Канцлер, легок на помине, ввел очередную свидетельницу. Молодая девица в ярком платье тут же удобно уселась на стул и без смущения и испуга, но с любопытством воззрилась на Хельгу.

– Хельга Къоль, главный прознатчик города Гехта, – уже который раз за это утро представилась та.

– Хорошо служите, хесса, если у вас сам канцлер на посылках.

А ведь Хегли Секъяр своего имени здесь не называл.

Канцлер подошел поближе и заинтересованно взглянул актерке в лицо.

– Лив Дук, замок Хойд, прошлый праздник Нюсне, спектакль «Сказание о короле Ольгейре и медведе». А отец твой где?

– Сказать не могу, как приятно, что вы нас помните. – Лив стрельнула в сторону канцлера бойкими лисьими глазами. – Здесь папаня, при мне. Как же юной девушке одной, без опеки и покровительства. А мы к вам в Бьёрнкрог собирались, только не со спектаклем.

– А зачем же?

– Ларс ваш попросил передать, что двинет в Рёнкюст за каким-то соперником с книгой и чтоб вы его там встречали. Сказал и умотал прямо ночью, представление не досмотрел.

– Какой Ларс? – Хельга приложила все усилия, чтобы вопрос звучал только как заданный служащей Палаты Истины.

– А я знаю? – по-кошачьи потянулась Лив. – Прозвание я не спрашивала, на ладони оно не написано. Да и зачем мне? Замуж я за него не собираюсь.

– А что собиралась? – истинница не смогла удержать старшую сестру.

Лив хихикнула. Ну дает эта ледышка из Палаты, простых вещей, что ли, не понимает?

– Что такого, чтобы скрасить дорогу, повеселившись с приглянувшимся парнем?

– Да в общем-то ничего, – охотно согласился Хегли Секъяр. – Но, погадав Къолю по руке, ты шарахнулась от него, как от чумы. Что увидела?

– Да в общем-то ничего, – дерзко передразнила канцлера актерка. – Откуда знаете, что шарахнулась?

– Иначе не отстала бы, упорно добивалась своего, и Ларс бы не уехал. Так почему, Лив?

– Я пока еще не сошла с ума, чтобы перебегать дорогу ведьме. Уж не знаю, какая из них на него глаз положила, но на руке только что не тавро: мое, мол, не трогай! Тут дело ясное, приберет его колдунья, как бы он ни ломался. А обережий сколько на парня накручено! Одно слово – ведьма поработала. Они ж даже линии судьбы как-то менять умудряются.

– Так значит, Ларс сказал, что отправляется за «Соперником» в Рёнкюст? – спокойно прервал юную нахалку Секъяр. – Ты поведала нам все, ничего не забыла?

– Где вы видели беспамятную актерку, канцлер?

– Хорошо, Лив, можешь идти.

– Это была последняя из присутствующих, – пробормотал Хегли, когда девушка вышла. – Хорошо, я все понял. Хельга, прекрати злиться на девчонку. Не думал, что ты такая строгая и ревнивая сестра. У тебя есть еще вопросы к кому-либо здесь?

– Есть. – Хельга медленно поднялась. – Я хотела спросить в столице другого человека. Но ответ мне дашь ты. Хегли Секъяр, во что ты втравил моего брата?

Минуту они глядели друг другу в глаза. Хельга – сдерживая ледяную ярость, канцлер – почти с интересом.

– Как быстро ты определяешь виновного – и никогда не ошибаешься. Когда я получил должность, то часто вспоминал о тебе, Хельга. Думал, несмотря ни на что, позвать к себе на службу. Если б ты не была столь злопамятна…

– Я просто не забываю.

– Но кое в чем тебе все же придется мне помочь. Сейчас я еду в Рёнкюст. Ты же понимаешь, насколько это срочно. Если хочешь, составь компанию. По дороге я отвечу на все твои вопросы. Разумеется, в тех пределах, в каких позволяют интересы государства. Ты согласна? Тогда – помнишь, как говорили в Университете? – полетели.

Хорошо обученного кхарна всаднику направлять не надо. Особливо если дорога прямая, наезженная и косматый бык не один. Рыжий и бурый бегут размеренной рысью, почти касаясь друг друга кончиками рогов. Если кхарны и общаются друг с другом, людям этого не понять, да и не до того сейчас человекам – свои отношения выясняют.

– Хельга, тебе нет необходимости требовать ответа от Хрольва. Мятеж клана Къолей принесет королевству большой вред. Если твоя семья считает себя оскорбленной, я готов принять вызов от твоего отца или любого из братьев.

– Тебе придется ответить на мой вызов.

– То есть ты благородно предлагаешь мне выбрать, от чего принять бесчестье: отказаться от поединка или причинить вред женщине, – задумчиво произнес канцлер. – Небогато.

– Твоего деда звали Зерцалом Честности.

– И я его достойный потомок. Видишь, я абсолютно искренен с тобой. И так же, как дед, предан королевству. И нет того, чего бы я не сделал ради спокойствия в моей земле.

– Так может, ты и короля предашь при случае?

– Какого именно короля? – усмехнулся Хегли Секъяр. – Я служу государству, и имя человека, сидящего на троне, мне безразлично.

– Зачем, Хегли? Чего тебе не хватало?

– Хельга, ты равняешь меня с каким-то проходимцем, мелким пакостником из канцелярии, решившим сделать карьеру, «раскрыв» мнимое дело о врагах короны?

– Нет, ты зверь куда более крупный и страшный. Это ж надо, отдавать приказы именем короля!

– Не именем короля, а именем королевства. Формулировка применяется так редко, что простые стражники не заметили разницы. Но ты юрист, к тому же умна и наблюдательна. Должна понять. Это нужно не мне и даже не Его Величеству Хрольву Ясному. Это нужно всей земле Фимбульветер. Орден Дода в последнее время не слишком проворен, а с еретиками должно быть покончено. Один раз мы уже хорошо прижали их, но, как оказалось, недостаточно.

– И ты, канцлер королевства, не нашел ничего лучшего, как втравить в это дело мальчишку?

– Хельга, не причитай. Ах, сунули ребенка прямо к тиллу в пасть! Твой брат сам, добровольно влез в эту историю по самые каблуки. Ты же понимаешь, что, если бы не заступничество командора Орма и самого Хрольва, была б ему не наградная шпага, а тихое упокоение. Он знает слишком много, гораздо больше, чем дозволено простому подданному короля. Ему всего лишь надо было сказать, где «Соперник». Даже если догадался об этом позже.

– Что, кому и как он мог сказать, если ты услал его на Птичий остров почти без всякой охраны? Да что уж там, считай, без всякой охраны. Попросту сделал приманкой. Ты хорошо плетешь интриги, ловко попутал всех нас, но что знаешь о засадах, налетах и погонях? Когда ты в последний раз был в поле, Хегли? А твои люди, они вообще выезжают из столицы? Как ты мог измыслить и организовать все настолько халтурно? Твой Гейрред полный идиот, или для сектантов больше не существует тайны человеческой мысли, или у тебя в перине завелась мокрица. Или же…

Мелкие льдинки, искрошенные в пыль, взметнулись из-под острых копыт резко остановившегося рыжего кхарна. Бурый опередил его на несколько шагов и тоже замер.

– Хегли, ты хотел, чтобы моего брата похитили? Я ведь тогда эту фунсову секту со дна океана достану. То, от чего откажется главный прознатчик, сделает сестра?

Бурый кхарн заступил Хельге дорогу. Наклонившись вперед, канцлер схватил Рёда за уздечку.

– Удивляюсь, как такая умная женщина может поступать столь неразумно. Ведь того, кто сгинул на тракте, найти уже невозможно. Видишь ли, милая моя хесса Къоль, мне очень дорог человек по имени Хегли Секъяр.

Глава 8

– Все, мореходы, кончилась водичка.

Гисли сказал это просто, совсем как Гудрун, извещающая, что запасы муки или соли подошли к концу и надо идти на рынок, пусть Хельга даст денег.

И так же просто, с неторопливой деловитостью корабельщики начали готовиться к смерти. Аккуратно вытащили и сложили вдоль бортов весла, собрались возле кормила.

Астрид низко, в пояс поклонилась ватаге:

– Спасибо вам, родимые. Добро ходили, Слепую Хозяйку не гневили. А коли уж я вас чем обидела, простите.

– Тебе спасибо, шкипер, – согласно загудели в ответ корабельщики.

– Мы-то тобой всегда довольны.