Полина перехватила руку прежде, чем Максим успел коснуться её. Этот жест поднял в ней волну отторжения, однако она не произнесла ни слова, потому что взгляд неожиданно зацепился за его запястье. Кожа на нём была слегка воспалённой, словно расчёсанной, и её покрывали неряшливые обрывки черных нитей. Тех, что раньше были паутиной. По спине мгновенно пробежал холодок; Полина присмотрелась внимательнее, но не обнаружила на коже ни следа паучков.

Выходит, тогда она не сумела полностью победить проклятье. Зато смогла истребить «живность».

— Я не закончила, — отрывисто произнесла она, отпустив его руку. — Кое-что осталось на тебе.

— Осталось? — взволнованным эхом переспросил Максим.

— Да, немного. Мне нужно моё кольцо, — подняв глаза на мужа, Полина заметила странную тень, промелькнувшую в его глазах, и напряглась ещё больше. — Максим, отдай, пожалуйста, кольцо.

Он с готовностью кивнул:

— Идём.

Максим проследовал в гостиную и остановился возле сейфа. Пока он открывал кодовый замок, Полина изо всех сил уговаривала себя не паниковать. Возможно, во всём было виновато разыгравшееся воображение. Да и с чего бы Максиму удерживать у себя какое-то непонятное кольцо, от которого, к тому же, сейчас зависело его собственное выздоровление?

— Так странно снова быть здесь с тобой вдвоём. Как в старые добрые времена, — услышала Полина. Интуиция безошибочно уловила направление его мыслей, отчего в груди заворочался клубок из тревоги и усталой обречённости. Похоже, этого разговора всё же было не избежать. Максим тем временем открыл тяжёлую дверцу сейфа и обернулся. — Полин, я очень много думал обо всём, что произошло. И том, что натворил. Когда оказываешься на волоске от смерти, перестаёшь воспринимать жизнь как что-то само собой разумеющееся и начинаешь лучше понимать, что действительно важно, а что — нет. Я понял, что всё это время ты была самым главным человеком в моей жизни. Когда я потерял тебя, всё обрушилось. Я знаю, что наделал много глупостей и ранил тебя, но… Если у меня есть хоть крохотный шанс, то клянусь — я сделаю всё ради тебя. Ты нужна мне.

Сердце билось рвано и беспокойно, однако Полина позволила Максиму договорить до конца. Она видела, как важно для него было донести свои чувства. И теперь наступила её очередь говорить о своих.

Сделав глубокий вдох, Полина спокойно произнесла:

— Я люблю другого человека. У меня отношения с другим мужчиной.

Эти два незамысловатых предложения, кажется, застали Максима врасплох.

— С кем? — растерянно спросил он.

— Это не важно…

— С тем пирсингованным сталкером, который приезжал сюда?

— Этот пирсингованный сталкер спасал жизнь твоего сына, — тут же вскинулась Полина. Пренебрежение, которое Максим позволил себе в отношении Алекса, настолько задело её, что она не смогла удержаться от ответного выпада: — Если бы не он и не его чутьё, ты бы давно похоронил своего ребёнка, а Алина бы сгнила заживо!

— Прости, я не знал… — Максим резко тряхнул головой, а затем и вовсе одной рукой вцепился в волосы. — И ты уверена… в нём?

— Уверена. Я уверена в нём больше, чем когда-либо была уверена в тебе. — Жестокие слова вырвались сами по себе, и Максим дёрнулся от них, как от пощёчины. — Прости, я не хотела быть грубой. Не нужно задавать мне такие вопросы, моя личная жизнь больше тебя не касается. Я собираюсь начать всё заново, и тебе тоже советую… двигаться дальше. У тебя теперь есть ради кого жить.

Прежде чем произнести последнюю фразу, Полина отвела взгляд от лица Максима. Слишком явно на нём читалось страдание, которое, словно острый крюк, тут же вонзилось в её сердце. Максим не заслуживал грубого отношения и резких слов, однако сейчас это было необходимо. Между ними не должно было остаться никаких недопониманий.

— Если ты готов, то давай покончим с проклятьем, — решительно добавила Полина.

Она подошла ближе и устремила нетерпеливый взгляд внутрь сейфа. Пару мгновений Максим колебался, а затем развернулся и достал оттуда белый кусочек ткани. Когда в его руках блеснул серебристый метал, Полина с облегчением выдохнула. А Максим, наоборот, отчего-то напрягся и даже будто… испугался?

— Не бойся. Хуже, чем в прошлый раз, быть не должно, — отшутилась она со слабой улыбкой.

Получив в руки кольцо, Полина улыбнулась уже увереннее. Ей всё же удалось исправить недоразумение, в которое она угодила по собственной глупости. Кольцо снова было у неё, и теперь Полина была практически неуязвимой!

Однако радость и облегчение длились лишь несколько мгновений. Когда она надела кольцо на большой палец, на их место пришло сначала недоумение оттого, что на руке не проявились жемчужные узоры, а затем разум Полины затопило липкое ощущение неправильности происходящего. Она не чувствовала от своего кольца привычной отдачи, наоборот, что-то сковывающее пробиралось под кожу медленно и неотвратимо.

Полина шокировано вскинула взгляд на Максима и окаменела. Перед глазами всё резко поплыло. Сквозь мутную дымку она наблюдала, как Максим достаёт из белой ткани ещё одно кольцо, а затем надевает его на свой безымянный палец рядом с обручальным.

— Что ты наделал? — прошептала Полина испуганно. — Максим, что ты натворил⁈

— Прости, Полин, — взмолился он. — Обещаю, я сделаю всё, чтобы ты была счастлива… Обещаю, в этот раз всё будет по-другому.

Из груди рвался отчаянный крик, однако он так и остался задушенной вибрацией, осевшей за рёбрами. А затем даже вибрация угасла. Слабый голосок разума твердил Полине, что она должна сопротивляться, но всё было бесполезно. Собрав остатки сил, она смогла лишь прошипеть стоящему перед ней мужчине слова ненависти.

Как только последний звук сорвался с губ, рука, на которой было надето кольцо, сама легла в протянутую ей ладонь. Максим склонился к ней и коснулся губами её пальцев, а затем бережно раскрыл ладонь и прижал к своей щеке. Беспощадная сила хлынула в Полину бурным потоком, она сделала шаг навстречу и с тихим стоном удовольствия угодила в его объятия.

Отныне здесь было её место. С этим человеком ей предстояло разделить всю оставшуюся жизнь. Его прикосновения были необходимы как воздух, ведь только касаясь его она могла дышать. Когда его рука легла Полине на затылок, она не раздумывая потянулась за поцелуем.

Примитивное возбуждение вытеснило из её упростившегося сознания все мысли. С каждым жадным касанием губ оно разгоралось сильнее, заставляя впиваться в его спину ногтями и непроизвольно извиваться. Разорвав поцелуй, Максим отстранился и принялся расстёгивать пуговицы на её блузке. Его дыхание было тяжелым, а движения рук — нетерпеливыми, и в какой-то момент он просто дёрнул ткань в стороны и скинул блузку с её плеч. Звук посыпавшихся на пол пуговиц отчего-то больно поцарапал слух. Когда Максим стянул бретельки бюстгалтера и обнажил её грудь, ещё одно непонятное чувство коснулось самого края сознания. Стыд. Никогда ещё собственная нагота не казалась Полине такой неправильной. А Максим тем временем склонился к её груди и обхватил губами сосок. Полина охнула, вцепившись в его плечи, а он в ответ ощутимо прикусил возбуждённую кожу зубами, до боли обхватывая и сминая другую грудь ладонью. Низ живота отозвался жаром на эту почти звериную ласку, однако сознание неожиданно начало сопротивляться.

Тонкими струйками в него просачивалась пугающая реальность. Всё было неправильно! Её мужчина не мог прикасаться к ней так грубо. Её мужчина не позволял страсти и чувствам одержать над собой верх. Руки её мужчины всегда были нежными и осторожными, а — кожа успокаивающе прохладной.

Полина с трудом расслабила пальцы и скользнула вверх по плечам человека, что стискивал её в объятиях. А затем — уже совсем нехотя — коснулась его затылка.

Её мужчина должен быть выше и стройнее. Его волосы — настолько длинные, что за них легко можно ухватиться. Полина сфокусировала взгляд и уставилась в светло-карие радужки.

Нет, нет, нет… Снова не то! Глаза её мужчины — это чёрная бездна, за которой прячутся серые омуты.