Полковник Бехтерев? Вполне возможно. Ведь он уже косвенно интересовался моими успехами. Может быть.

А как же капитан Игнатьев, что присутствовал при моем награждении в госпитале⁈ Я думал, что удастся с ним поговорить и выяснить, почему же я все-таки попал не туда. Но нет, сразу после окончания мероприятия, он словно испарился.

С одной стороны это мелочи, с другой стороны, вокруг меня и так уже произошло много чего, отсюда кто-то мог сделать вывод, что слишком много внимания уделяется обычному парнишке срочнику, который в нужное время и в нужном месте рискнул и совершил подвиг.

По части поползли слухи, что скоро появится новое командование. Более того, так как наша часть изначально была пограничной, но расквартированы в ней почему-то были обычные мотострелки, планировались кардинальные перемены. Скорее всего, изначально еще на первых этапах Афганской войны это был сводный боевой отряд, но он так и остался на месте временной дислокации.

Обычный бардак, который во время ввода сороковой армии в Афганистан, так никем и не был решен. Все делалось в спешке, бегом-бегом. А когда первые годы войны прошли и конфликт затянулся, никому уже и дела не было до какой-то отдельной крохотной воинской части где-то на стыке трех границ. И таких частей было много.

Как-то майор Ветров проводил информирование, а кто-то взял и спросил:

— Товарищ майор, а мы кто? Мотострелки?

— Мы, товарищи солдаты… — тут он осекся и попытался пошутить. — Мотострелковые погранцы!

Понятнее, конечно же, не стало. Да и шутка не смешная.

Ну а я сделал вывод, что Ветров ни хрена не в курсе. Видимо, настал такой период, когда все меняется и даже командование не в курсе, что будет дальше.

Уже заканчивая информирование, замполит вдруг вспомнил важную вещь.

— Кстати, товарищи солдаты! — громко заявил он. — Хочу довести вам, что скоро в Краснознаменном Туркестанском военном округе пройдут крупные соревнования по военному пятиборью. В него входит, стрельба из автомата Калашникова, преодоление сложной полосы препятствий по пересеченной местности, бег на короткие и длинные дистанции, метание гранат. И это я еще не все перечислил. Командование хочет внести что-то новое, чего ранее не проводилось, поэтому со всей уверенностью могу сказать, что это будет очень интересное мероприятие. А наградой будет грамота, кубок и кое-что еще. Уверен, командование штаба округа найдет, чем отблагодарить победителей. Но учтите, просто не будет. На мероприятие такого масштаба отправятся только лучшие из лучших.

Тут же посыпался вал вопросов. Замполит даже слегка растерялся.

— А когда? А как все это будет проходить?

— Товарищ майор, а где?

— У нас в части?

— А кто будет участвовать⁈

— Наша часть тоже участвует?

— Тихо! — прикрикнул младший сержант Петров. — Тишину настроили! Вопросы задает кто-то один, а не всем стадом!

— Я так скажу… — Ветров терпеливо окинул взглядом первую роту. — От нашей части, как и от остальных участников, будет собрана команда. В нее будет входить как основной состав, так и запасной, на тот случай, если кто-то получит травму и не сможет продолжать соревнование. Проходить все это будет на северо-востоке Туркменистана, в конце октября. Погода позволяет, еще не холодно, но уже и не жарко. Будете участвовать⁈

Шквал бурных эмоций перебил замполита. Даже Петров не сразу порядок навел.

Стоит отметить, что замполит очень сильно напоминал пиджака. Уж не знаю, кто он там на самом деле, но голос у него был командирским с большой натяжкой.

— Рота, встать! — рявкнул лейтенант Лавров. — Сесть! Встать! Сесть!

Ветров наблюдал за всем этим без особого восторга.

— Ну что, успокоились? В ближайшую неделю, будет необходимо сформировать две команды. Выбрать лучших из лучших. Одна основная, вторая запасная. Лично мое мнение, что вторая рота подходит больше…

Его слова снова не понравились солдатам.

— Товарищ лейтенант! Наведите порядок в вашем подразделении! — нахмурился майор. — А я пойду. У меня работы выше крыши!

Когда он ушел, в ленинской комнате разразилась настоящая буря.

— Товарищ лейтенант! Да как это так?

— Почему вторая рота? — возмущались бойцы. — Чем мы хуже?

— Не хуже! — мрачно заявил Петров. — Просто замполит нашу роту недолюбливает. Вот и делает назло. Натура у него такая, солдат злить и расстраивать. Думаю, то же самое он скажет и во второй роте.

— Подогревает здоровую конкуренцию! — согласился взводник.

— Товарищ лейтенант! — произнес я. — У меня есть идея! Чтобы выяснить, какая рота лучшая и вообще отобрать состав для участия в соревнованиях, нужно сначала провести внутренний конкурс. Между первой и второй ротой.

Новость восприняли хорошо. И Лаврову эта идея тоже понравилась.

— Молодец Громов, отличная идея. Так нашему командиру и передам…

Не скажу, что у меня был какой-то к этому интерес. Азарт? Возможно, но и то, только потому, что вокруг снова было какое-то затишье и ничего не происходило. Про меня что, забыли?

Есть шанс отличиться. Еще раз напомнить о себе и проявить скрытые таланты. Хотя, конечно, градус уже не тот… О, если бы я знал, к чему все это приведет!

Вечером того же дня в подразделение прибежал рядовой Данилин.

Тот самый, кого от крысятничества лечили. Удивительно, но лекарство под названием «жесткий кач» помогло. По крайней мере, больше за ним прежних грехов никто не замечал.

— Глядите! — воскликнул он, тряся зажатой в руке газетой. — Тут статья есть про нашего Громова!

Вокруг него тут же сгрудились самые любопытные. Я тоже подошел, все-таки было интересно, что там репортеры про меня наваяли.

Газета была какой-то незнакомой. По крайне мере название «Полевая почта» мне ни о чем не говорила, за исключением принадлежности к САР. Но то потом, в будущем и совсем на другой земле.

А статья была под громким заголовком.

«Громов — советский герой!»

Советский солдат Максим Громов задержал афганских нарушителей, не дав им совершить диверсию против…

Ну, ясно. Я отошел прочь. Журналистам что разрешили, то они и напечатали. Ни слова о том, что я участвовал в спасении экипажа упавшей вертушки. Хотя, перед тем как мне медаль выдали, вопросы сыпались другие. И почему я не удивился⁈

Попробуй-ка, напиши, что наши вертолеты сбивают уже не только в самом Афганистане, но даже на его границах. Это же удар по авторитету советских войск. Потому об этом и не пишут. Советский гражданин из Москвы, Ростова, Арзамаса, Якутска должен знать, что у нас все хорошо. А то, что война затянулась, так это никогда не было простым делом.

Газета явно запоздала. Сколько ж времени уже прошло.

Ну да, со свежей корреспонденцией в такой дыре как эта, всегда плохо. Хотя опять же, это от работы заместителя командира части по политической работе зависит. Плохо работает, значит, и газет нет.

К счастью, все постепенно забылось. По крайней мере, со всех углов не сыпалось — герой, герой, герой. Надоело.

Что уж говорить, только и разговоров было об этих соревнованиях. Даже сержанты подтвердили, что раньше ничего подобного не было. Уже после отбоя мои сослуживцы тихонько обсуждали то, что довел до подразделения майор.

Соревнования по целому округу, да еще и в каком-то новом формате, это всегда круто. К такому готовиться нужно. Самарин, Михайлов, Куртов и Степанков спорили, кто достоин участвовать из нашего подразделения, а кто нет.

— Ну, кто у нас бегает хорошо?

— Лаптев! Он на марш-бросках в числе первых бежит, — утверждал Стас Куртов.

— Вот, точно! А еще Прохоров!

— И Селезнев!

— Да ну, это раньше было!

— А кто у нас гранаты метать будет? На дальность и на точность!

— Так это… Громов хорошо бросает! Макс, ты ж у нас гранаты всегда хорошо бросаешь. Будешь участвовать?

— Это ротный пусть решает. Выберут, можно попробовать… — отозвался я со своей кровати.

— Ну а по стрельбе?