Он незаметно для себя самого и так естественно взял её под локоть, а она доверчиво прильнула к нему. И Герхарту казалось, что в его жизни настала весна. Сделать предложение принцессе Улании было самым лучшим и самым правильным решением в его жизни.

Он был уже не молод и если оглянуться на тот отрезок пути, что остался в прошлом — там не было ничего, достойного внимания. Да, он поднимал страну из руин и делал всё, чтобы она процветала. Он тащил всё на своих плечах, и никогда не думал о себе, задыхаясь иногда в этой золотой клетке, тоскуя от одиночества. И вот сейчас, впервые за все эти годы, он не был одинок. И это наполняло его жизнь смыслом, большим, чем всё, что он делал до этого.

Илиана

То письмо Картеса стёрло все границы между ними. И Илиана просто не могла обижаться на брата. Она, пожалуй, даже была ему благодарна за это. А лёгкое недоумение, оставленное его письмом, почти позабылось. Она написала ему, как и сказал Герхарт. Спросила, в чём дело и что брат имел в виду. И всё. Больше ничего не сказала. Пусть думает, что энтарх не видел письма. Зачем она это сделала — Илиана и сама сказать не могла. Одно она знала точно — Герхарт теперь для неё ближе, чем даже брат.

Им выдалось несколько свободных дней, когда они гуляли вместе, играли в ракс и разговаривали так, словно не могли наговориться. Энтарх снова стал самим собой, таким, каким она его знала. Вот только сейчас она видела, что дорога ему. Она не могла даже понять, в чём это выражалось, просто чувствовала. В его словах, в его улыбке, в его жестах. Она видела, что ему приятно общаться с ней. И хотя он не сказал ей ничего определённого, Илиана знала, чувствовала сердцем, что так же дорога энтарху, как он — ей самой. И в её сердце расцветала тихая радость. Уже почти на исходе был месяц, обозначенный до свадьбы. Уже совсем скоро они навсегда будут вместе, и никто не сможет отнять у неё Герхарта.

При мысли об этом, она вспоминала Варда, которого пока ещё не нашли. Но Илиана была уверенна, что найдут. Слишком уж решительным выглядел Герхарт. Он бы бросился на поиски сам, если бы не она, не страх оставить её. О котором оба не говорили вслух, но который довлел над ними. Словно что-то вот-вот случится. Но они оба старались не думать об этом. Надо жить тем, что есть сегодня, пока завтра ещё не наступило.

Наконец, как-то утром в дверь её покоев постучали. За дверью оказался сам энтарх.

— Илиана. — начал он с порога, — мои легионеры привели того, кого мы так долго искали. Только ты видела его в лицо. Я хочу, чтобы ты сказала, он это или нет.

— Хорошо. Пойдём. — Она решительно встала.

А Герхарт между тем повёл её куда-то вниз, длинными переходами. Да так, что если не знаешь дорогу, запомнить с первого раза невозможно. И глаза не надо завязывать. Она бы могла прожить в этом дворце всю свою жизнь, даже не догадываясь, что под ним, оказывается, находится тюрьма. Илиану передёрнуло, стоило только представить, что там и как.

И Герхарт словно почувствовал это — сжал её руку, поддерживая. Возле массивной железной двери они остановились — их ждал там стражник. Герхарт что-то сказал ему и тот распахнул перед ними дверь. Илиана медлила войти. Ей было страшно. Когда она шла по пустому ночному городу прямо в логово бунтовщиков и разбойников, она не испытывала страха. А вот сейчас ей хотелось позорно убежать из этого места.

Герхарт терпеливо ждал её, ни словом не упрекнув. И она, досадуя, на свою нерешительность, вошла вслед за ним. Перед ней тянулся длинный ряд зарешеченных тюремных камер. Почти все они были пусты. Где-то мерно капала вода, где-то шуршала мышь. И всё. Тишина. Не единый звук не нарушал её.

— Вот сюда, — Энтарх повёл её за собой, разрушив сонную и страшную тюремную тишину. Илиана даже поёжилась. — Здесь неприятно, понимаю. Тюрьма была построена намного раньше дворца. Но сейчас обычно она пустует.

За решеткой камеры, возле которой он остановился, на куче соломы сидел человек. Услышав их он поднял голову.

— Это он? — Громко спросил Герхарт.

— Да, это Вард, — кивнула Илиана. Зачем отрицать очевидное? Хотя… Она не испытывала к нему ненависти. Скорее ей было жалко его. Ей вспомнилась их партия в ракс и его отчаянный больной взгляд.

— Ну вот мы и встретились, принцесса, — хмыкнул он и шагнул вперёд, к решётке. — И тебя приветствую, энтарх. — Вард словно выплюнул этот титул, словно он жёг ему язык.

Но Герхарт не обратил на это внимание.

— И тебе доброго дня. Значит ты — Вард и желаешь моей смерти?

— Желаю, — кивнул мужчина за решёткой. Но Илиана видела — не было в его словах ненависти. Той, что действительно способна на убийство. Он словно сомневался.

— Ну что-ж, вряд ли я предоставлю тебе такую возможность. Пошли, Илиана, — Кивнул ей Герхарт. — Она направилась за ним, а потом всё-таки обернулась и поймала странный взгляд Варда.

Он ведь мог не говорить ей средство вылечить энтарха, но сказал. Хотя ведь знал, скорее всего, что тот найдёт его и не пощадит.

— Что ты собираешь с ним делать? — Спросила она Герхарта, пока они поднимались наверх из тюрьмы.

— Не знаю, — тихо сказал он. — Казнить его на площади, чтобы его сообщники видели, что бывает с зачинщиками беспорядков и чтоб другим неповадно — вот то, чего он заслуживает. Но…

— Но? — Переспросила Илиана.

— Я не знаю, — покачал он головой. — Я должен подумать.

Возле его покоев они расстались. Герхарту нужно было привести в порядок дела и решить, что делать с Вардом. А она… Она вернулась в комнату. Пожалуй, ей было жалко их врага, хотя он чуть было не лишил страну энтарха, а её — любимого. При мысли об этом, в груди заворочался страх. Так что захотелось всё бросить и кинуться к Герхарту. Она боялась оставлять его даже ненадолго и никак не могла надышаться их общением. Но Илиана села ровно и попыталась успокоиться. Всё будет хорошо. С Герхартом в его дворце, больше похожем на крепость ничего не случится. Её больше интересовало, получил ли её письмо брат и если получил, то почему не пишет. До вечера она гадала, когда он пришлёт ей письмо и пришлёт ли вообще. Вдруг, да она обидела брата. Герхарт не приходил. Только прислал слугу с запиской, что у него дела и что они увидятся завтра за завтраком.

Делать нечего и почитав немного книгу, Илиана легла спать.

Герхарт

Расставшись с Илианой, Герхарт до ужина занимался делами. Их накопилось немало. Отстроить заново сгоревшие кварталы, снова снизить налоги и снять их совсем с пострадавших при пожаре, снова обсудить с Литари условия поставок продовольствия. Соседи никак не хотели снижать цены. А вечером, поужинав, он решил снова спуститься к пленнику.

Что-то его влекло к нему. Ему было, пожалуй, интересно. Илиана охарактеризовала его как достойного противника. И теперь он это видел. Вард. И имя интересное. Герхарт хмыкнул и направился вниз, в подземную тюрьму.

Стражник открыл ему дверь и замялся, словно не решаясь что-то сказать.

— Говори быстрей! — Потребовал Гер. Ему некогда было ждать.

— Мой государь, если вам понадобится помощь, зовите меня. — Он всего лишь хотел помочь. Герхарт улыбнулся, надеясь, что улыбка не выглядит слишком зловещей.

— Хорошо. Конечно. — Он похлопал стражника по плечу и шагнул в тёмный коридор.

Ясное дело, что Илиане здесь было неприятно. Эта тюрьма была построена так, чтобы одним фактом своего существования, действовать на нервы. Поэтому он не любил держать здесь преступников, предпочитая городскую тюрьму. Но Вард был не просто преступником. И по-хорошему его надо было казнить, не раздумывая. Но он почему-то медлил. Кто бы что про него не думал, но он не любил прерывать человеческую жизнь. Потому что считал себя не вправе распоряжаться ей. Приходилось напоминать себе, что он — Правитель и несёт ответственность за целую страну. Но каждый раз после вынесения смертного приговора на душе скребли кошки.