— Дьяниш! — бабушка крикнула так громко, что я аж вздрогнул.

После этого она быстро сделала новый разрыв в куполе, а мой наставник в два прыжка выскочил наружу. Там Дьяниш без церемоний схватил Романова за шиворот и буквально волоком втащил назад в купол. Бабушка тут же закрыла разрыв, а Тойво принялся приводить Александра Петровича в порядок.

— Вы были правы, Екатерина Александровна, — тяжело вздохнув, произнёс кесарь. — Атаковать танки на расстоянии бесполезно. А дойти до них нереально — меня сразу же сковало какое-то сильнейшее заклятие. Будто облепило всего липкой паутиной, которая мало того, что движения сковывала, так ещё и силы вытягивала. Я чуть сознание не потерял.

— Гарри — хороший маг, — с явным сожалением в голосе произнесла бабушка. — У него в арсенале много чего имеется.

— Я бы с ним справился, как минимум заклятие бы сбросил, но не было возможности этим заняться — все силы уходили на защиту от других магов, да ещё и пулемёт этот, — словно оправдываясь, произнёс кесарь.

В воздухе повисла тягостная пауза, и я понял, что самое время мне включиться в разговор. Мне давно не терпелось предложить свою помощь, но после слов Романова я просто обязан был это сделать.

— Выпустите меня! — сказал я. — Думаю, у меня получится повредить танки.

— Тебя? — бабушка посмотрела на меня так, будто я предложил что-то исключительно глупое. — Гарри смог обездвижить Александра Петровича, а тебя он просто размажет по брусчатке. И никакие Великие артефакты тебе не помогут.

— Помогут.

— Забудь! — отрезала бабушка. — Гарри, конечно, оценит, если ты выйдешь и подаришь ему меч учителя и шапку Мономаха, но я считаю, что он такого подарка не заслужил. Особенно после вот этого всего!

Княгиня Белозерская демонстративно развела руками, демонстрируя, во что англичане под предводительством Эджертона превратили наш дом.

— Без меча и шапки размажет, — согласился я. — С ними — нет! Мне знакомо это заклятие, что Эджертон использовал на Александре Петровиче. Он пытался наложить его на меня в Лондоне. Но меч с ним справился.

— Каким образом?

— Я тогда ощутил то же, о чём сейчас рассказал Александр Петрович — будто меня облепили какие-то липкие нити, обездвижили и начали вытягивать силы. Только меч смог все эти невидимые нити разрубить. И сейчас сможет. И любую защиту, что наложена на танки, даже самую сильную, он просто не заметит. Выпустите меня!

— Это исключено! Слишком велики риски.

Пока мы разговаривали, англичане какое-то время бездействовали — видимо, ожидали от нас новой вылазки. Но когда поняли, что её не будет, Эджертон снова начал готовить купол для очередного удара.

— Времени мало! — сказал я, показав на герцога. — Они скоро выстрелят. Выпустите меня, пока не поздно!

— Нет! — снова отрезала бабушка. — Хочешь погибнуть? Хорошо, иди. Но артефакты оставь здесь! Я не имею права позволить тебе подарить этому псу меч учителя!

— Разрешите мне пойти, Ваша Светлость! — неожиданно влез в разговор Тойво. — Один танк я точно выведу из строя.

— И погибнешь, — добавила бабушка. — А они притащат сюда ещё один танк.

— Но на это у них уйдёт время, — возразил Тойво. — И вполне возможно, помощь к нам придёт раньше, чем они притащат танк.

— Брат дело говорит, Ваша Светлость, — подключился к разговору Дьяниш. — Даже один выведенный из строя танк сильно улучшит наше положение.

— То есть, ты за то, чтобы Тойво ценой своей жизни уничтожил танк? — уточнила бабушка.

— Я за то, чтобы реализовать эту идею, — сказал Дьяниш. — Только пойду я, обернувшись медведем. И возможно, при удачном раскладе у меня получится даже два танка вывести из строя.

— Идти должен я! — возразил Тойво. — Там не нужна сила медведя. Достаточно просто пробраться к танку и забросить немного земли или осколков кирпича в ствол. Я смогу, я быстрее!

— Сила медведя нужна не для того, чтобы танки ломать, а чтобы выдержать сильную атаку английских магов, — пояснил Дьяниш. — А камни в ствол я смогу лапой забросить не хуже, чем ты рукой.

Пока братья спорили, кто из них пойдёт на верную гибель, англичане над каждым танком поставили дополнительный защитный купол, а Эджертон почти закончил приготовления к выстрелам.

— Никто никуда не идёт, — горько усмехнувшись, сказала бабушка. — Готовимся отражать атаку. Тойво, держи купол, Александр Петрович, на Вас внутренняя защита от физического урона, я возьму внешнюю — мне проще будет восстановиться потом у источника.

— Я пойду! — уверенно заявил Дьяниш, несмотря на слова княгини Белозерской. — Мне эти купола над танками на один удар лапы, а Тойво должен остаться и наш купол держать. Откройте проход, Ваша Светлость!

— Хорошо, — согласилась бабушка, поняв, что спорить бесполезно. — Но всё же постарайся вернуться. Если ты выведешь из строя один танк, этого будет достаточно. Сразу же после этого беги назад!

Анимаг быстро обернулся медведем, Тойво наложил на брата какие-то дополнительные защитные заклятия, а бабушка начала делать проход в куполе. И они так этим увлеклись, что на какое-то время забыли про всех остальных, в том числе и про меня.

Это был мой единственный шанс, и упускать его было нельзя — второго могло уже не представиться. Я это прекрасно понимал, поэтому отошёл в сторону, быстро наложил на себя все доступные мне защиты и ускорение и принялся ждать, когда бабушка закончит делать разрыв в куполе.

Как только проход был готов, я быстро надел шапку Мономаха, выхватил из ножен Кусанаги-но цуруги и бросился к куполу. По пути пришлось бесцеремонно оттолкнуть медведя и увернуться от бабушки, которая попыталась в последний момент схватить меня за руку.

И я это сделал! Я прыгнул в разрыв за доли секунды до того, как княгиня Белозерская, решившая помешать мне любым способом, закрыла проход сквозь купол.

Мне казалось, что дыра в куполе была самой настоящей дырой, что в неё можно было спокойно выпрыгнуть. По крайней мере я не заметил, чтобы у Романова возникли какие-то проблемы при выходе за пределы купола. Но я ошибся.

Несмотря на кажущееся отсутствие преграды — что-то там было. Что-то невидимое, незначительное, но всё же достаточное, чтобы довольно сильно уменьшить скорость моего прыжка. Возможно, это осталось от нашей защиты, или же было уже поверх неё наложено англичанами, но так или иначе, красивого большого прыжка не получилось.

Пролетая над границей купола, я замедлился, мой центр тяжести почему-то резко сместился, и вместо эффектного приземления на ноги, я плюхнулся пузом на брусчатку. Ещё и правым коленом впечатался в острый обломок камня. Хорошо хоть меч из рук не выпустил, да шапка с головы не слетела.

Было больно, но руки-ноги не сломал, и это радовало. Быстро поднявшись, я бросился к ближайшему танку. На ходу размахивал мечом, как сумасшедший самурай — чтобы «разрубать» все заклятия, которые враги сразу же принялись накладывать и на меня персонально, и на область, в которой я находился. И судя по тому, как искрился клинок и как взрывалось и вспыхивало всё вокруг меня, вражеские маги работали на совесть.

Но никто из них не рискнул встать на моём пути — атаковали на расстоянии и сбоку, поэтому до танка я добежал за считаные секунды. Первым ударом меча разрубил гусеницу, чтобы, лишившись возможности использовать пушку, англичане не пошли на таран купола. Затем вскочил на броню — заранее наложенное на самого себя заклятие ускорения позволяло не только быстро бегать, но и хорошо прыгать; там двумя быстрыми уларами срезал стволы у танкового пулемёта и пушки.

Англичане явно наложили на свои танки много защиты, но Кусанаги-но цуруги её не замечал — резал металл как масло. Выведя из строя первый танк, я бросился ко второму. Но сделав буквально несколько шагов, начал увязать в брусчатке. Удивительное дело — я погружался в каменную поверхность двора, словно в зыбучий песок или болото. Вражеские маги сыграли на опережение — они заранее наложили заклятие на ту территорию, по которой мне предстояло пробежать.