Родителем мичуринской агробиологии является биолог и селекционер, академик ВАСХНИЛ; создатель и заведующий питомником и генетической лабораторией – И.В. Мичурин (1855–1935). Выдающимся вкладом Мичурина в отечественную науку стала селекция плодово-ягодных растений методом отдаленной гибридизации (подбор родительских пар, преодоление нескрещиваемости и др.). Это и другие направления растениеводства развивал в 1920–1940 гг. и Т.Д. Лысенко, применительно к зерновым, крахмалоносным, техническим и др. с/х культурам. Лысенко же и дал название этой науке – «агробиология». Ее «предметом… являлось всестороннее изучение комплекса «растение-среда», а целью – исследование того, как организм отзывается на температуру, свет, влажность, вносимые удобрения, соседство других растений и иные факторы среды. Её прикладное значение состояло в знании того, на какой стадии развития надо применить к растению температурное, световое или иное воздействие с целью направить формирование признаков этого растения в нужном направлении» (Л.А. Животовский).
До того как судьба вознесла ученого на руководящие должности, он совершил ряд фундаментальных открытий. В СССР и за рубежом изучали его труды «Влияние термического фактора на продолжительность фаз развития растений. Опыты со злаками и хлопчатником» (1928), «Яровизация, или Метод Лысенко предпосевной обработки семян» (1933). Внедряли теорию стадийного развития растений и гнездовой способ посадки семян, повышали урожайность культур путем доопыления растений. Во время Великой Отечественной войны Лысенко предложил старый способ посадки картофеля глазками, чем спас от голода миллионы жителей в нашей стране. И т. д.
В 1940-е гг. Лысенко продвигал научные разработки, дававшие быстрый результат – страна пребывала в тяжелейшем положении, и людям нужны были не хромосомы, а зерно и клубни картофеля. Это обстоятельство вызвало противостояние и дискуссии между двумя непримиримыми группировками – «практиками-агробиологами» и «теоретиками-генетиками». Споры шли не только в академических залах, но даже в кабинете И.В. Сталина.
Не вдаваясь в предмет научных обсуждений, отметим, что бурные дискуссии начались еще в 1938 г., когда Т.Д. Лысенко занял должность президента ВАСХНИЛ. Тот факт, что ученого поддерживал Сталин, позднее роковым образом сказался на его имени.
В 1947 г. на Второй генетической конференции МГУ Лысенко и его школа были подвергнуты резкой критике со стороны школы «генетиков». В «разборки» оказался втянутым Секретариат ЦК ВКП(б) и начальник Отдела науки Управления пропаганды ЦК ВКП(б) Ю.А. Жданов (сын ближайшего сподвижника И.В. Сталина секретаря ЦК А.А. Жданова), поддержавший советских генетиков. После того как Т.Д. Лысенко отправил письмо на имя И.В. Сталина, в котором описал создавшуюся ситуацию, его пригласили на прием в Кремль. Исследователи предполагают, что Сталин взял сторону академика. Вскоре состоялась сессия ВАСХНИЛ, на которой Т.Д. Лысенко выступил с докладом, заклеймившим хромосомную теорию наследственности и саму генетику как враждебную и буржуазную лженауку. По итогам сессии было принято Постановление ЦК ВКП(б) «О мерах укрепления биологических учреждений Академии наук СССР» с соответствующими оргвыводами и рекомендациями.
Трофим Лысенко на сессии ВАСХНИЛ. 1940-е гг.
«После смерти И.В. Сталина, а особенно в период «горбачевской перестройки» и «ельцинского лихолетья»… в широкое общественное мнение была вполне сознательно вбита абсолютно ложная матрица, что, дескать, сам Т.Д. Лысенко и все «мичуринцы» были отпетыми ретроградами и палачами, погубившими цвет советской биологической науки и уничтожившими всю советскую генетику. Но на самом деле ни Т.Д. Лысенко, ни «мичуринцы» отнюдь не отрицали самих законов генетики, а лишь выступали против их абсолютизации… Все… положения учения Т.Д. Лысенко были детально обоснованы как конкретными экспериментальными данными его личной многолетней практики и работой других известных селекционеров, так и теоретическими аргументами, взятыми из работ выдающихся русских ученых, в том числе К.А. Тимирязева» (Е.Ю. Спицын).
«Чтобы сделать образ Т.Д. Лысенко отталкивающим и тем самым на его примере показать пагубность павших политических и социальных устоев СССР, игнорировали все сделанные им научные открытия и практические предложения – их стали приписывать другим ученым или объявлять ошибочными, приводили выдуманные истории личного характера. Так, ему вменяли в вину аресты и гибель многих биологов, а за отсутствием аргументированных доказательств награждали его нелестными эпитетами. Одновременно с этим убирали из истории российской генетики все факты, отрицательно характеризующие оппонентов Т.Д. Лысенко. В результате имя Т.Д. Лысенко было полностью вычеркнуто из анналов отечественной науки, подвергнуто остракизму. И любое положительное упоминание о нём сейчас воспринимается как неуважение к науке генетике» (Л.А. Животовский).
Несколько небольших отрывков иллюстрируют накал научных страстей. По эскападам докладчика нетрудно судить, что точно такие же выпады делали против него и его противники.
«Как известно, Мичурин создал за период одной человеческой жизни более трехсот новых сортов растений… Мичуринские факты, по-видимому, мешают Шмальгаузену в изложении его теории «стабилизирующего отбора». В книге «Факторы эволюции» он выходит из затруднения, совсем умалчивая об этих мичуринских работах и о самом существовании Мичурина как ученого. Шмальгаузен написал толстую книгу о факторах эволюции, ни разу и нигде, даже в списке литературы, не упомянув ни К.А. Тимирязева, ни И.В. Мичурина… «Забыв» о советских передовых ученых, об основоположниках советской биологической науки, Шмальгаузен в то же время усиленно и многократно опирается и ссылается на высказывания больших и малых зарубежных и наших деятелей морганистской метафизики, на лидеров реакционной биологии…
Неоднократно, причем голословно, а часто даже клеветнически морганисты-вейсманисты, т. е. сторонники хромосомной теории наследственности, утверждали, что я, как президент ВСХНИЛ, в интересах разделяемого мной мичуринского направления в науке административно зажал другое, противоположное мичуринскому направление… К сожалению, до сих пор дело обстояло как раз наоборот, и в этом меня как президента… и можно и должно обвинять. Я не сумел найти в себе силы и умения в должной мере использовать предоставленное мне должностное положение в деле создания условий для большего развития мичуринского направления в различных разделах биологической науки и хотя бы немного ограничить схоластиков, метафизиков противоположного направления. Поэтому в действительности зажатым, и именно морганистами, до сих пор оказывалось то направление, которое представлено президентом, т. е. мичуринское направление…
Морганизм-менделизм… в разных вариациях до сих пор преподается еще во всех биологических и агрономических вузах, а преподавание мичуринской генетики по существу совершенно не введено. Часто и в высших официальных научных кругах биологов последователи учения Мичурина и Вильямса оказывались в меньшинстве. До сих пор в меньшинстве они были и в прежнем составе ВАСХНИЛ…
Зная практическую никчемность теоретических предпосылок своей метафизической «науки» и не желая от них отказываться и воспринять действенное мичуринское направление, морганисты прилагали и прилагают все свои усилия к тому, чтобы задержать развитие мичуринского направления, в корне враждебного их лженауке… Клеветой звучит утверждение, что цитогенетическому направлению в биологической науке в нашей стране кто-то препятствует увязываться с практикой. Сугубо не правы те, кто говорит, будто бы «право на практическое приложение плодов своего труда было монополией академика Лысенко и его сторонников»…
К сожалению, преподавание мичуринского учения в наших учебных заведениях до сих пор не организовано. В этом весьма повинны мы, мичуринцы… До сих пор в большинстве наших учебных заведений на кафедрах генетики и селекции и во многих случаях на кафедрах дарвинизма преподается менделизм-морганизм, а мичуринское учение, мичуринское направление в науке… в вузах находится в тени. То же можно сказать и о положении с подготовкой молодых ученых. Хромосомная теория наследственности свободно излагается с вузовских кафедр.
