Передо мной стоят Гилберт и Эрнесто. Выглядят они не лучшим образом — оба потрёпаны и перепачканы в земле, волосы спутаны, на лицах и телах виднеются царапины, да вдобавок оба одеты в костюмы норятелей. Наверное, позаимствовали из комнаты короля. Штанины доходят им едва до колен, а верх и вовсе не налез. Рукавами они подпоясались.

Нела, по виду страшно довольная собой, замыкает процессию.

— Ничего себе! — кричу я от радости и бросаюсь к своим друзьям. Я ощупываю их и верчу во все стороны, чтобы убедиться, что они настоящие. — Откуда вы? Как вам удалось спастись?

— Мы тоже рады тебя видеть, — улыбается Гилберт и хлопает меня по плечу грязной рукой с обломанными ногтями.

— Точно, — добавляет Эрнесто и вдруг пинает меня. — Это тебе за уродцев!

— За каких ещё уродцев? — я начинаю переживать, не повредился ли он рассудком от последних событий.

Тем временем норятели обступают нас всё теснее. Они тоже хотят потрогать тех, кто сумел выбраться из пасти Грызельды.

— Как вы спаслись? Расскажите, расскажите! — просят подземные жители.

— Есть ужасно хочется, — сообщает Эрнесто, пытаясь расчесать пятернёй спутанное гнездо на голове. — Вы нас сперва накормите, а мы всё и расскажем.

Норятели тут же принимаются суетиться. Они мельтешат туда-сюда, и в мгновение ока перед нами расставляют столы, притаскивают табуреты и подают еду. В основном это корешки разных цветов и размеров, но есть ещё довольно большой котелок с супом, который притащили два норятеля, а также что-то похожее на кашу.

Я поскорее выбираю себе тарелку (отлитую из какого-то серого металла, не очень ровную, зато довольно глубокую) и накладываю побольше каши. Остальные тоже не церемонятся, расхватывают деревянные, глиняные и металлические тарелки, делят ложки и принимаются за еду.

Свой табурет я ставлю так, чтобы сесть рядом с Гилбертом.

— Ты даже не представляешь, как я из-за тебя волновался! — сообщаю я ему.

— Я о тебе тоже беспокоился, — улыбается он.

И чего беспокоиться, я же не проваливался под землю, в отличие от него. Точнее, не проваливался в последнее время.

Едой я остаюсь ужасно разочарован — если судить по вкусу, каша сделана из тёртого корня, да вдобавок она ещё и несолёная. Понятно теперь, почему Гилберт рискнул и выбрался наружу, чтобы попросить соли. Я бы тоже так сделал.

— А соли не осталось? — морщится Эрнесто. Впрочем, ему ничего не мешает уписывать содержимое своей миски за обе щеки.

— Мешки провалились под землю вместе с вами, — разводит лапами король.

Я приступаю к супу и обнаруживаю, что он сделан из каши, которую развели водой и добавили кусочки крупно нарезанного корня. Отсутствием аппетита я никогда не страдал, но похоже, доесть это блюдо мне не под силу.

Одна только Нела ест как ни в чём не бывало и не жалуется.

— Там, где я жила прежде, соли тоже не было, — поясняет она. — Я привыкла. Ешь, Сильвер, тебе нужно подкрепиться. Вкус, может быть, необычный, зато очень полезно.

— Да, мамочка, — насмешливо отвечаю я и вдруг едва не давлюсь. Только теперь мне в голову приходит мысль, кем стала для меня Нела.

— Да ладно, — недоверчиво шепчу я себе под нос. — Да быть не может. Ну, отец, я тебе это припомню!

— Доели? — тем временем нетерпеливо спрашивает Типпи. Он выхватывает тарелку у Эрнесто, возящего ложкой туда-сюда, и мгновенно слизывает со дна остатки. — Теперь рассказывайте, а то ждать уж нету сил!

— Хорошо, я расскажу, — кивает Эрнесто и почёсывает бородку, из которой сыплется земля. — Пожалуй, начну с того, что ещё несколько дней назад я прекрасно жил во дворце короля Фергуса и собирался продолжать в том же духе, как вдруг от отца моей дорогой Сильвии пришло письмо...

— Не так уж и прекрасно было у короля Фергуса, — вклинивается в рассказ дедуля Йорген, сидящий неподалёку. — Я могу рассказать...

— Ш-ш-ш! — перебивают его норятели. — Мы про другое хотим послушать!

— Никто не любит дедулю Йоргена, — печально заключает старик и умолкает (на удивление быстрее, чем можно было ожидать).

— Так вот, — продолжает Эрнесто, — в послании говорилось, чтобы я немедленно хватал мешки с солью, приложенные к письму, и бежал с ними вниз, поскольку это вопрос жизни и смерти.

Он многозначительно поднимает брови и делает паузу.

— Ох, Бернард, — слышу я шёпот Нелы.

— Мы с Лансом так и поступили. Взяли мешки...

— И ещё там был я, — недовольным тоном произносит дедуля.

— Да, увы... у выхода из дворца мы встретили дедулю Йоргена, — поправляется Эрнесто. — И он был так любезен, что предложил составить нам компанию. С большой радостью мы согласились.

Дедуля сияет.

— Работы на рудниках были свёрнуты по указу короля Фергуса, — Эрнесто берёт корешок и откусывает его, — и мы нифово не фетили внизу, так, пвостите...

— Так вот, внизу никого не было, — продолжает он, дожевав, — и мы крутились с этими мешками туда-сюда, как дурни. И вдруг прямо в стене открылся проход...

— Это были мы! — сияет Типпи, похлопывая Диппи по плечу, и его длинная морда расплывается в улыбке. — Нам было приказано караулить наверху, если вдруг кто придёт оттуда, и мы не пропустили!

— Вообще-то ты уснул, — серьёзным тоном говорит Диппи, — а я не пропустил.

— Я не уснул, а тренировал навыки Поддельного Храпа! — возмущается Типпи.

— Ты не храпел, зато пускал слюни.

— Это какие ещё...

— Ну-ка тихо! — гневно прерывает их Скарри Третий, хлопая лапой по столу. — Ишь, совсем распустились, бессовестные!

Типпи и Диппи от смущения сползают под стол так низко, что виднеются только макушки и круглые глаза за стёклами очков.

— Если мне будет позволено продолжить... — Эрнесто отвешивает норятелям шутливый поклон, чем приводит их в ещё большее смущение. — Итак, как уже поняли все собравшиеся, Типпи и Диппи благополучно доставили нас вниз.

— Насчёт благополучности-то я бы поспорил, — вскакивает с места дедуля. — Чуть кости мне не переломали!

— Это было бы ужасной потерей, однако, к счастью, всё-таки не переломали, — утешает его Эрнесто. — Так вот, когда мы оказались внизу, выяснилось, что с солью случилась какая-то путаница. Во-первых, её не требовалось так много. Во-вторых, она не требовалась так срочно. И как раз когда мы выясняли, что же в-третьих, земля под нами затряслась, и я даже не успел спросить, часто ли в здешних местах такое случается, как мы полетели вниз.

— О-о-о! — проносится по рядам норятелей.

— Всё было терпимо, даже удобно, я бы сказал, если бы только нам удавалось дышать, — говорит Эрнесто. — А затем ещё кто-то из нас принялся лягаться, тогда-то я и получил свои самые серьёзные повреждения. Вот, зуб до сих пор шатается.

Дедуля Йорген, перед тем раскрывший было рот, внезапно решает промолчать и принимает скромный вид.

— Я не сразу понял, что мы провалились не сами по себе, а попали в чью-то пасть, — продолжает Эрнесто. — Зверюга вела себя, я бы сказал, довольно деликатно. Даже и не пыталась нас жевать. В глубине пасти у неё было что-то похожее на перегородку, сквозь щели в которой она всасывала землю, а лишнее выталкивала, действуя этой самой перегородкой, как поршнем. Пожалуй, нас бы могло расплющить в лепёшку землёй, но по счастливой случайности на пути этой твари было много пустот, так что мы довольно быстро выпали из её рта. И оказались непонятно где, придавленные со всех сторон. К нашей удаче и моему удивлению, мой дорогой племянник быстро сообразил, что делать: выплюнув землю изо рта, он что-то там пробормотал. Правду сказать, я надеялся, что он проложит нам путь с красной бархатной дорожкой или мгновенно переместит нас в какое-нибудь уютное местечко вроде дворца короля Фергуса, но не все мечты сбываются.