— Всё хорошо, — с трудом проговорила я и прижала к себе напуганного Кристиана, — вы меня спасли.

Император кивнул. Затем подошёл к двери и потянул за тонкий шелковый шнурок. Я услышала мелодичный перезвон. А через пару мгновений в комнату ворвалась вооружённая охрана.

Начальник стражи обратился к императору на местном языке. Я не понимала, что именно он спросил, но предположила, что охранник интересовался состоянием Цзиньлуна. Тот коротко ответил ему. Начальник старжи поклонился и тут же отдал распоряжение своим людям. А император протянул мне руку.

— Пойдём. Я приказал осмотреть мою спальню и твою комнату. Кто-то использовал против меня чёрную магию и здесь могут быть ещё ловушки, — сказал он, — пока стража всё проверяет, мы подождём в безопасном месте.

Я кивнула и схватилась за его ладонь. Кристиан по-прежнему испуганно прижимался ко мне. Перед тем как выйти из комнаты я бросила взгляд на змею. Её тело уже рассыпалось в прах. Я поняла, что это была не настоящая змея, а созданное чёрной магией проклятие. Кто-то в этом дворце действительно желал смерти Цзиньлуну.

Императору удалось убедить Лисбет и Кристиана, что в летнем дворце совершенно безопасно, поэтому они, в конце концов, легли спать. Когда они заснули, Цзиньлун вышел в соседнюю комнату, чтобы поговорить с начальником охраны.

— Повелитель, мы обыскали обе спальни, но ничего опасного не нашли, — отчитался он.

— Ты уверен? — спросил император.

— Клянусь жизнью! — ответил начальник охраны.

— Хорошо. — Цзиньлун принялся задумчиво мерить шагами комнату. — Что скажешь насчёт вазы и змеи?

— Налицо следы чёрной магии. Кто-то наложил очень мощное проклятие, — ответил начальник охраны, — несомненно, преступник хотел вас убить.

Цзиньлун ничего не ответил. Он и сам прекрасно это понимал. Если бы Кристиан случайно не задел вазу и не потревожил змею, та дождалась бы пока император уснёт, и напала бы на него. И кто знает, чем бы это закончилось.

Выходит, пока Цзиньлун был у шамана у, преступник проник в его спальню и наложил проклятие на вазу. Посторонним запрещено ступать на территорию Пурпурного дворца, значит, это был кто-то из своих.

— Осмотри вазу ещё раз и повнимательнее, вдруг на ней остались следы, которые могли бы указать на преступника, — велел Цзиньлун, — и допроси слуг, которые имеют доступ в мою спальню.

— Будет сделано, повелитель! — Начальник стражи склонил голову. — Есть ли у вас ещё распоряжения?

— Да, увеличь охрану дворца, — приказал император, — и пусть пара надёжных людей приглядывает за девушкой и мальчиком, только незаметно, они и так сильно напуганы.

В этот момент в комнату зашёл один из стражников. Опустившись на колени и он обратился к императору.

— Повелитель, господин Гоушен желает поговорить с вами, — объявил он.

Гоушен занимал должность чэнсяна, или канцлера, ещё при отце Цзиньлуна. После восшествия на престол новый император не стал ничего менять и решил довериться людям, которые долгие годы преданно служили его отцу.

— Пусть войдёт! — Цзиньлун махнул рукой и вскоре порог переступил худой мужчина средних лет. Осунувшееся лицо, маленькие глаза и болезненно-жёлтый оттенок кожи придавали ему сходство с мумией.

— Повелитель! — Гоушен опустился на колени и склонил голову. — Я слышал, на вас было совершено покушение.

Цзиньлун вздохнул. По своему размеру Пурпурный дворец не уступал небольшому городу, но новости в нём разлетались быстрее, чем в крохотной деревне.

— Да, это так, — подтвердил император.

— Преступники должны заплатить за такую неслыханную дерзость! — заявил Гоушен.

— Я уже распорядился осмотреть проклятый предмет и допросить слуг, имевших доступ в мою спальню, — рассказал Цзиньлун, — если нам повезёт, то мы сможем напасть на след злоумышленника.

— Покушение на жизнь императора — серьёзное преступление, — заметил Гоушен, — нужно показать нашим врагам, что любой, кто посмеет выступить против повелителя, дорого заплатит за это. Я предлагаю казнить всех слуг, которые заходили в вашу спальню.

Слова Гоушена заставили Цзиньлуна нахмуриться.

— Нет, — отрезал император.

— Но ваш отец был сторонником жёстких мер, — не сдавался Гоушен, — он бы прислушался к моему совету.

Последние слова были правдой. Покойный император заметил талант Гоушена ещё когда тот успешно сдал государственный экзамен. Отец Цзиньлуна взял способного юношу из небогатой семьи под своё крыло и в итоге тот смог дослужиться до должности канцлера. За всю историю царства Ся мало кому удавалось сделать такую головокружительную карьеру. Покойный император бесконечно доверял своему канцлеру и ничего не делал без его одобрения.

— Я уважаю твоё мнение, но моё решение останется неизменным. — Цзиньлун действительно всегда хорошо относился к канцлеру, ценил его за острый ум и опыт и прислушивался к советам, если они были уместны.

Внешне лицо Гоушена было бесстрастным, но Цзиньлун догадывался, что тот остался недоволен.

— Небеса благоволят императору, — сказал Гоушен и поклонился, но не спешил уходить.

— Ты хочешь обсудить что-то ещё? — догадался Цзиньлун.

— До меня дошёл слух, что вы привезли во дворец наложницу с ребёнком. — Император еле удержался от того, чтобы закатить глаза. Эти дворцовые сплетники целыми днями только языками чешут. — И поселили её в покоях, предназначенных для императрицы.

Гоушен говорил вежливо, но Цзиньлун не мог не заметить упрёка.

— Всё верно, — подтвердил он, не желая развивать тему дальше.

— Позвольте сказать, повелитель, — продолжил Гоушен, — не престало какой-то наложнице-чужестранке жить подле императора, словно благородной девушке. Чтобы в царстве был порядок, каждому следует знать своё место. Подданные должны видеть, что Пурпурный дворец чтит традиции предков, — сказал канцлер и добавил, — сейчас самый подходящий момент, чтобы устроить смотр невест.

Цзиньлун прикрыл глаза. Почти каждый разговор с Гоушеном заканчивался намёками на то, что императору пора жениться. Но Цзиньлун не хотел думать о свадьбе, пока не найдёт врагов, которые желали ему смерти. Впрочем, можно было устроить смотр невест, чтобы успокоить канцлера и советников.

— Я тебя услышал, — сказал Цзиньлун и взмахнул рукой, показывая, что разговор окончен. Канцлер и начальник охраны поклонились и вышли из комнаты.

Цзиньлун прошёл в спальню и посмотрел на мирно спящих Лисбет и Кристиана. Сам того не желая, он подверг их смертельной опасности, решив привезти в Пурпурный дворец. Теперь он нёс ответственность за их жизни, но хватит ли у него сил, чтобы их защитить?

Меня разбудило громкое щебетание птиц. Увидев, что уже наступило утро, я села и потянулась, а затем огляделась. Кристиан спал рядом со мной, а вот императора в комнате не было. Я прекрасно понимала, что у него полно дел и он не обязан сидеть с нами, но всё равно испытала лёгкую грусть. Нужно будет ещё раз поблагодарить Цзиньлуна за то, что вчера меня спас.

Из открытого окна в комнату ворвался порыв тёплого ветра. Летний дворец, куда накануне привёл нас император, находился посреди прекрасного сада. В воздухе разливался сладкий аромат цветов, а на подоконник уселась большая бабочка с фиолетово-жёлтыми крыльями. Я погладила Кристиана по голове.

— Эй, соня, смотри какая красивая бабочка! — сказала я.

Брат нехотя разлепил веки и зевая взглянул на подоконник. Сон как рукой сняло. Кристиан подскочил и восторженно воскликнул:

— Ого! Это же большая фиалковая бабочка! — сообщил он, — огромная редкость! — Кристиан перешёл на шёпот. — Сейчас я её поймаю!

Он медленно поднялся на ноги и крадучись приблизился к бабочке. Но стоило Кристиану протянуть к ней руки, как она взмахнула своими огромными крыльями и улетела обратно в сад.

— Эх, мне бы сачок! — с досадой протянул Кристиан.

— Послушай, если таких бабочек осталось очень мало, то, может быть, не стоит её ловить? — сказала я и добавила, — сам посуди, если каждый мальчик поймает себе по одной, то они просто исчезнут.