— Лини, ты уверена? — переспросил Гай. — Все просмотрела?

— Уверена, — мотнула я головой. — Мы теперь знаем, что ирийцы умели изменять структуру тел, точнее, это было их любимым занятием. Могли ли знания генетики как-то связано с тем, что ирийцы исчезли?

— Да, могли, — кивнул Гай. — Надо все как следует обдумать. Но сейчас нам здесь больше нечего делать, надо возвращаться. Отай, путь, по которому мы прошли, он еще открыт? Сияние вокруг нас не исчезло, и мы можем вернуться, как пришли? Я могу спуститься по воздуху, Йер — по воде, но он и так обессилен. Я не смогу спустить вас всех вниз, сил не хватит. Йер, ты сможешь сейчас пользоваться магией?

Тот покачал головой:

— Нет у меня сил. Во мне ничего, кроме усталости, не осталось.

Я напомнила ему:

— Ты три дня бежал без продыху, а потом пробудил Отая, спящего под озером.

— Интересно, как я это смог сделать?

Я пожала плечами:

— С помощью магии воды. Думаю, Отай вел тебя. Отай?

Прозрачный человек, ставший оранжевым под лучами восходящего солнца, сначала кивнул головой, потом мотнул ей, потом снова кивнул. Не дождавшись от нас понимания, он подошел к стене, стукнул по одной из каменных плит, что-то нажал, и нашим изумленным взглядам предстал потайной ящик, встроенный в кладку.

Заинтересовавшись, я подошла к нему и заглянула через ледяное плечо. В небольшом ящичке лежала всего одна вещица — браслет, состоящий из звеньев в форме листьев, сделанный из того же материала, что и крест, подаренный нам Вязальщиком судеб. Ледяной ирий прозрачными пальцами подхватил браслет, подошел к Йеру и протянул его на ладони.

Лучник удивился:

— Это мне? Зачем? Это принадлежало лье Куэй? Но я — не он! Ты же это понимаешь?

Отай опять сначала кивнул головой, потом помотал, потом кивнул и настойчиво повторил жест, протянув браслет Йеру.

— Возьми его, — хмуро сказала я. — Может быть, это те артефакты, о которых говорилась в записях Мудрого. Гай, кстати, тот крест у тебя? Он тоже может быть артефактом.

Черноволосый маг хмыкнул:

— Вспомнила. Думал, не вспомнишь. Тот старик, то есть Бехар, его вроде как тебе передал. Он в моем рюкзаке лежит.

Я смутилась. Совсем вылетело из головы, а ведь крест — артефакт Древних. Вспомнив, какой силой он обладает, я предупредила Йера, растерянно вертящего браслет в руках:

— Ты с ним поосторожней. ОЙ! Я просыпаюсь!!! Ребят, рысак проснулся!!!

Я вскрикнула, почувствовав, как дернулись нити, связывающие меня с двумя душами.

И тут, затмив тревогу за собственное тело, перед глазами вспыхнула картина воспоминаний Зена.

Обычно я вижу либо самые сильные воспоминания чужого мозга, либо самые последние, что накрепко засели в голове.

А тут вдруг я увидела саму себя. Голой, лежащей на простынях в широкой кровати. Я лениво потягивалась, улыбалась и говорила умоляющим голосом:

— Зен! Я так хочу тебя! Пожалуйста, овладей мной! Я вся твоя!

Я в полном потрясении рванула бегом из подсознания Зена. Эта сцена была столь откровенной, что поразила меня до глубины души. Это что, фантазия Зена обо мне? Это что за эротические картинки с моим участием?

Я окаменела на месте, переместившись обратно в рысака и круглыми глазами посмотрела на сероглазого парня. Да я в жизни никогда бы так себя не повела! Ч… что я там говорила? «Пожалуйста, овладей мной»? А-а-а, убейте меня!!!

Огневик, которого без предупреждения швырнули обратно в тело, пошатнулся, с трудом устояв на двух ногах. Потом остервенело почесал за ухом и мстительно прошипел мне:

— Готовься к моей мести, милая!

Я торопливо сбежала от него к выходу. Хорошо иногда быть зверем. А то я бы сейчас была вся пунцовая от стыда. Ни за что больше не буду меняться телами с Зеном. Он тот еще извращенец!

Наш небольшой отряд спустился вниз по лестнице, нырнул под воду и поплыл прочь от лаборатории лье Куэй.

В этот раз следом за Отаем плыл Гай, сказав, что прорубь затянулась коркой льда и ее надо будет раздолбить.

Я плыла в середине нашей колонны, и, чтобы успокоить бешенный стук сердца после увиденной фантазии Зена обо мне, всю дорогу глядела на дно озера. Там были когда-то дома вердуков. Я жалела, что не могу задержаться, чтобы изучить их получше.

Заросшие водорослями, старые строения стали домом для многих рыб.

Надо будет обязательно посоветовать белозерцам начать смешивать свою кровь с людьми. Они до сих пор поступали наоборот и проживали в изоляции от всего мира.

Пусть теперь природа исправляет то, что наворотили ирийцы.

Обратный путь прошел без приключений.

Вскоре Гай разломал слой льда в проруби мечом, и мы один за другим выбрались на берег.

Когда мы вышли из воды, Отай подошел к каждому из нас. Он брал руками туманную радугу, окутывающую нас, и вновь составляя из нее единое целое. Когда в его руках засияла лента, он одним взмахом руки вернул ее назад. Радуга приняла прежнюю форму, протянувшись к небесам от центра озера до небес в форме спирали.

В свитках мага был указан состав всех шести радуг, но в странных циферках и формулах для меня ничего не было понятно. Я лишь поняла, что они помогали ирийцам находиться под водой, посещать дома вердуков. Лье Куэй любил подводный мир. Тот ход, по которому провел нас Отай, был любимой дорогой ученого мага. Лье Куэй сам проложил его, создал и ступени, и площадку для посадки златокрылых друзей, и террасу.

Лишь подводную пещеру не создавал — здесь постаралась сама природа. Возможно, благодаря стараниям Отая время не разрушило любимого уголка лье Куэя.

Тем временем мое тело, проснувшись, развлекалось по полной — оно усердно гонялось на четвереньках за птицей Аро, пытаясь зубами его поймать. Птица, обалдевшая от резкой перемены поведения человека, галдела во всю глотку «Нельзя кушать! Смер-рть монстрам! Смер-рть монстрам!». Это я-то — монстр? Мне стало немного обидно, что меня обозвали монстром, хоть и понимала, что Аро повторяла последнюю вбитую в ее хохлатую головку фразу.

Еще обиднее мне стало, когда тело посмотрело в мою сторону, затем издало боевой клич и рвануло ко мне, скаля зубы.

Атака на конкурента, понимаешь ли, раздел территории.

— Лини, чего застыла? — хмыкнул Зен, наблюдая за выпяченным задом несущегося с грозным рыком тела. — Ты сейчас сама себя покусаешь. Беги отсюда, я ее придержу, пока она все штаны на коленях не порвала, или зубы не сломала.

Рысак в моем теле приближался, и ничего не оставалось, как послушаться огневика. Оттолкнувшись задними лапами, я побежала вперед. Зверя нужно было увести отсюда как можно дальше.

Такими темпами скоро все Горы Мудрого знать наизусть буду. То шалхом над ними летаю, то рысаками бегаю.

Спустя час я решила, что отбежала достаточно далеко от озера Тобермор. Мы пойдем дальше на юго-восток, а зверюгу я отвела на запад, за десятки километров от нашего будущего направления. Пусть рысак спокойно возвращается в свою стаю и не вспоминает о нас. Мысленно его поблагодарив, я покинула чужое тело, вернув душу зверя обратно.

Первое, что я почувствовала по возвращению, это то, что спине было холодно. Было такое ощущение, что мое настоящее тело плыло по поверхности холодной реки. Даже руки занемели, а сверху живот припекало солнце. Правда, каким-то тяжелым это солнце было.

Я открыла глаза и охнула: прижимая меня спиной к снегу, на мне лежал Зен, схватив мои руки в кулак и подняв их над моей головой.

— Зен? — хрипло спросила я.

Рысак своим рычанием мне чуть горло не повредил, и голос был немного хриплым.

— «Зен»? — уже привычно передразнил огневик. — Ты вернулась?

— Да, — ответила я.

— Ты укусила меня за руку, — тихо сообщил он, внимательно рассматривая мое лицо. — Пнула меня задними ногами и убежала.

— Больно было? — осторожно спросила я, чувствуя, как сердце вдруг начало бешено биться в груди.

Серо-голубые глаза странно сверкнули, и он чуть мотнул головой:

— Нет. Гай залечит.