Моя версия об энергии, которую могли видеть Древние своим третьим глазом, с треском провалилась. Оказалось, для заклинания обмена сообщениями ирийцы использовали пауков, обитающих в их эру и давно вымерших к нашему времени.

— И что? — протянул Зен. — Получается, зря мы пещеру разрушили?

— Сейчас уже ничего не изменить, — заметил Гай. — Что сделано, то сделано. По крайней мере, мы убедились, что здесь нет «следов» Древних, частей оружия. Кото, что скажешь?

Мало того, что время впустую потеряли, так теперь еще и придется всю ночь дергаться, боясь паука. Но, по крайней мере я буду дергаться.

— Мы пойдем к Белым Озерам, — сообщила я им. — Ребят, паука увидите, прибейте его, к Крайю. Вдруг ядовитый.

— Зачем? — искренне удивился Йер. — Он больше тысячи лет жил в камне во власти заклинания. Пусть порадуется жизни, поживет.

— Йер, — обернулась я к нему. — Если он покусает тебя ночью, я посмотрю, как ТЫ будешь радоваться жизни. Все, я спать.

— Эй, Йер, — донеслось за моей спиной со стороны Зена. — Как думаешь, какого размера паутина у него будет? Наверняка большо-о-ой!

Я вздрогнула и отошла от парней. Не слушая больше ребят, поспешила забраться обратно в спальный мешок. И не забыла перед этим достать защитный амулет под смешки Зена.

— Кажется, кое-кто боится пауков, — посмеивался парень, наблюдая за моими действиями. — Может, приляжешь рядом со мной? Со мной тепло и безопасно будет. Уверяю, тебе со мной будет хорошо. Я тебя спасу не только от пауков…

Ну да, боюсь пауков. Чего врать-то. Я закрыла глаза, поворачиваясь спиной за наблюдающим за мной Зеном. И накрылась тканью с головой.

Все, я в домике.

Надеюсь, мне не приснится паук в паутине.

В Уз мы вернулись днем.

Зен радостно тащил на своей спине мешок с чешуйками яцыков, преподнесенными нам в качестве оплаты за спасение семьи Синицы. Он планировал отдать их швеям, чтобы те обшили ими наши одежды.

Я знала, что чешуя не будет менять свой цвет, ведь необходимые для этого пигменты находились под кожей яцыков, а не в чешуе. Но молчала, потому что в них была одна особенность — чешуя было прочной и могла противостоять огню.

Наш путь был к Горам Смерти, в родовое гнездо драконов, и отказываться от любой защиты было бы глупо.

Небо хмурилось, жаркий вчерашний день, душная ночь принесли следом за собой дождь, разбудивший нас утром.

Когда мы вошли в город, ливень закончился, но тучи не спешили покидать небосвод.

Мы зашли в город через «черный» вход, быстро прошли по странно опустевшим улицам к знакомому нам трактиру и зашли внутрь. В прошлый раз здесь царила атмосфера праздника, горели все факелы, стояли чистые столы, из кухни плыли соблазнительные запахи.

Сейчас, спустя сутки, таверна выглядела мрачной, половина факелов была потушена, пахло табаком. Посетители были: местные работяги, четыре все тех же везучих гнома, которые нашли золотую жилу, три путника, только пришедших в Уз. Но лица их были мрачными, и пили они эйко не для того, чтобы повеселиться, а для того, чтобы напиться.

Усатый трактирщик с небритым подбородком с отсутствующим видом протирал стаканы. Нам пришлось дважды его окликнуть, чтобы он очнулся.

— А, это вы, — без эмоций сказал он. — Вернулись? Ваши комнаты свободны, можете опять занимать их.

Мы переглянулись, а Гай, подняв бровь, спросил:

— Есть что поесть?

— Те же блюда, что и всегда. Что будете?

Мы сделали заказы, и усатый скрылся за дверями кухни со словами «дорогая, заказ». Я глянула в сторону хмурых гномов, которые напивались. Все четверо сначала долго смотрели в кружки, словно искали в них ответы на вечные вопросы, затем резко опрокидывали в себя, со стуком ставили обратно и снова наливали эйко. Они не переговаривались между собой, и даже не среагировали на наше появление.

— Что-то тяжелое от них исходит, — сообщил Йер, разглядывая посетителей трактира. — Тревога и страх. Что здесь случилось?

— Сейчас узнаем, — ответил Гай, глядя на вернувшегося трактирщика, который понуро плелся к бару. — Эй, приятель! Что случилось? Никак, помер кто?

Усатый вяло махнул рукой, взял свою тряпку и принялся за привычное дело. Он бездумно тер стекло, не проверяя на свету его прозрачность.

— Все нормально, — ответил он, наконец, и повторил, — все нормально.

— А что такой мрачный? — не отставал Гай.

Мы заняли стулья за стойкой бара и приготовились слушать.

Гай с Зеном задымили своими трубками, Йер отодвинулся от них подальше. Я налила себе из предложенной бутылки эйко в кружку, но Зен проворно выхватил ее из моих рук.

— Котик мой, тебе противопоказано, — нагнулся он ко мне. — На людей кидаться начнешь.

Я фыркнула, но перехватила взгляд Гая и сразу скуксилась — он покачал головой, предупреждающе сдвинув брови. Вздохнув, положила локти на стойку бара и с грустью посмотрела на полки, забитые разными сортами эйко.

Кажется, мою свободу начали ограничивать. И ведь не возразишь, теперь у черноволосого мага против меня есть компромат.

Усатый продолжал чистить стакан, не услышав вопроса Гая.

— Эй, трактирщик, — громко, на весь зал, гаркнул Зен. — Дырку в стекле протрешь! От твоей кислой рожи эйко киснет! У тебя проблемы?

Усатый от окрика огневика вздрогнул, оглянулся по сторонам и расслабился, увидев привычную картину своего трактира.

— Прости, уважаемый, задумался. Сегодня узнал печальные вести. У моего брата неделю назад ноги обрубило, он упал в таз, где перемалывались зерна. Обе ноги сразу. Ни один маг не смог помочь, а у него семья, жена и одиннадцать детей, все на нем держалось. Он сейчас калека, не знаю, как помочь. Ладно, деньги, могу дать, не бедный. А что с ним делать? Убить себя ночью пытался, едва жена спасла.

Зен присвистнул, пододвинул к нему стакан, который отобрал у меня, предложив трактирщику:

— Да ты выпей, выпей.

— Не могу, — покачал головой усатый. — Не пьянею. Сколько пил, все на ногах стою.

— А с этими что? — махнул рукой в сторону гномов Зен.

— Гномы? — нахмурился трактирщик. — Слышал, в их родном городе обвал был. Половину населения гора под собой похоронила, в том числе их семьи.

— А с теми, — спросила я, указывая на работяг.

— Землепашцы? Вчера гроза была, от молнии загорелись амбары с зерном, а защитное поле было установлено абы как. Сгорел их урожай. В городе у многих вчера беда случилась.

— Может, нам трактир поменять, — шепотом спросил Зен у меня. — Невезение заразная штука.

— Не думаю, что в этом дело, — качнула я головой. — Хозяин, подскажи, а те работяги случаем не ходили к Бехару, Вязальщику Судеб?

Тот пожал плечами:

— Здесь почти весь город к нему ходил. На счет них — не знаю, не слышал от них о Бехаре.

Я прижала указательный палец к закрытому рту, нахмурившись.

Давно заметила, что удача — это всегда оборотная сторона неудачи. Если находила мешок с золотом, значит, его кто-то потерял, мне удача — ему горе. Моя удача как тактика на поле боя всегда была за счет погибших врагов.

Именно этим меня и встревожил Вязальщик Судеб, когда я узнала о нем. Не по этой ли схеме работал Бехар? Нет, конечно, сперва меня заинтересовали его черные без белков глаза, а потом и эта мысль мелькнула — счастье не приходит так просто, особенно такое счастье, о котором люди просили Вязальщика. Нужно проверить свою догадку, и, Высшие Силы Авалады, надеюсь, что я ошибаюсь. Весь город ходил к нему.

— Гай, — повернулась я к лекарю. — Мне нужно отойти кое-куда. Мы можем немного задержаться?

Он усмехнулся:

— Ты нас направляешь, без тебя мы не пойдем. Куда хочешь сходить? И без нас?

— К Вязальщику Судеб.

Зен, прислушивающийся к нашему разговору, прищурившись, спросил:

— Что опять задумала?

— Да ничего такого, — попыталась отмахнуться я от излишнего внимания.

Гай убрал трубку и встал со стула со словами: