И Илиана любовалась им. Поднесла руку, невольно дотронулась до щеки, очертила шрам подушечками пальцев. То, чего она никогда не позволила бы себе, если бы энтарх был в сознании. Но сейчас она могла восхищаться им беспрепятственно и смотреть, смотреть... И какая-то щемящая нежность родилась в её сердце, так что слёзы навернулись на глаза.

Захотелось защитить энтарха, укрыть от всех забот и невзгод, чтобы ему больше никогда не было больно. Она сделает всё, что в её силах, вдруг поняла Илиана, чтобы эти морщины, старящие его, больше никогда не вернулись на его лицо.

Она шагнула к окну, открыла его, проветрила комнату. А потом разбудила служанку и попросила принести еще рамаха и узнать, что там с другими пострадавшими от яда на пожаре.

Служанка вернулась через полчаса с пучками трав и доложила, что воины постепенно приходят в себя и им уже лучше. Вот и замечательно. Значит, лечение работает.

Илиана едва не засмеялась от радости. Словно тяжёлый камень свалился с души. Если воинам легче, значит и Герхарт скоро пойдёт на поправку. Они со служанкой развесили пучки рамаха и подожгли их. А потом она методично влила в Герхарта чайную ложку настойки. Оставалось только ждать и надеяться, что правитель скоро придёт в себя.

Герхарт

Было такое ощущение, будто он очнулся от долгого сна. И даже не мог вспомнить, как заснул. Словно обрывки воспоминаний вертелись где-то на задворках сознания. Пожар в городе, дом в огне, мать… Нет! Это было очень давно. Так давно, что иногда казалось кошмаром даже, не сном. Почему же он снова об этом вспомнил? Что произошло? Дурной сон?

Герхарт потянулся, открыл глаза и сел на постели. По комнате плыл странный запах. Необыкновенно приятный, он, словно прогонял все кошмары прочь. А ещё стлался лёгкий дымок. Да что тут происходит?! Он закашлялся и вдруг понял, что ровным счётом ничего не помнит. Воспоминания словно ускользали от него. Гер нахмурился. Он, тот, кто всегда и всему имел логическое объяснение и не поддавался чувствам, вдруг понял, что не знает, как объяснить то, что с ним происходит.

Энтарх встал, шагнул к двери и распахнул её.

— Герхарт! — Услышал он вдруг и повернулся. Возле двери в спальню стояло кресло, а в нём сидела Илиана, которая подскочила, увидев его. И в её глазах отразилась такая радость, что ему даже стало неловко. Да что такого случилось?! Почему она здесь? И только через пару секунд Гер понял, что она, его невеста, назвала его по имени. Впервые не государем, не энтархом, дурацким титулом, к которому он привык, но который давил так, как давит только корона, а тем именем, что дала ему мать. И ему на секунду стало жарко в груди, словно разгорелся пожар. — Как ты себя чувствуешь? — Продолжила она с такой тревогой в голосе, что Гер понял — он не может больше оставаться в неведении.

— А что случилось? — Ответил ей вопросом на вопрос. И тогда Илиана начала рассказ. После того, первого порыва, она старалась не смотреть на него, опустила глаза, словно ей тоже было неловко. Хотя ведь она его невеста! А он слушал и словно бы не слышал. Настолько тяжело, почти невозможно было поверить в то, что она говорила! Но в её голосе он не чувствовал лжи. Только тревогу и что-то ещё странное. Что — он не мог и сам понять. И это рождало в нём смутное волнение.

— Выходит, ты спасла мне жизнь? — И он посмотрел на Илиану, прямо в упор. Да, Герхарт знал, что его пристальный взгляд пугает людей, но он до сих пор не мог поверить, что всё действительно было так, как она рассказала. Ведь если она действительно ходила к врагу, чтобы спасти его, если всё правда было так, то это меняло что-то в нём самом, меняло всю его жизнь. Он смотрел на Илиану и не мог насмотреться. Она казалась ему невероятно красивой. Да, что там, он давно считал её безумно прекрасной! Хотелось вот сейчас шагнуть к ней, дотронуться до волос, заглянуть в её глаза, чтобы увидеть там ответ на тот невысказанный вопрос, который мучал его самого. И… Его это пугало. Он слишком привык быть один и никогда не думал, что бывает так… так странно и жарко.

Но Илиана не опустила глаза. Она встретила его взгляд так же прямо, вскинув голову. И Герхарт только сейчас заметил, как под её глазами залегли тени, а волосы в беспорядке выбились из причёски. Видно, она не спала всё это время, просто не рассказала ему всего. А о чём она ещё умолчала, его красивая невеста?

Герхарт шагнул к ней, ближе и заглянул в глаза. Хотелось сказать ей что-то, сказать, как своей невесте, но вырвалась какая-то глупость.

— Значит его зовут Вард?

— Да, — Илиана спокойно кивнула в ответ. — И он замечательно играет в ракс, достойный противник.

— Хороший стратег значит, — хмыкнул Герхарт. Интересно, этот Вард красивый? Явно уж, не такой урод, как он и наверняка моложе. Какие глупые мысли! Гер даже встряхнул головой, прогоняя их.

А Илиана вдруг отвернулась и отошла от него. И ему почему-то стало тоскливо, словно он упустил что-то важное, и сам не понял, что, а главное, как это вернуть.

— Да. Я думаю, стоит поискать его в Старом городе и побыстрее. Потому что он сказал, что в столице скоро будет жарко. — Илиана говорила спокойно, её голос не дрожал. Но он не видел её лица. И почему ему показалось, что она что-то не договаривает?

— Что-ж, я так и поступлю, — кивнул энтарх. — Легионеры уже ищут его, но сейчас пожар, все силы были брошены на него. Кстати, они тоже пострадали от яда? — Спросил он у Илианы, уже зная ответ. Она кивнула, подтверждая его предположения. — В любом случае, оставшиеся отряды надо отправить на поиски этого Варда. — И как бы не было слишком поздно. Остатки недавнего кошмара снова подняли голову. Он не вынесет больше город в огне, вдруг с пугающей ясностью, понял Герхарт.

А ещё ему стало неловко. У правителя не должно быть слабостей, он должен править железной рукой. Его должны бояться. Вот то, что он понял, уяснил на собственной шкуре, за долгие годы, когда поднимал страну из руин. И вот его невеста видела его слабость. Даже представить страшно, что он наговорил в бреду и что она теперь о нём думает. Наверное, решила, что он жалок и слаб. Герхарт отвернулся от Илианы и вышел на террасу. Вдруг необъяснимо захотелось вдохнуть свежего воздуха и понять, что всё хорошо, наверное, что ничего плохого не произошло, всё под контролем, а город по-прежнему на месте.

Солнце ласково освещало сад, омытый недавним дождём. Ветерок принёс запах свежести. Герхарт с наслаждением вдохнул его и почувствовал, что мысли немного улеглись. Подышав немного свежим воздухом, он вернулся в комнату. Илиана по-прежнему стояла, опершись на спинку кресла. Что она хочет от него? Почему не уходит? Он должен ей что-то сказать? Да, он сказал бы… Но Гер не знал, как назвать то, что он к ней чувствует. Благодарность? Пожалуй. А ещё? Было ли что-то ещё?

В дверь постучали. Вошёл слуга с подносом еды. А Герхарт вдруг почувствовал, как сильно хочет есть. Буквально умирает с голоду.

— Вы разделите со мной трапезу, Илиана? — Наверное, в первый раз он назвал её по имени и сам понял, насколько оно ему нравится и насколько это имя подходит ей — мягкое и певучее и в то же время гибкое и сильное, как она сама, как его невеста.

— Разделю. — Она аккуратно присела на краешек стула и принялась за еду. Вот только глаза подозрительно блестели. И Герхарт снова растерялся. Та непринуждённость, что была между ними все эти дни, когда они гуляли по городу и играли в ракс, исчезла, пропала словно её и не было. И он не знал, как это изменить.

После трапезы она так же тихо попрощалась и исчезла, ступая почти неслышно. Он не удержал её. И теперь чувствовал себя полным дураком. Словно он сделал что-то не так, но сам не знал, что. Ничего. У них впереди ещё долгие вечера в ракс и…свадьба. В груди снова стало жарко. У правителя не должно быть слабостей. Но разве его невеста — это слабость?