— А что случилось-то? — семеня следом спрашиваю я, начиная нервничать от необычного поведения своего «друга».

Кожа под толстым слоем одежды покрылась холодными мурашками и уж точно не от того, что на улице мороз в двенадцать градусов. Мне страшно до ужаса. Никита знал мою реакцию на все события связанные с разводом и Игорем, поэтому сам не называл и Виктора попросил не говорить мне дату судебного заседания, чтобы я зря не волновалась и не вредила течению беременности.

Но пусть я и не знала точной даты, но предполагала, что это случится в последнюю неделю года.

Что ж… Теперь, видимо, придётся понервничать — чувствую, что мне совсем не понравится то что я сейчас услышу, но как-то обойти эти новости не получится, поэтому придётся принимать всё так как есть.

— Виктор, повтори, пожалуйста, Марине всё то, что сказал мне. Не хочу играть в испорченный телефон.

Как только мы уселись в уже успевшую остыть машину, Никита переключил звонок на громкую связь и плюхнул мобильный на магнитный держатель.

— Гм… — послышалось на том конце провода, отчего внутри всё похолодело. — Ваш муж, Марина, категорически против развода…

Адвокат начал без приветствий, но после первой же фразы сделал небольшую паузу, чтобы я успела переварить информацию. Только выделенное время мне совершенно не понадобилось, ибо реакция Игоря не стала для меня новостью. Я ожидала такой вариант развития событий — мой муж слишком упрям, чтобы отступиться по первому требованию.

Если бы я на него заявляла или хотя бы снимала побои, может тогда он не стал бы противиться… Но, нет… Я не могла, поскольку у него в органах было все связано, меня бы и на порог не пустили.

Вздыхаю громче, чем по всей видимости было нужно, отчего мои собеседники разом резко подобрались. И если Никиту я вижу прямо перед собой, то от Виктора ощущается напряжение даже на расстоянии.

— Что же будем делать? — не узнаю свой затравленный голос. — Выход ведь есть всегда? Да?

Ник притянул меня к себе. Обнял и зашептал в макушку:

— Не бойся, всё будет хорошо…

— Выход есть, просто придётся немного подождать. — отозвался в телефоне Виктор. — Три месяца дал судья на примирение. Но мы ведь мириться не намерены? Так?

— Нет! Никакого примирения не будет! — четко отрезала я нисколько не сомневаясь в собственных словах. — Мы же успеем до того, как родится ребёнок?

— Думаю, да. — довольно уверенно ответил адвокат. — Конечно, было бы лучше, чтобы ваш муж отказался от своих претензий, но и с учётом этого обстоятельства, думаю, успеем.

— Стойте! Какие претензии?! — на секунду я выпала из реальности — оглохла и ослепла, словно нырнула с головой в ледяную прорубь. — Какие могут быть у него ко мне претензии? Что за бред такой?

— Имущественные… — растерянно промямлил Виктор. Было слышно, как он шелестит бумагами, быстро-быстро перелистывая страницы, а найдя нужную зачитал то, отчего волосы на затылке зашевелились. — На вас оформлены две фирмы, владелицей которых вы являетесь, как я понял из нашей беседы, лишь юридически. Во всяком случае вы мне о них ничего не говорили…

— Я ни малейшего понятия не имею о каких-либо фирмах! — вскричала я и надрывно всхлипнула, пытаясь побороть надвигающуюся истерику. — Бред какой-то!

Никита прижал к себе сильнее, а я не стала отстраняться, потому что так было легче. Я не пыталась сосредоточиться и хоть как-то анализировать происходящее, мне просто хотелось услышать, что всё закончилось. Хотелось побыстрее покончить с разводом и зажить спокойной жизнью вдали от всех. Но, как говорится, человек полагает, а Бог располагает. Знала бы я тогда, что день, который так жду станет самым жутким в моей жизни… Но нет, не знала и в этом было моё спасение.

— Поэтому я и попросил суд об отсрочке, чтобы во всём разобраться. — деловито ответил Виктор. — В общем, если вы захотите я составлю документы согласно которым вы передадите права собственности вашему мужу и все проблемы разом решатся.

— Да! Хочу! Очень хочу!

Марина

До нового года оставалось всего два дня, когда я узнала, что Никита общается не только с моим адвокатом, но и с человеком, который копает под Игоря. Я так и не поняла кто он и какая у него должность, из их разговора узнала только, что Самойлов руководит каким-то отделом в управлении собственной безопасности.

Вообще, по-хорошему, я должна была наслаждаться предновогодними хлопотами и праздничным настроением, а ещё прекрасным самочувствием, ведь не смотря на прогнозы врача по поводу возможного токсикоза, ничего подобного со мной не происходило, а скорее даже наоборот — энергии в последние дни прибавилось. Поэтому каждый вечер мы с Никитой ездили в город и подолгу гуляли, впитывая новые для себя эмоции радости, свободы и неподдельного счастья.

Может такому всплеску деятельности послужил новый комплекс мультивитаминов для беременных, может отсутствие, пусть и неполное, стрессов, но чувствовала я себя просто шедеврально! С утра до ночи носилась как электровеник и даже пыталась отобрать у Никиты лопату, чтобы сменить его при ежедневном ритуале расчистки двора от выпавшего за ночь снега, но ничего не вышло. Моя инициатива не произвела на Бахчева должного эффекта, поэтому свою неуёмную энергию, которая словно вырвалась из полудрёмы, я решила пустить в мирное русло и напечь имбирных пряников.

Именно там, в кухне, увлечённо вырезая из ароматного раскатанного пласта теста причудливые фигурки, я снова услышала голос Никиты за окном. Он говорил с кем-то по телефону.

Я, честно-слово, совсем не хотела прислушиваться, но окно кухни было приоткрыто на проветривание, а в помещении царила полнейшая тишина, так что хочешь-не хочешь, но станешь случайным свидетелем.

И нет бы мне прикрыть это злополучное окно! Но там ведь интересно, а интерес, как известно, дело такое — противостоять сложно, поэтому я «приклеила» ухо и впитывала новую для себя информацию. И главное — открывала Никиту с новой для себя стороны.

Если изначально Бахчев казался мне довольно мягким и даже слегка ведомым, то сейчас я взглянула на него с совершенно другой стороны — он просто-напросто любит все продумывать и лишь потом действовать. Такая черта характера в основе своей присуща именно мужчинам. Сильным и волевым мужчинам, тем, что умеют держать свои эмоции под контролем.

Всей беседы мне не удалось услышать, но одно я поняла абсолютно точно — эти двое что-то задумали.

Поэтому, когда Никита спустя пятнадцать минут вошёл в кухню, язык тут же зачесался расспросить его о звонке, но по отстраненному взгляду я сразу поняла — сейчас не время.

— Обедать будешь? — пытаюсь привлечь внимание мужчины, но это оказывается сложнее, чем я предполагала, потому как Ник пройдя мимо меня, плюхнулся на стул и не удостоил мою важную персону даже взгляда.

Странно, но никакого негатива, его такое отстраненное поведение совсем не вызвало, скорее стало немного тревожно.

— Что? — вырванный из своих беспокойных мыслей, Никита вопросительно уставился на меня, словно пытался сообразить что-то.

— Я говорю: есть будешь?

— Буду… — чуть слышно пробурчал в ответ, всё так же думая о своём.

Решив не расспрашивать и ничем не выдавать свое любопытство, я уверенными четкими движениями управляюсь с разогревом обеда, который успел остыть, а затем также молча расставляю перед Ником тарелки.

Повисшая тишина немного раздражает, но не настолько, чтобы попытаться нарушить её.

Обернувшись к кухонному ящику я, немного поковырявшись, достаю ложки-вилки и уже протягиваю руку, чтобы разложить их перед Ником, но не успеваю — Бахчев перехватывает и слегка сжимает мою ладошку.

Перевожу взор с наших сплетенных рук и тут же натыкаюсь на встревоженный взгляд темных глаз.

— Присядь… — Никита указывает на стул, стоящий слева от него. — Нам нужно поговорить…

Спорить не собираюсь, поэтому тут же опускаюсь на предложенное место. Ник отводит взгляд, аккуратно забирает приборы из моих рук и с тяжелым придыханием кладет их на стол. Складывается ощущение, что то, что он сейчас скажет очень важно для нас обоих и может разделить момент на «до» и «после».