— Пустякового дела? — спросил Дарим. — Для вас смерть человека — пустяк?
— Разумеется, — непонимающе ответил полный мужчина. — Жаль, конечно, возможно это был будущий защитник королевства, но эти студенты и так мрут как мухи. Что теперь, из-за каждого горевать? И тем более, пытаться нажиться на этом, оскверняя честь сенаторов? Лучшее, что вы могли сделать в той ситуации, когда увидели своего друга убитым — предложить сенатору Никодиму ваш рукав, чтобы очистить его кинжал от грязной крови.
— Да, это было бы в высшей степени элегантно, — согласилась высокая девушка.
— Да что вы несёте?! — крикнул Дарим и вскочил с места. — Вы бы стали рассуждать так же, если бы погиб ваш ребёнок?!
— Да как ты смеешь, — возразил полный мужчина, — приравнивать простолюдина к моему ребёнку? Нынче в Академии совсем не учат уважению. Нужно будет подписать соответствующий закон.
Дарим сжал кулаки и сделал шаг вперёд, но ему на плечо легла тяжёлая рука.
— Остынь, — тихо, но твёрдо сказал Каспар.
— Дамы и господа, могу я услышать ваше окончательное решение? — спросил судья.
— Ох, разумеется, — ответил полный мужчина. — Во-первых, немедленно освободить сенатора Никодима и его слугу из-под стражи. Во-вторых, написать ректору Рою письмо с жалобой на имена всех присутствующих здесь студентов. Пусть проведут с ними несколько профилактических бесед. Что ж, ну и давайте будем честны, всё произошедшее довольно несправедливо по отношению к покойному, даже учитывая его участие в заговоре.
В ответ на это заявление последовали одобрительные возгласы и кивки.
— По сему поводу приказываю распорядиться, чтобы родителям покойного передали тело мальчика и выплатили им пять золотых в качестве компенсации.
После слов полного мужчины сенатора Никодима и Тристана освободили от оков, заседание суда объявили законченным. Все присутствующие начали вставать и направляться на выход.
— Скажите, вы ведь знали, что так и будет? — спросил Дарим у Каспара, выйдя из здания вместе со своими спутниками.
— Не совсем, — Каспар помотал головой. — Я знал, что он сенатор, но будь он в плохих отношениях с другими членами парламента, это происшествие могли бы использовать против него. В конце концов, это ты просил настоять на заседании. Королевские рыцари вроде говорили тебе, что это не будет иметь смысла, но ты слушать не стал.
— А вы что, бросили бы всё как есть? — спросил Дарим. — Просто так забыли про то, что у вас на глазах убили человека, а вы даже сделать ничего не смогли?
— Слушай, я понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Каспар. — В твоём возрасте я сказал бы что-то подобное. Но на деле всё намного сложнее, чем кажется.
— Надо было просто убить его на месте, — ответил Дарим, сжимая кулаки.
— Дарим, не так громко, мы прямо у здания парламента, — заметил Людвиг.
Дарим повернулся и посмотрел на здоровяка недобрым взглядом, но ничего не сказал и направился в сторону дома. По итогу этой истории все студенты, принявшие в ней участие, остаток зимних каникул провели в Академии в компании мисс Мии, которая читала им лекции про значимость уважения к высшим чинам. Людвигу и Мавру досталось ещё и от их отца, который был в ярости от того, что честь фамилии Клавель вновь пострадала.
Дарим в очередной раз испытал на себе жестокую силу закона. Справедливы ли были те законы? И если нет, что нужно было делать в таком случае обычным людям, которых не мог защитить даже закон государства, в котором они жили? Дарим испытывал всё большее и большее отвращение к системе, в условиях которой он жил. Аналогичные настроения развивались и у всех членов его компании.
* * *
На одной из тренировочных площадок Академии ударил очередной мощный поток ветра. Время было уже позднее, но это никак не смущало двух юных магов. Люций стоял на колене и тяжело дышал.
— Сколько раз я должен тебе повторить, чтобы ты понял? — вздохнув, спросил Иладар и приблизился к своему ученику. — С ветром как с огнём не получится. Это очень гибкая стихия. Обычного упорства тут мало.
Вместо ответа Люций создал сзади Иладара поток воздуха, который должен был ударить в спину, но на его пути выросла стена из камня.
— Хватит с тебя на сегодня, — сказал Иладар. — Пойдём в общежитие. К нам сегодня хотели Виолетта с Эммой заглянуть.
После этих слов Люций немного оживился и начал собираться. По дороге в свою комнату маги какое-то время молчали.
— Слушай, Иладар, — сказал Люций, не выдержав долгого молчания.
— М?
— Скажи, ты ведь вкладываешь столько сил в обучение себя и окружающих, чтобы однажды изменить свой бывший клан?
— Не только это, но да, — подумав, ответил Иладар. — В этом мире много того, что нужно срочно менять, пока не стало слишком поздно.
— Понятно. У меня тоже есть мотивация и цель. Я хочу отомстить убийцам моих родителей.
— Ты об этом не рассказывал.
— Да как-то не получалось оказаться с тобой наедине в нужной ситуации. Мы то куда-то спешим, то рядом полно народу. А при всех изливать душу не хочется абсолютно.
— В таком случае, я слушаю.
Люций начал свой рассказ. Как и Иладар, он был рождён в Авалонии, в дружной семье Рейсолов. Помимо родителей, которые относились к низшим слоям знати, в одном доме с ним жил и его дедушка Генри.
Люций был любознательным мальчиком и очень быстро развивался. Рано начал ходить, рано сказал первое слово. Возможно, он вырос бы абсолютно другим человеком, но взрослая жизнь его родителей разрушила эти перспективы.
На тот момент в столице шло сокращение числа людей, приближённых к королю. Для всей знати сильно повысили налоги, из-за чего в её рядах могли оставаться только самые богатые и влиятельные семьи. Родители Люция не были в их числе. Когда мальчику было четыре года, его маму с папой убили за неуплаченные долги. По всей видимости, они занимали монеты, чтобы выплатить налоги, но вернуть нужные суммы не было возможности.
С тех пор за Люцием стал приглядывать его дедушка, выпускник Академии и бывший маг воды, служивший в Королевских рыцарях. Он продолжил дело своей дочери и взрастил внука, дав ему все возможные знания, что у него были. Люций рос и усердно занимался, мотивируемый секретом, который хранил его дедушка. Генри знал имена убийц родителей. Знал, но отказывался говорить. Сколько бы Люций не просил, как не убеждал, старик молчал.
В пятнадцать лет Генри предложил своему внуку сделку. Люций должен был стать выпускником Академии, а взамен узнать имена убийц. Так, в пятнадцать лет мальчик начал обучаться магии. Первое использование огня прошло неудачно и Люций чуть не спалил себе брови с ресницами. В шестнадцать лет мальчик поступил в Академию, как того и хотел его дедушка.
— Вот как, — задумчиво протянул Иладар. — Очень несправедливо по отношению к ребёнку. Думаю, я в каком-то смысле могу тебя понять. Хоть я и не терял родителей, но можешь поверить мне на слово — я знаю, что такое тяжёлая потеря.
— Верю, — ответил Люций.
Какое-то время после этого маги молчали. Тишину нарушал лишь хрустящий под ногами снег и порывы ветра.
— Я помогу тебе, — сказал вдруг Иладар.
— А?
— С моей помощью ты станешь выпускником. А после, я помогу тебе найти убийц твоих родителей. Наверняка у твоего дедушки нет ничего, кроме имён. Ни того, где их искать, ни даже того, как они выглядят.
— Приму за честь, — улыбнулся Люций, остановился и протянул Иладару руку. — Ты невероятный человек. Иногда мне кажется, что ты можешь вообще всё. Я тоже буду помогать тебе во всём, в чём ты будешь пытаться преуспеть.
Иладар пожал своему ученику руку и кивнул.
— У вас что тут, свидание? — раздался сбоку знакомый вечно недовольный голос Виолетты. — Омерзительно. Мы вас так-то ждём.
— Привет, ребята, — помахала ручкой Эмма из-за спины своей подруги.
— Привет, привет, — вздохнул Иладар. — И мы рады тебя видеть, Виолетта.
Вместо ответа девушка демонстративно хмыкнула и отвернулась. Компания направилась в комнату Иладара, чтобы провести время за откровенными разговорами, настольными играми и горячим кофе.