— Я не хотел оскорблять Кибелла, — пробормотал он.

— Вон с глаз моих! — с неожиданной яростью крикнул тот. — И не появляйся в столице, пока я этого не позволю.

Великан развернулся и побрёл прочь. Я с изумлением смотрела ему вслед. Эта неожиданная перемена и его покорность поразили меня.

— Пора сматываться, — услышала я возбужденный шёпот Тахо.

С ним нельзя было не согласиться. Кажется, серо-голубой придворный, похожий на куклу, был чем-то большим, нежели просто придворным хлыщом. Я обернулась, проверяя путь к отступлению, и замерла. Ещё два человека в красном стояли в нескольких шагах позади и внимательно смотрели на нас.

VI

— Расходитесь, — услышала я негромкий голос белокурого придворного и тут же заметила, как толпа вокруг нас стала рассеиваться. Тахо с независимым видом тоже зашагал куда-то, но наткнулся на одного из красных воинов.

— Не торопись, мой милый, — ласково улыбнулся придворный, подходя к нему. — Ты поступил мудро, попытавшись избежать драки, в которой не мог выиграть.

— Это мой учитель преподал мне урок, — фыркнул Тахо, кивнув в мою сторону.

— Урок чести? — с иронией спросил Хэрлан.

— Урок выживания, — поправила я.

Он взглянул на меня более уважительно и чуть заметно кивнув, смешался с толпой. Его товарищи тоже уже исчезли, но не нужно было особенно приглядываться, чтоб найти их в толпе. Они окружили нас, видимо, чтоб предотвратить наше бегство.

— Как я понял, вы недавно в нашем городе, — доброжелательно поинтересовался придворный. Потом он опустил взгляд на дешифратор, прикреплённый к моему запястью. — И недавно на нашей планете. У нас все знают, что такими приборами пользуются только пришельцы. На Диктионе один язык, хотя два народа.

Он взглянул мне в глаза и с улыбкой спросил:

— Вы шпионы хвостатых?

В нём было что-то иезуитское, но кроме коварства чувствовалась и огромная внутренняя сила, которая несмотря ни на что, вызывала уважение.

— Нет, — улыбнулась я, не отводя взгляда. — Мы не шпионы. И к хвостатым не имеем никакого отношения.

— Тогда зачем вы здесь? — мягко уточнил он. — У нас очень маленькая планета, вращающаяся вокруг неяркой звезды. Я не могу поверить, что вы случайно наткнулись на крохотную Диктиону в такой большой Галактике.

— Мы здесь с миссией! — веско ляпнул Тахо.

— С какой миссией? — живо обернулся к нему наш новый знакомый.

— Ещё не время открывать её смысл, — вздохнула я, сетуя на болтливость Тахо. Можно было придумать что-нибудь попроще, чем заявление о миссии.

— Диктиона на военном положении. Мы уже давно не радуемся гостям, — сообщил придворный. — Вам придется пройти со мной. Если вы не хотите поведать о своей миссии мне, может, вы скажете о ней королям Диктионы.

— Вы поведёте нас в тюрьму? — оскалился Тахо.

— Сегодня в Дикте праздник, — возразил тот. — Мы пойдем на королевский пир.

VII

Мы шли по заполненной народом площади, где шла бойкая торговля. Проходя мимо ярмарочных рядов, я видела яркие ткани, красивую фаянсовую посуду и прекрасное оружие, украшенное золочением и чеканкой. И ещё я видела, что на поясах всех мужчин висели длинные ножны с боевыми мечами.

Тахо шёл вслед за нашим провожатым, а потом догнал и, взяв за руку, с подкупающей искренностью сообщил:

— Меня зовут Тахо, я анубис с планеты Амон.

Тот с улыбкой взглянул на него, а я возблагодарила Бога за то, что щенок на сей раз не стал распространяться о своём дяде.

— Я — Энгас, — произнёс придворный. — Друг Короля. А вы?

Он повернулся ко мне с таким видом, словно предлагал принять участие в интересной игре.

— Лора Бентли.

На его лице мелькнуло разочарование.

— Как вы сказали?

— Лора Бентли, — повторила я. — А вы что, ждали услышать что-то другое?

Он промолчал, а потом снова улыбнулся. Мы свернули в неширокую улочку и пошли между высокими стенами, сложенными из коричневого и золотистого янтаря. Я невольно протянула руку и погладила тёплый отполированный камень.

— Как называется этот материал? — спросила я. — На моей планете есть похожий, но его слишком мало, чтоб строить из него города.

— Это дерево, — ответил Энгас и, польщённый моим удивлением, гордо кивнул. — Да, именно дерево. Наши предки изобрели способ обрабатывать его, превращая в лёгкий и красивый огнеупорный камень. Столице уже семьсот лет, а дома всё ещё выглядят, как новые. Ни нашествия, ни пожары не нарушили её красоты.

— Поразительно… — пробормотала я, пытаясь разглядеть в полупрозрачном материале фактуру дерева. Мне это не удалось. — А о каких нашествиях вы говорили?

— О баларах, — ответил Энгас, искоса взглянув на меня. — Мы воюем с ними уже тысячу лет. История нашей борьбы драматична, но полна героизма. Чтоб вы поняли, начать нужно издалека. С того времени, когда наши предки прилетели на эту планету и превратили её в рай. Это было давно, и от тех времен остались лишь легенды. Мы дети планеты, называемой Алькор, но мы не имеем связи с нашей прародиной. Наш дом — Диктиона. За долгие века наш народ разделился на два, живущие на разных материках. Южный гористый материк называется Она. Наш, представляющий собой равнину с небольшими горными цепями на востоке, покрыт лесами. Это Дикт. В далекой древности, когда Дикт и Она преобразовались в самостоятельные государства, их короли начали войну, стремясь захватить владения соседа. Это привело к тому, что тысячу лет назад Аматесу покарал их вторжением баларов. Они не смогли противостоять захватчикам. Звёздные корабли хвостатых опустились на поверхность планеты. Их солдаты, вооруженные трубами, извергающими огонь, покорили оба королевства и обложили их данью, за которой прилетали каждые десять лет, обирая Диктиону до нитки. Мы сопротивлялись, но это сопротивление не было организованным. И, наконец, семьсот лет назад король Дикта Элаес предложил королю Оны Хорму прекратить старую вражду и объединить силы. Они пришли к согласию, и день их клятвы о совместной борьбе за свободу Диктионы был объявлен Праздником королей, который отмечается каждый год. За несколько лет короли подготовили свои народы к войне, и ближайший визит баларов окончился для захватчиков полным поражением. С тех пор мы ведём эту войну с переменным успехом. Пятнадцать раз Диктиона терпела поражение и была разграблена. Девять — весь флот баларов оставался здесь, в нашей земле. Последний раз это случилось двадцать лет назад. Тогда король Кибелл, будучи ещё восемнадцатилетним юношей использовал древние машины, спрятанные в горах Оны. Он увеличил притяжение планеты в тот самый миг, когда звездолёты баларов пошли на посадку. Они разбились о поверхность планеты, а оставшиеся в живых враги были окружены в той же долине небольшой армией, состоящей из молодых офицеров обоих королевств.

— Значит, у вас есть оружие против них? — спросила я.

— Древние машины? Да. У нас есть оружие, у нас есть гвардии королей, все мужчины Диктионы — прекрасные воины и готовы в любой момент вступить в борьбу с врагом. У нас есть сыновья Аматесу, — он обернулся и указал на сопровождающих нас воинов в красном. — Это воины-монахи, которые следят за исполнением договора Элаеса и Хорма. У нас есть всё, чтоб побеждать…

Он замолчал, опустив голову. Я почувствовала, что он не закончил свою мысль. У них есть всё, но чего-то не хватает. Чего-то очень важного, без чего они не могут быть уверенными в победе.

— Чего ж вы их не победите-то? — поинтересовался Тахо, всё ещё державшийся за руку Энгаса. Тот молча взглянул на него, но ничего не ответил.

Мы наконец-то вышли из этой длинной улицы на следующую площадь, и я невольно замерла, почувствовав, как моё дыхание перехватило от восторга. Я увидела огромное здание, янтарный дворец с плавно изогнутой сверкающей крышей, с изящными витыми башнями по бокам, с прозрачной, исчезающей вдали колоннадой. Стрельчатые окна ровными рядами опоясывали полукруглый фасад, устремляя вверх свои пролёты. Хрупкие на вид эстакады вели к фигурным воротам, расположенным на втором и третьем этаже.