— Марин, если жена беременна, то это как минимум отсрочка в плане развода года на три…

— А если он не узнает? — бесцеремонно перебиваю Никиту не в силах слушать этот бред. — Ну почему всё так сложно-то?! Почему нельзя просто взять и развестись, ведь разницы нет беременна девушка или нет, если она хочет развода!

— Ты забываешь один очень важный нюанс — Игорь отец твоего ребёнка и имеет все права на него. С этим сложно поспорить… — Никита скривился, словно всё что говорил было в крайней степени неприятно в первую очередь ему самому. — Но ты не расстраивайся раньше времени. Я говорю тебе о возможных препонах для того, чтобы ты понимала, что в таком случае всё может усложниться, но безвыходных ситуаций не бывает.

— То есть ты всё равно поможешь? — всхлипнула я от накативших эмоций.

— Конечно помогу! Куда ж я теперь денусь? — Никита так добродушно улыбается, что это вселяет надежду и поднимает дух.

— Спасибо, Ник… — тихо шепчу в ответ.

Оставшуюся часть пути мы провели в полнейшей тишине, я размышляла над тем, что случится если Игорь вдруг каким-то немыслимым образом узнает о ребёнке и как этого избежать. Никита же был полностью сосредоточен на дороге, во всяком случае так казалось на первый взгляд, но было то единственное, что выдавало его тяжёлые мысли — вертикальная морщинка, залегшая меж бровей. Наверное и ему нелегко далась эта новость, хоть виду и не показал.

***

Ночной Липецк показался мне на удивление красивым городом: большой, с уютными улочками, красивыми парками и площадями, украшенными искусной иллюминацией; он настолько радовал глаз, что я следила за видом открыв рот.

— Не ожидала такого от периферии? — хмыкнул Никита, заметив мой интерес.

— Здесь очень красиво! — с восторженным придыханием отвечаю я. — Представляю как тут днём.

— И днём красиво, но вечером особенно. — задумчиво произнёс Никита. — Сейчас часть иллюминации отключена, ночью всегда так, но вот вечером атмосфера просто сказочная.

Было заметно, что Никита очень любит родной город, то с каким вдохновением он рассказывает о нём о многом говорит, в том числе и о том, что Бахчев верен тому, за что радеет.

— Посёлок, где находится дом твоей мамы находится недалеко от города? — спрашиваю как только выезжаем за пределы города.

— В принципе близко, но там километров восемь дорога плохая с ямками и выбоинами, так что ехать будем дольше чем ожидается от такого расстояния.

— Хорошо. — согласно киваю в ответ.

Я сейчас готова согласиться со всем, потому что понимаю, что это финишная прямая, осталось совсем немного, совсем чуть-чуть и у меня начнётся новая жизнь. Эта мысль вливает в меня новый поток энергии — сна ни в одном глазу, мне бы поговорить, поделиться эмоциями, но Никита устал, это заметно по тому как часто он трёт глаза, шею, как ежесекундно моргает, пытаясь побороть сонливость.

Шутка ли, восемь часов за рулём без перерыва, тем более большая часть поездки пришлась на ночное время.

Поэтому уткнувшись взглядом в тёмное окно я благоразумно молчу, наслаждаясь последними минутами поездки.

— Ты такая тихая в последние дни была, даже непривычно как-то. Это всё из-за беременности или точнее из-за того, что ты не знала как мне сказать о ней?

— И да, и нет. — неоднозначно отвечаю я, думая над тем, что иногда стоит бояться своих желаний. — Я узнала об этом два дня назад и ровно в тот момент решила, что больше не могу терпеть… Просто… Я как представила, что Игорь будет поднимать руку на меня при ребёнке, а ещё хуже того будет физически наказывать малыша, чуть с ума не сошла. Наверное, только в этот момент до меня наконец дошло куда несётся моя жизнь. Точнее, до чего я сама её довела!

Закончив свою пламенную речь я с силой втянула носом воздух и также резко выдохнула, пытаясь хоть как-то совладать с той бурей негодования и злости, что кипела внутри. Но самое интересное, что злилась я не на Игоря, а на себя!

— Марин, не нужно себя винить, это точно ни к чему хорошему не приведёт. — сдержанно говорит Ник. — Ты решилась уйти от агрессора, а это не каждой по зубам, поверь.

Знаю я это и тем не менее не хочу врать ни Бахчеву, ни тем более себе. Кто я без Никиты, без его силы, поддержки, денег? Того, что дала мне мама хорошо если на полгода скромного житья хватит, а адвокат, суды, беременность?

Как я сейчас жалею, что так и не получила образование! Вот кем идти работать имея на руках только школьный аттестат и справку из Вуза? Правильно — уборщицей, да и той не возьмут, или выгонят взашей когда поймут, что беременна.

Никчёмная! Какая же я никчёмная!

Слёзы подступают к глазам, но я стараюсь сдержать их и ту боль в горле, которая сковывает и мешает дышать.

— О чём думаешь? — Никита бросил на меня тревожный взгляд.

— Я ничего не могу… Совсем… Сама не могу… — громко всхлипывая, я не стразу замечаю, что Никита останавливается у высоких железных ворот.

— В твоей ситуации это абсолютная норма, поверь, я знаю о чём говорю.

— Знаешь?

— Да, была в моей жизни одна история… Я тебе потом как-нибудь её расскажу, а ты сейчас посиди в машине немного, а я снег расчищу, чтобы во двор въехать.

Никита

История… Зачем только ляпнул! Ведь там не просто история, а значительный кусок моей жизни. Той, о которой не то что говорить, вспоминать не хочется!

И тем не менее неприятные картинки из памяти выдрать значительно тяжелее, чем что-то хорошее. Поэтому с усердием машу лопатой, расчищая дорогу от скопившегося снега, чтобы хоть немного утихомирить разыгравшееся воображение.

Как там говорят? «Труд облагораживает?» Да ничего подобного — в голове полная каша! Понимаю одно — с этой девчонкой, что наблюдает за мной сейчас из моей машины, я отыгрываю свой детский сценарий — спасаю маму от деспота отца. Пусть для большинства я вырос во вполне благополучной семье, но только я один знаю, какие тайны хранятся за закрытыми дверями.

Через пятнадцать минут проезд расчищен. Открываю ворота и возвращаюсь в заведённую машину, смотрю на свою попутчицу, а та мирно посапывает, удобно устроившись в сиденье словно в коконе. Пусть спит, так даже лучше — возле ворот я, конечно почистил, а вот какие сугробы ждут меня во дворе — большой вопрос.

На освобождение части двора от снежных сугробов я отдал по меньшей мере минут сорок, зато теперь смог беспрепятственно загнать машину в гараж.

— Ну и что мне прикажешь с тобой делать, Спящая красавица? — улыбаюсь, глядя на то, как Марина укладывает ладошки под щёку и пытается устроиться поудобнее.

Переместить девушку в гостевую комнату в доме оказалось проще, чем я думал — Марина довольно легкая, поэтому подхватив спящую девушку на руки, я легко отнёс её в дом. Она даже не проснулась — слишком умаялась в последние дни. Даже ухом не повела, когда я снял с неё ботинки, стянул куртку и шапку.

Марина беременна… Такого развития событий я не предполагал и поначалу растерялся, но не от того, что против или как-то негативно отношусь к детям — это как раз таки совершенно не так. Одно обстоятельство меня смущает — муж моей девочки. Судя по той информации, что я успел накопать из своих источников продажный мент добивается в жизни всего чего хочет и не особо парится над тем, какими путями движется к цели.

Именно поэтому я предупредил Марину, чтобы даже думать не смела ему говорить о ребёнке. Знаю, что мой поступок со стороны выглядит так словно я забочусь только о себе, но это другое — если бы эта девушка была счастлива в браке, я бы в жизни не влез в чужую семью.

Однако здесь совсем другая история — мне с первой минуты знакомства пришлось помогать Марине.

И пусть эта хрупкая, и в то же время сильная девушка сразила меня первым же взглядом своих голубых льдинок, прошибла и сердце, и разум, но тем не менее, я не сопливый юнец, который не в силах контролировать свои инстинкты.