Гай и мое тело было в форме темных пятен, к которым вели миллионы нитей, кроме них множество синих нитей было протянуто между ним и моим телом. Причем они то растягивались, то приближались друг к другу, когда расстояние между телами менялось.

Кроме тел, на фоне сияющих каналов были видны вещи — камин, поленья, стены, пол, — неживая материя окрашивалась в черный цвет.

— Маг, — обратилась я к мечнику.

Крайя, когда не видно выражение его лица, трудно строить разговор. Как мне ему сказать, чтобы он мое тело охранял? Он не обязан этого делать, а на пятьдесят золотых он может и не повестись. Так и знаю, что он ответит на это: «пятьдесят золотых? Я сам тебе их дам. Пошли отсюда».

А мне было любопытно, что задумал Бехар сделать с моим телом. Ведь загадка неудач городских жителей никуда не делась, а доказательств того, что в этом виноват Вязальщик не было. Это лишь мои теории, а надо было вывести виновного на чистую воду. Если Бехар будет слоняться по улицам, ничего не предпринимая, я подниму руки вверх и сдамся — он невиновен. А если он что-нибудь предпримет…

— Маг, — снова повторила я. — Я захватил тело этой девчонки, вселив в нее часть своей души. Оно нужно мне, я взял его на сутки.

Да, да, опять вру. Никакого захвата не было, во всем виноваты пятьдесят золотых, мое любопытство и пустой карман.

Я не видела фигуру Гая, зато услышала, как он подскочил с места. Бехар моим голосом успокаивающе сказал ему:

— Я не собираюсь навредить телу. Я… э-э… захватил его для прогулки по улицам города, меня в нем никто не узнает.

— Крайя! — выругался мечник. — А где она сама?

— Внутри меня. Я разделил свое сознание между собой и телом этой юной особы, — честно ответила я, находясь в теле Бехара. — С ней все будет в порядке. Она… э-э-э… спит.

Гай замолчал, о чем-то раздумывая, а потом вдруг спокойным тоном ответил:

— Я понял. Сутки? Отлично, я буду рядом.

Чего это он так быстро согласился? Даже уговаривать не пришлось. Ох, не к добру это. Точно решат вдвоем пуститься в разгул. По непристойным местам пойдут развлекаться.

— Будете уходить, привратника сюда позовите, — встревоженная, попросила я.

— Зачем? — послышался мой голос.

— Мне скучно, — ответила я Вязальщику. — Мне нужно скрасить сутки. Кстати, тебя зовут Кото, и ты претворяешься парнем. Я прочитал это из ее сознания. У нее тоже здесь есть знакомые, вдруг столкнетесь.

— Я буду рядом, — напомнил Гай, добровольно вызвавшись сопровождать мое тело.

— Тогда мы уходим, — откликнулся Бехар моим голосом. — Через сутки это тело будет здесь.

Я не видела, как они вставали с места, не видела выражение их лиц, жесты, только услышала звук закрывшейся за ними двери. Они ушли.

В комнате пару минут стояла тишина, разрываемая треском огня в камине, затем послышался стук.

— Войдите, — сказала я.

Мне нужно было торопиться.

— Звали, господин?

— Садись, — указала я напротив себя.

Послышался шорох шагов и шелест одежды. По звукам я догадалась, что старик сел.

— Старик, у тебя хорошее зрение? — на всякие случай спросила я.

— Не жалуюсь, — удивился тот.

— Хорошо. Тогда слушай. Сейчас твой мир раскрасится в разные цвета, ты перестанешь видеть предметы и людей, но увидишь тысячи нитей. Это будет твой сон наяву. Я подумал и решил наградить тебя за твое старание — сон будет лечебным. Но ты не должен ни трогать нити, ни двигаться в течение суток.

— Э? — не сразу въехал старик.

— Ты жить хочешь? — риторически спросила я.

— Хочу.

— Сон снимет твою боль суставов, — наугад соврала я, все старики страдают этим. — И даст отдых организму на сутки.

— Так не нужно мне этого, — попытался отвертеться привратник.

— Золотой дам, — предложила я.

— О! Согласен! Сутки сидеть и ничего не делать!

Ишь, сразу оживился. Ну да ладно, главное, согласие получено. Я, конечно, могла бы без слов вторгнуться в его тело, но вдруг его от неожиданности удар хватит? Потом всю жизнь буду чувствовать себя виноватой. Эльф, и тот, помнится, в обморок грохнулся. Но это было уже по возвращению его души обратно.

Хотя я ни разу этого не делала — не создавала звенья цепи перемещений между телами. Теоретически все должно пройти без проблем, но уже не получится быстро вернуться в родное тело, придется сначала нырять в тело Вязальщика.

Но это был единственный недостаток, который на фоне опасений за мою невинность угасал.

Вскоре теория подтвердилась практикой, и я без препятствий переселилась в тело старика. Открыла глаза, посмотрела на очумело вертящего головой тело Вязальщика с душой привратника, и осторожно приподнялась, стараясь не делать лишних звуков. Тело дедка было слабым, сделай я резкое движение — и боль уставшего организма стрельнет сразу в нескольких местах.

На цыпочках я подкралась к выходу и вышла в коридор, затем побежала, но спустя пару шагов тяжело задышала.

Вот уж точно, старость — не радость. Бег в этом теле был похож на бег вниз головой — перед глазами сверкали искры. Можно было бы остановиться и подыскать другое тело, но времени не было. Две моих цели шпионажа уже должны были выйти на улицу.

Ругаясь старческим голосом, я кое-как засеменила по ковру.

Бедное, измученное тело, да и в воспоминаниях старика, что вспышками проявлялись передо мной, были в основном серые цвета. Нелегкая, видать, у него жизнь была. Одно кладбище чего только стоит, с восемью надгробиями, многих близких он уже пережил.

Когда я вышла на улицу, то успела увидеть, как две фигуры скрываются за поворотом, до которого было метров двести. Мой рот неосознанно издавал кряхтение, когда при каждом шаге ныли мышцы ног, а в спине что-то зудело, не давая разогнуться прямо.

— С дороги, старик, — послышалось позади.

Из-за того, что я не сразу поняла, что обращаются ко мне, моему телу сильно досталось. Мимо пробегающий с трехколесной тележкой двухметровый орк сшиб меня с ног. Откуда он такой взялся на мою голову?

Я упала на колени прямо в грязь — земля после дождя не просохла. И не смогла разогнуться — в спине что-то хрустнуло, болезненно заныл позвоночник.

— Эх, старик, — передо мной встали две толстые, зеленоватые лапы с не стрижеными ногтями. — Я же кричал, отойди!

Изображая собаку, я злобно посмотрела на орка:

— Я глухой!

— Глухой? — переспросил громила, шмыгнув толстым носом с бородавкой на кончике. — Извини. Дай помогу.

Этот тупоголовый орк взял меня двумя лапами за пояс и распрямил. От боли я думала, что помру прямо здесь — в позвонках опять что-то громко хрястнуло, мгновенно парализовав все мышцы.

— А-а-а, — заорала я. — Чтоб тебя! Нежнее надо быть!

Спустя минуту, боль начала стихать, но тут свалилась очередная напасть — правая нога не смогла двигаться. Стоило мне перенести вес тела на нее — сводило лодыжку, да так, что я начинала орать.

— Э, старик, — орк, глядя на мое кривляние, устыдился. — Может, помочь чем?

— Спасибо, уже помог, — сквозь бороду прошипела «глухая» я, стоя на одной ноге. — Ты! Из-за тебя я потерял из виду своих… друзей!

Зеленокожий великан поскреб в затылке, где торчали три волосинки, и предложил:

— Садись в телегу, подвезу!

Я скосила взгляд на предлагаемое средство передвижения — оно доверху было заполнено золой из камина.

— Ты совсем того? — сказала я. — Я же весь вымажусь!

Орк расхохотался:

— Да и так не красавец!

Я посмотрела на себя — вся одежда покрылась слоем грязи из лужи. Эх, старик, не сберегла я твое тело. Потрогав золу, обрадовалась — она была теплой. Дождь к этому времени перестал моросить, и она выглядела мягкой и теплой.

Все равно двоих ребят догонять надо, а в этом теле это равносильно самоубийству.

— Ладно, — согласилась я, и добавила, — милок. Сажай меня туда, видишь, шагу ступить не могу?

Орк послушно схватил меня своими ручищами и осторожно усадил верхом на золу. Усевшись на теплое место, я схватилась за бортики железной тележки, и скомандовала, как генерал на поле боя: