5.

На рисунках видны изображения некоторых чисел, давших ключ к разгадке языка этого таинственного, неизвестно откуда взявшегося и навеки исчезнувшего народа.

-

Наверное большинство наших читателей слышало об опыте одного иидийского факира, погрузившего себя в глубокий гипнотический сон, настолько глубокий, что дыхание и работа сердца почти совершенно прекратились и сам заснувший был погребен на несколько месяцев в специально построенном склепе, после чего он был снова приведен в чувство.

Этою способностью — анабиоза, или временного замирания жизни, в еще большей степени обладают некоторые низшие живые организмы, — явление, подмеченное изобретателем микроскопа, голландским ученым Левенгуком в 1701 г. Исследуя под своим весьма несовершенным микроскопом сухую пыль, взятую им с крыши, он был поражен появлением маленьких организмов (т. н. коловраток), как бы по волшебству возникавших из этой пыли, как только он смочил ее каплей воды. В средине 18 века английский ученый Нидгэм, исследуя под микроскопом зерна пшеницы, пораженные особой болезнью, открыл, что при смачивании водой мучнистая масса, наполнявшая зерна, точно по волшебству оживала и сухие до того волокна начинали извиваться и двигаться.