Но я все же отодвигаюсь, правда, лишь для того, чтобы заглянуть ему в глаза и сказать заветные слова:

— Я свободна, Ник! Я от него свободна! — визжу от радости так, словно мне подарили самый ценный и долгожданный подарок в жизни.

Бахчев улыбается и снова, правда уже медленнее, притягивает к себе, будто спрашивает разрешения, а я и не пытаюсь оттолкнуть. Скорее даже наоборот, я слишком долго ждала того момента когда же он наконец проявит инициативу. Поэтому, когда Ник легонько прихватывает мой подбородок и склоняется, я сама тянусь ему навстречу и первой касаюсь теплых губ.

По телу прокатывается волна мелких судорог, таких сладких, что я не могу сдержать тихий стон. Поначалу Ник целует нежно, будто боясь спугнуть, но в какой-то момент все меняется — поцелуй становится настойчивее, а ощущения ярче. Его руки, блуждающие по спине вызывают мириады электрических разрядов, которые будто пробуждают мое тело и готовят к чему-то большему, чем просто поцелуй.

Все последние месяцы что я, что Ник сдерживались из последних сил. Я уже была готова отступиться от своих принципов и наплевать на то, что не хотела никаких отношений будучи в браке, но Бахчев был непреклонен. Эдакий рыцарь из Средневековья, который боится запятнать честь своей дамы.

Признаюсь, мне это льстило и бесило одновременно, а еще, я иногда чувствовала себя совершенно ущербной, думала, что абсолютно не привлекаю его как женщина. Мысли такие возникали, когда я смотрела на свое отражение в зеркале и замечала как день ото дня моя талия раздавалась, а бедра приобретали не свойственную им обычно округлость. Вес я сильно не прибавляла, поэтому доктор, у которого я наблюдалась под вымышленным именем (спасибо Никите, именно он все устроил), просила не забивать себе голову ерундой. Но ерунда или нет, а на меня все чаще накатывало ощущение, что мне не комфортно в собственном теле.

Нику я ни слова не говорила о своих сомнениях, потому что знала, что он станет всеми силами переубеждать. Короче, смысла в этом не было никакого!

Единственное, что радовало — это шевеления малышки! Да-да! На УЗИ нам подтвердили уже во второй раз, что будет девочка, поэтому сомнений не оставалось. Поначалу я с замиранием сердца ждала каждого нового толчка, они были едва заметны, словно маленькая рыбка билась у меня внутри. Такое диковинное ощущение, но вместе с этим невероятно приятное и трогательное.

Даже Никита растрогался, когда я впервые решилась прижать его ладонь к своему животу. Он аж подскочил от неожиданного пинка, которым решила с ним поздороваться моя девочка.

— Вечером тебя будет ждать сюрприз… — шепнул Ник, разрывая наш поцелуй.

— Какой? — эхом отозвалась я.

— Если сейчас скажу, то какой-же это сюрприз будет? — он загадочно улыбнулся в ответ.

Я не стала больше расспрашивать, потому что прекрасно понимала — если Бахчев решил не говорить, то уговоры и стенания не помогут.

— Значит теперь мы сможем вернуться в Москву? — с надеждой спросила я, решив сменить тему, хотя прекрасно понимала: пока Игоря не арестуют опасность для меня все равно сохраняется и Никита не станет рисковать.

— Сможем, но чуть позже. — глухо ответил мужчина. — Вчера говорил с Самойловым, тот пообещал в течение пары дней все решить, там остались некоторые бюрократические проволочки, но ничего такого, что нельзя продвинуть имея в загашнике одобрение Кирилла. Он знаешь ли «большая шишка»!

Никита хитро улыбнулся и снова притянул меня к себе.

— Я так рад, что все наконец решилось! — облегченно выдохнул он. — Теперь я точно смогу назвать тебя своей…

От его слов по телу побежали мурашки, а в глубине души что-то яростно затрепетало отзываясь на призыв этого великолепного мужчины.

— Тебя и… нашу девочку. — Никита нежно прикоснулся к животу, а я вдруг ощутила довольно сильный пинок, что было удивительно, потому что дочка в последнее время вела себя абсолютно спокойно, изредка обозначая свое присутствие легкими шевелениями.

— Ого! — округлила я глаза. — Ты почувствовал?

— Да… — взволнованным до хрипоты голосом, произнес Никита. — Еще как!

— Такое чувство, что малышка все понимает и чувствует! — восторженно воскликнула я, наглаживая хорошо округлившийся животик.

— Так она и понимает! Чувствует, что я рядом, а это значит, что ни тебе, ни ей ничего не грозит. — в тон мне ответил мужчина, чем вызвал яркий румянец на моих щеках.

Так счастлива как сегодня я наверное не была никогда, даже серые тучи и совсем тусклое небо, которое практически каждый день навевало на меня тоску, сейчас не казалось таким безжизненным и унылым.

Этот день навсегда отпечатался в моей памяти незабываемыми радостными эмоциями, и я решила запечатлеть его как смогу — высвободилась из крепких мужских объятий. Хоть Ник и запротестовал, но я все же вырвалась, пообещав через секунду вернуться. Прошла в кухню, взяла маркет и жирно-жирно обвела шестнадцатое апреля — день, когда я наконец смогла вздохнуть полной грудью!

Марина

Никита готовил мне сюрприз сегодня вечером, он сам так сказал. Ну а мне тоже захотелось порадовать его чем-то, что будет напоминать об этом замечательном дне, которого мы оба так долго ждали. Сегодня наконец получила развод, и сама до сих пор не верю своему счастью.

Упросила Ника отпустить меня в магазин одну, он конечно упирался и даже попытался увязаться за мной, но я настояла на своем. Теперь не страшно и нужно заново учиться жить и самой нести ответственность за себя.

Так я думала ровно до того момента, пока не вышла из магазина и не заметила на стоянке внедорожник, который был точной копией автомобиля моего бывшего мужа.

— Нет! Нет! Нет! — одними губами шепчу я. — Это не может быть он!

Так ведь не бывает, правда?

Вглядываюсь в тонированные окна — никого…

Облегченно выдыхаю, смотрю на номер и еще больше уверяюсь, что это не его машина. Да, я глупая до смерти напуганная девушка, которая боится собственной тени. За прошедшие месяцы я многое сделала для того, чтобы выйти из этого состояния, но видимо не особо помогло, если от одного вида похожего автомобиля меня бросает в холодный пот.

Прижимаю пакетик с подарком к груди и не оглядываясь больше, иду к дому. Погода в этом году в апреле почему-то примерзкая: чаще пасмурные дни, а по вечерам дикий холод. Вот и сейчас я поплотнее кутаюсь в пальто и ускоряю шаг для того, чтобы согреться.

Уже начало смеркаться, но я надеюсь добежать домой до темноты.

От магазина до панельной пятиэтажки, в которой Никита снял нам квартиру оставалось не более пятидесяти метров, когда я почувствовала сильный толчок в спину. Я не упала. Нет. Чудом удержавшись на ногах, успела лишь обернуться и встретиться взглядом с нападавшим. Обомлев от ужаса, я на мгновение окаменела, но и этого короткого мига растерянности Игорю хватило, чтобы скрутить меня и подтолкнуть в сторону уже знакомого внедорожника.

Те же номера, что и у машины на стоянке, значит я не ошиблась…

— Ты что себе надумала, тварь?! — опаляя жгучей яростью, прохрипел он над ухом. — Думала можешь послать меня, сбежать с любовником и тебе за это ничего не будет?!

Правду мне говорила психолог, что жертва всегда внутренне замирает перед своим истязателем. Всегда. Сколько бы лет не прошло с их последней встречи. Замирает и нужно какое время, чтобы осознать, что происходит и что необходимо делать в такой ситуации.

Я не верила ей, отмахивалась, думала, что победила свой страх. Теперь же понимаю: насколько была горделива и глупа в своих рассуждениях. Этот монстр плотно засел в подсознании, так, что панический ужас вернулся вмиг, стоило ему только замаячить на горизонте.

Правда, есть одно «НО» — я уже не та блеющая овечка, какой была рядом с ним, с помощью Никиты я изменилась, пусть и недостаточно, однако отпор дать могу.

— Пусти меня! — шиплю сквозь зубы и с силой пинаю Игоря в ногу.

Опешив от неожиданности, он ослабляет хватку и одного этого мне достаточно, чтобы вывернуться и опрометью броситься бежать. Как назло, во дворе не оказалось ни одной живой души — ни одного человека, которого я могла бы попросить о помощи.