“Специально хочет сражения после экзамена, когда я буду ещё более истощён?” — Иладар мысленно закатил глаза. — “Витольд не так прост, как кажется. Вдобавок, он второкурсник. Используя полный арсенал, мне не составит труда его одолеть, но, используя только огонь… Помнится, он уже не раз заставлял меня попотеть, ставя подобные условия в поединках”.
— Э, не, дружочек, так не пойдёт, — сказал Люций. — Чего это ты так к Иладару пристал? В споре замешаны все шестеро. Раз так, будем драться три на три.
“А вот об этом я не думал”, — Иладар хмыкнул. — “Спутники Витольда, вроде, первокурсники. Дилетанты, почти наверняка, хотя и Дети Феникса. С Люцием и Оливией одолеть Витольда будет проще”.
— Поддерживаю, — Иладар скрестил руки на груди. — После экзамена ждём вас троих на ближайшей арене.
— Иладар кого-то боится? — усмехнулся Витольд. — Это честь для меня. Мы согласны.
После этого в кабинет начали заваливаться остальные экзаменуемые, поэтому группа поспешила разойтись по разным частям помещения. Вскоре прибыл и сам преподаватель, который моментально выудил Иладара из толпы присутствующих и пригласил сдать экзамен самым первым.
Как и везде, требования были высоки. В этот раз его заставили продемонстрировать искусство выжигания, что повышало уровень контроля пламени. Обычным студентам для этого выдавались деревянные таблички, на которых тонкими линиями были нарисованы различные узоры или фигуры. Задача — выжечь всё строго по контуру. Зайдёшь за края или дощечка загорится — у тебя есть вторая попытка, после которой следует пересдача. Самым слабым ученикам давали простые фигуры вроде круга или квадрата, более смышлёным предстояло выжигать узоры.
Для Иладара же преподаватель придумал усложнённую версию. Во-первых, контуров не было. Фокусироваться было не на чем, что сильно усложняло задачу. Во-вторых, выжечь нужно было своё имя. Ну, и напоследок, вместо деревянной дощечки Иладару выдали прямоугольник, сплетённый из сена, что в разы повышало риск возгорания. Преподаватель был доволен собой, ведь ему удалось озадачить одного из самых перспективных первокурсников Академии. Вокруг Иладара собрались все экзаменуемые. Они шептались, делились догадками, что же он будет делать, спорили и делали ставки.
“Боги, ну и морока”, — мысленно вздохнул Иладар. — “Вроде такая ерунда, а маны уйдёт тона. Слишком уж материал нестабильный”.
Иладар тяжело вздохнул, размял шею, взял изделие в левую руку, а правой приготовился выжигать. Для этого он растопырил пальцы руки и сфокусировался. На сене медленно начала ползти огненная линия, которая аккуратно выводила одну букву за другой. Все следили за Иладаром, затаив дыхание. Пару раз в местах, где уже была выжжена буква, сено начинало дымиться, предвещая возгорание, но огня так и не появилось. Доведя последнюю букву, Иладар выдохнул и погасил огненную полосу. Вокруг него начали раздаваться довольные возгласы, многие хлопали. Преподаватель подошёл к Иладару, взял изделие из его рук и внимательно осмотрел.
— Поразительно, — задумчиво сказал маг. — Если честно, я думал, что ты не справишься и приготовил тебе просто усложнённый узор на дереве. Сено же было чистой воды экспериментом. Но раз ты справился, возвращаться к обычному заданию экзамена не вижу смысла. У тебя пять, Иладар, можешь быть свободен.
— Благодарю, но я хочу подождать своего друга, — вежливо ответил Иладар.
Следующим сдавать экзамен вызвался Люций, чтобы успеть поговорить со своим наставником. Спешка не пошла ему на пользу, поэтому первую дощечку он благополучно сжёг. Со второй, хоть и коряво, но Люций справился. Вздохнув, преподаватель поставил ему четвёрку и отпустил.
— Ну, а теперь рассказывай, что за Дитя полей, — сказал Люций, садясь рядом с Иладаром.
— Не так громко, — заметил Иладар. — Это не запрещённые сведения, но обсуждать такие вещи в общественных местах в полный голос не стоит. И вообще, я думал, что мы разберём твои ошибки на выжигании. Что это было за позорище?
— Потом, всё потом, — отмахнулся Люций. — Нам скоро предстоит драться. И, признаться честно, хотелось бы узнать, за что. Судя по всему, я был единственным, кто ничего не знал.
— Ладно, слушай. — подумав, сказал Иладар. — Ещё с древних времён земли нашего королевства поражены своего рода проклятием. Оно проявляет себя каждый год, летом. Причём, обычно в деревнях, окружённых полями. Оно действует на некоторых юношей и девушек, которым тем самым летом исполнилось шестнадцать лет. В определённую ночь они без следа исчезают и вдруг появляются в одном месте, которое меняется каждый год. Зачастую оно находится в лесу. Что там в это время происходит, одним только богам известно, но на следующее утро все подростки просыпаются уже у себя дома и ничего не помнят. С этого момента они являются Детьми полей. На первый взгляд, обычные люди, но с парочкой особенностей. Для начала, их проявление эмоций становится куда… Выразительнее, скажем так. Причём не важно, положительные они или отрицательные. Даже самые спокойные и скупые ранее на эмоции люди могут начать плакать от радости по всяким мелочам. Вдобавок, у каждого из них появляется предрасположенность к владению магией, зачастую огненной. Вдобавок, магия усиливается, когда Дети полей испытывают эмоции.
— Чем сильнее эмоция, тем мощнее магия?
— Верно, — Иладар кивнул. — А как ты, наверное, знаешь, чем сильнее магия, тем сложнее её нормально контролировать. К огню это относится прежде всего. В среднем, в год появляется около двадцати Детей полей. Зачастую их быстро находят. Они крайне плохо справляются с контролем своих эмоций, из-за чего часто становятся причиной пожаров. Вечный нарцисс выделяет магов воды на тушение, а Дети Феникса — убийц, чтобы они избавили мир от потенциальной угрозы.
— А разве не выгоднее пытаться подчинить их себе? На бумаге они выглядят неплохими магами.
— Мы пытались, причём не один раз. Их можно обучать магии, но перевоспитать их и сделать сдержанными, чтобы не поджигать всё подряд — задача крайне непростая. Ну и ещё, с каждым годом их магия становится всё более мощной и бесконтрольной. По этой причине Дети Феникса просто убивают всех Детей полей. Оливия одна из них. Не знаю, как она смогла поступить. При проверке твоего магического предела смотрят так же и на твои способности к контролю. Уже были в истории Дети полей, которые подавались в Академию, но их вычисляли при поступлении и отдавали Детям Феникса.
— Хм. Звучит так, будто она и вправду опасна. Так почему ты решил ей помочь?
— Я осознаю опасность, которую несут эти создания, но даже так я считаю, что просто убивать их — неправильно. Более чем уверен, что есть способ, чтобы забрать их магические силы, просто он крайне затратный. Убивать проще и надёжнее. Это первая причина. А вторая — мне кажется, что Оливия может стать исключением из правил. Если она научится контролировать свои способности, она сможет повлиять на Детей Феникса и вынудить их отказаться от нынешней политики борьбы с такими, как она.
— Понятно, — медленно сказал Люций и почесал затылок. — Если честно, я надеялся услышать, что она просто тебе нравится.
— Умом ты не блещешь, как и всегда, — вздохнул Иладар и встал на ноги.
К ним вприпрыжку шла Оливия, сдавшая экзамен.
— У меня пятёрочка, — пропела девушка.
— Поздравляю, — сказал Иладар, вставая на ноги. — А теперь идём. Пока Витольд не сдал экзамен, у нас есть время продумать тактику и подготовиться.
Место для обсуждения нашлось недалеко от арены, на которой должен был произойти бой. Небольшой сад с замерзающим прудом по центру. Усевшись на лавочку, студенты начали обсуждать свой план. С Оливией было тяжело строить диалог. Она постоянно отвлекалась, ей с трудом удавалось усидеть на одном месте. С горем пополам, Иладар смог донести до своих спутников основную тактику, которой нужно было придерживаться для победы. Настало время отправляться на арену.
Витольд ждал на месте со своими соклановцами и магом, который согласился провести сражение. Несмотря на то, что бой не был предан широкой огласке, зрители всё равно нашлись. Эмма, Рольд и Виолетта, естественно, были в их числе. Поставив усиленный магический барьер, обговорив правила и заключив со всеми студентами пакт о перерождении, маг покинул арену и попросил команды разойтись в разные части арены.
