— Лия, иди сюда, милая. Наша соседка у двери, — кричит Лэйн, как будто я нахожусь в десяти километрах от него, а не в соседней комнате.

Идиот.

— О, хорошо. Дай мне секундочку. — Я быстро на цыпочках прокрадываюсь в спальню, хватаю шелковый халат с крючка в гардеробной и набрасываю его на себя, поспешно завязывая. Я перешагиваю через Джезу и, улыбаясь, обнимаю Лэйна за талию. — Привет. — Мой взгляд встречается с кристально-голубыми глазами нашей соседки. Я изучаю женщину. Она одета в яркие цвета и держит перед собой корзинку. Она накрыта тканью в бело-голубую клетку.

— Ох, только посмотрите на вас двоих. Вы такие милые. Я очень рада, что вы наконец-то приехали.

Я кладу голову на плечо Лэйна.

Она знала, что мы приедем? Это не предвещает ничего хорошего.

— Я познакомилась с твоей мамой, Лия, на прошлой неделе, — продолжает она. — Она сказала, что вы, возможно, скоро переедете из другого штата. — Ну, кризис предотвращен. Рина поговорила с ней. Она, должно быть, нормальная.

Лэйн поворачивается и улыбается мне:

— Да, мы здесь. Наконец-то.

— Замечательно. Что ж, я так рада с вами познакомиться. — Она поджимает свои накрашенные розовым блеском губки. Ее голубые глаза сияют. Светлые волосы падают на одно из ее стройных плеч, обрамляя солнечно яркую блузку.

— Я тоже рада с вами познакомиться. — Я одариваю ее своей самой широкой улыбкой. — Так, как вы знаете, меня зовут Лия, а это мой муж Ретт.

— Я Сторм Литтл, а моего мужа, который сейчас в магазине, благослови господь его добродушное сердце, зовут Шеймус. Вы, вероятно, часто будете видеть его во дворе. Не обращайте на него внимания. — Она нервно улыбается. — О, мы живем в двадцать восьмом доме.

— Отлично, — говорит Лэйн. — Что ж, нам лучше пойти одеться, потому что мы слишком долго проспали. Мы поздно приехали домой. — Лэйн смотрит мне в глаза. — Кажется, мы устали больше, чем думали, детка.

— О, еще не поздно, — замечает Сторм.

Я смотрю на Сторм, когда она бросает взгляд на тонкие золотые часики, висящие у нее на запястье.

— Только пробило восемь.

Тогда почему ты стучишься в нашу дверь так чертовски рано?

Я переношу вес тела на правую ногу.

О Боже, мне нужно в туалет.

— Ну что ж, какое облегчение. — Я выдыхаю. — У нас так много дел на сегодня.

— Оставлю вас наедине, — быстро говорит она.

— Тогда ладно. Нам нужно будет приготовить барбекю или что-нибудь в этом роде, когда мы обустроимся, — вежливо говорит Лейн.

— О, было бы прекрасно. Шеймус обожает старые-добрые вечера барбекю.

— Тогда договорились, — заверяет Лэйн.

— Хорошего дня вам двоим. — Сторм отворачивается, затем снова поворачивается и протягивает корзинку. — Глупышка. Я приготовила это специально для вас. Небольшой подарок «добро пожаловать в наш район».

— Это так мило, — восхищаюсь я.

— Ничего особенного. У меня ужасная бессонница, поэтому, когда сегодня рано утром я увидела, что в вашем доме горит свет, я поняла, что сейчас самое подходящее время заняться выпечкой.

— Ох, вы очень добры, — говорю я.

— Очень любезно с вашей стороны, — повторяет Лэйн, когда Сторм протягивает корзинку в его сторону.

Он забирает ее у нее.

— Еще раз спасибо, — говорит он.

Мы стоим бок о бок, Джеза теперь сидит у наших ног, и наблюдаем, как Сторм бежит по садовой дорожке.

Как только Лэйн закрывает дверь, я закидываю правую ногу на левую.

— Мне срочно нужно пописать, — стону я. — И я так рада, что у нас дружелюбная соседка. Думаю, мы быстро подружимся. Она кажется очень заботливой.

— Она может быть опасна, — откровенно отвечает он. — Но пока мы будем считать, что у нас очень добрая и невинная соседка, и будем держать ее на расстоянии, если это не так.

— Но она мне понравилась, — признаюсь я, неловко поеживаясь.

Мне очень нужно пописать.

— Нам нужно быть осторожными. Она не должна входить в этот дом.

— Ага, — говорю я удрученно, потому что было бы здорово подружиться с кем-нибудь, обрести союзника в этом новом городе.

— Я отнесу эту корзину на кухню и выведу Джезу пописать на улицу. А тебе, наверное, стоит самой сходить в туалет. — Он опускает взгляд на мою промежность.

Ему не нужно повторять дважды. Я направляюсь прямиком в ванную.

— Не ешь ничего из корзины, — кричит он.

Не есть ничего из корзины? Но почему?

Я сбрасываю штаны, усаживаюсь задницей на туалет и склоняю голову набок, размышляя: отравленное печенье, торт с наркотической начинкой, может быть, во фруктах есть иголки, которые могут поджидать нас. Я вздыхаю. Предполагаю, что наша милая соседка может быть наемной убийцей, хотя, скорее всего, она будет нянчиться с мухой, которую прихлопнули на пороге смерти.

Я поняла, что в этом великом старом мире возможно все. Опасные люди могут быть где угодно, под любой личиной — даже Сторм.

Глава двадцать вторая

Среда.

День плотских утех.

Прошло четыре дня, и теперь я гордая обладательница двух часов — одни в гостиной, а другие на прикроватном столике. Я снова могу определять время. Каждое утро я радуюсь тому, что цифры так ярко сияют. Такие мелочи.

Знаю, что не виновата в том, что я здесь, но не могу перестать думать о том, что было бы, если бы. А что, если бы этот чувак, ремонтник часов, не попытался меня обобрать? Что, если бы в витрине «Алессандро» не было объявления о бесплатных тортах? Что, если, слишком много «если».

Я закрываю глаза и думаю о том, как мама болтает с полицейскими, присматривающими за ней, папой и Ричардом, обеспечивая их безопасность. Мама, судя по рассказам, которыми она поделилась, выглядит вполне счастливой, а Лэйн дразнил меня. Но я знаю свою маму и знаю, что ее способность изображать фальшивую улыбку, чтобы скрыть беспокойство и боль, просто невероятна. Бьюсь об заклад, из-за стресса она по ночам стирает ковер своей неустанной ходьбой. Она — любитель походить. А, папа, он наверняка грызет ногти до самых корней. Я скучаю по своей семье. Чего бы я только не отдала, чтобы обнять их. Возможно, это могло бы случиться, если бы Рина и Вектор поймали сегодня всех тех плохих парней сегодня.

Я скучаю по своей жизни.

Я скучаю по своим друзьям и университету, хотя мне не очень нравился курс, который я посещаю.

Чем больше я размышляю, тем больше я перевариваю решения, которые принимала на протяжении всей своей жизни. Действительно ли я хотела выбрать экономику в качестве своей специальности? В старших классах я об этом не думала. Как я пришла к такому решению? Я пытаюсь вспомнить, но меня встречает стрекотание сверчков и пустота.

Я даже не знаю, чего я хочу, и кто я такая.

Я сажусь. Качаю головой. Я должна быть достаточно счастлива здесь. Здесь безопаснее, чем в квартире, потому что никто не знает, где мы находимся. К тому же, у меня есть крыша над головой, одежда на теле, еда в животе, Джеза, к которой можно прижаться, и у меня есть Лэйн, но мне не хватает здесь друга, кого-то вроде Сторм.

Что делает Сторм? Хотела бы я узнать, но по какой-то причине мне запрещено выходить на улицу.

Я сама себя с ума свожу. Мне скучно. Почему Сторм не стучится к нам в дверь?

Лэйн занят тем, что изображает из себя бизнесмена, приспосабливаясь к нашему новому прикрытию. Ну, это он мне так говорит, но я не могу не задаться вопросом, действительно ли он работает копом в каком-то недоступном на карте секретном месте?

Аф, аф. Гав, арф.

Я смотрю на Джезу, сидящую у меня на коленях, ее заостренные уши шевелятся.

— Что не так?

Она пристально смотрит мне в глаза, поводит левым ухом слева направо, прежде чем снова лечь и закрыть глаза.

Странная собака.

Я провожу рукой вверх и вниз по ее шерстке. Наверное, мне стоит встать с дивана и принести себе что-нибудь перекусить, а потом выпустить Джезу еще раз сходить в туалет.