Вид у каждого из нас был так себе, учитывая, что пару минут назад происходило ожесточённое сражение между жизнью и смертью.

Даже самый элегантный человек не смог бы сохранить своего привычного спокойствия.

– Верно, нас четверо, – как лидер, пришлось отвечать мне.

– Как необычно. Обычно к нам заглядывают... меньшими компаниями.

Что-то в его тоне заставило меня насторожиться.

– Прошу прощения, – вежливо спросил я, – но где это мы?

Эта локация точно часть испытания? Мы до сих пор находимся в больнице?

Швейцар, а это явно был он, удивлённо приподнял бровь.

– В театре, конечно же! – он говорил с лёгкой улыбкой, как будто это была самая очевидная вещь. – В самом прославленном театре Парижа. Разве вы не за этим пришли?

Вообще-то, нет.

О каком-то театре я думал в последнюю очередь.

Быстро взвесив все за и против, я понял, что у нас нет вариантов, и нам нужно будет просто следовать по сценарию.

Как раз за спиной швейцара приоткрылась тяжелая дверь, ведущая в зрительный зал.

Оттуда донеслись приглушённые голоса и звуки настраиваемых инструментов.

– А кто… – хотел спросить: «Кто вы?», однако осёкся.

Какой-то он очень подозрительный, не стоит ему задавать такие вопросы.

Разумное существо, которое нас поприветствовало, может быть чем-то больше, чем житель этого мира.

Нужно опасаться таких существ, которые за гранью человеческого воображения.

– Простите.

Дворецкий понимающе кивнул.

– Ничего. Я всего лишь скромный слуга, – а кого именно, он умолчал. – Пойдёмте, я проведу вас к вашим местам. Представление вот-вот начнётся.

Внезапно перед глазами вспыхнуло сообщение:

[Следуйте сценарию]

А следом за ним появилось ещё одно:

[Ваша миссия: посмотреть представление.]

Я насмешливо хмыкнул и перевёл взгляд на недовольную, крайне уставшую команду.

– Вот видите? – сказал я словами Даи, на что она нахмурилась ещё сильнее.

– Нет. Сам вот видишь.

Что она этим хотела сказать, мне было непонятно.

Понятно, что она раздражена, устала и хочет домой.

У всех произошло моральное истощение от постоянного нахождения в стрессе.

Это понятно, но разве от этого умирают?

Я не знал ответа на этот вопрос.

Может и да, а может и нет.

– Идёмте, не нужно притворяться, я не ваша мама.

Эти жалобы лучше приберегите для неё.

Мы вошли в людный зал, следом за швейцаром.

Людей было много, полный зал.

Мужчины в элегантных костюмах, дамы в роскошных платьях – все они выглядели как типичные представители высшего общества начала XX века.

И тут я задумался: всё это так странно и необычно.

Мы прошли к нашему ряду где-то в середине зала, и тут я увидел того, кого не ожидал.

Та самая девушка-призрак, которая чуть не убила нас несколько минут назад.

Какого… то есть что она здесь делает?

Теперь выглядела совершенно иначе.

Никаких следов ужаса или агрессии – передо мной была прекрасная молодая женщина в изящном вечернем платье. Она оживлённо беседовала с подругой.

– Сюда, пожалуйста, – прошептал наш проводник, указывая на четыре свободных места.

– А можно сесть в другое место?

Швейцар сразу же отказал, сказав, что наши «билеты» только на эти места.

Остальные все заняты.

Нельзя было не напрячься.

Мы замерли буквально на несколько секунд, но девушка даже не взглянула в мою сторону.

Вместо этого она продолжала разговор с подругой. Они разговаривали довольно громко и не обращали ни на кого внимания, поэтому невольно мы все слышали, о чём они говорили:

– ...и представляешь, папа снова пропадает в своей лаборатории, – говорила девушка-призрак своей подруге. – Я так волнуюсь за него. Эти эксперименты... они отнимают у него всё время и силы.

Вух.

Выбора не было, я выдохнул.

– Спокойно. Садимся.

– Уверен? – самой обеспокоенной была Дая, ведь это её там чуть не убили.

– Выбора нет.

Мы быстро расселись по своим местам.

Естественно, тот, кто сел прямо рядом с «противником», был я.

Странное чувство: монстр, которого я боялся больше всего ещё с первого дня, сидел рядом и говорил о таких обычных, человеческих вещах.

О заботах, о семье, о повседневной жизни.

И тут меня осенило.

А кто такие призраки? И что им нужно?

Быть может, в этом и есть испытание. Не убить всех и каждого. Не уничтожить. Не очистить. А просто понять их.

Я не знаю, насколько точны мои выводы.

Они каждый раз меняются, и мне каждый раз приходится меняться вместе с ними.

Одно знаю точно: чем больше узнаю об этом мире, тем больше понимаю, насколько многое мне неизвестно.

Свет в зале начал медленно гаснуть.

Представление вот-вот должно было начаться, и я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Дополнительная миссия, что же это вообще такое?

Красный бархатный занавес медленно поднялся, открывая сцену.

Зал затих в ожидании.

Я подался вперед, сжав губы и прищурив глаза, стараясь разглядеть каждую деталь.

Мне что-то подсказывало, что я зря расслабился, и вряд ли нас здесь собрали ради представления.

И я, в какой-то степени, оказался прав.

На сцене появились «актёры».

КТО?

К моему удивлению, это были не живые люди.

Десяток нежити, одетые в роскошные костюмы, находились на сцене.

Их движения были жёсткими и неестественными.

Мёртвые стеклянные глаза, бледная, почти прозрачная кожа и самое ужасное – чёрные нити, тянущиеся от их конечностей куда-то вверх, в темноту над сценой.

Что это ещё за нити?

Удивительно, но всех всё устраивала.

Даже когда я повернулся к своей команде, то с удивлением обнаружил, что они, как и остальные зрители, завороженно смотрят на сцену.

– С вами всё хорошо?

– Что? – нахмурилась Дая, будто «кто-то» снова вмешивался не в своё дело. Они и так винили меня, что втянул их сюда.

Поэтому не удивительно, что девушка была немного груба:

– Мы смотрим, как и велит задание.

– А вы разве не видите?

Она до последнего не понимала и отвечала такими же вопросами, что раздражало ещё больше.

– Не видим, что?

– Трупы на сцене.

Дая не хотела сомневаться в моих словах, поэтому на её лице застыл ужас.

– Нет. Мы видим только живых людей.

Фух.

Я тяжело выдохнул и откинулся на спинку кресла, пытаясь осмыслить происходящее.

Почему только мне видна нежить?

Ответ может заключаться только в навыке – Духовное зрение.

Впрочем, так даже лучше.

По крайней мере не нужно будет выслушивать нытьё Артёма.

А нежить? Мне абсолютно наплевать. Как-нибудь переживу.

Тем более на сцене начали разворачиваться активные действия.

Куклы-нежить двигались, говорили, исполняя свои роли.

Я заставил себя сосредоточиться на сюжете, пытаясь абстрагироваться от их внешнего вида.

История, рассказываемая на сцене, захватила меня.

Главным героем был мальчик по имени Этьен.

С первых же сцен стало ясно, что это не обычный ребенок.

Его мысли были взрослыми, а рассуждения – глубокими. Когда он говорил, то поражал своей начитанностью и мудростью.

Так и хотелось выкрикнуть: это точно ребёнок? Не верю!

Как это обычно происходит, Этьен являлся особенным мальчиком, я бы даже сказал, особенным для всего человечества.

Он видел необычные сны, которые никогда не приснятся другим.

В определённом смысле Этьен – путешественник по другим мирам, недоступным обычным смертным.

Каждый раз просыпаясь, ему можно было только посочувствовать.

Ведь он жил в приюте, где над ним издевались другие дети, считая его странным.

Дети жестоки. Они называли его выдумщиком. Уверяя, что все те миры не просто не существуют, но и делают его дураком.