Охота… Только не на зверя, а на человека. Пленного. Раба, которого никто искать не будет. Даже если все пройдет хорошо и я смогу отбрехаться, вместо меня могут выбрать кого-то другого и в любом случае, план побега будет сорван.

Едва затихли шаги конвоиров, мы тут же принялись за дело. Да, голод и жажда были не лучшими спутниками, но если все получится, мы вполне можем по пути подхватить из любого дома какие-нибудь съестные припасы. Без еды в горах долго не проживешь. К тому же, из-за того, что нам давали плохую воду, были проблемы с кишечником. Но не о том сейчас нужно думать.

Нам нужно было как-то отсчитывать время, чтобы окончание намаза не стало неожиданностью в самый неподходящий момент. Ну а так как часы у нас отсутствовали, то пришлось считать вслух. Тихо, но так, чтобы каждый из нас был в курсе. Десять минут, это шестьсот секунд. Время пошло.

Сначала мы с Самариным подняли на плечи Корнеева. Так как он был в плену дольше всех, то успел хорошо похудеть и был самым легким. Еще бы, с таким-то диетическим питанием… Паша взгромоздился нам на плечи и придерживаясь одной рукой за решетку, другой принялся пилить резину моей заготовкой. Благо, наточил я ее хорошо, материал поддавался как надо. Делали одновременно быстро и тихо, постоянно прислушиваясь.

На то, чтобы перепилить первое крепление ушло полторы минуты.

— Паша попробуй сдвинуть ее, может, поддастся? — посоветовал я.

Тот уперся ногой в стену, плечом в решетку. Хоть и деревянная, а тяжелая зараза.

Ему удалось сдвинуть ее совсем немного, когда лязгнул замок. Не получилось.

— Пили вторую! — прошипел я.

— Принял! — отозвался тот и усердно заработал рукой.

Несмотря на прохладу, от напряжения мы мгновенно вспотели. Хуже всех было Корнееву — пот со лба стекал в глаза, отчего тот все время жмурился, ругался и тихо рычал.

Почти через три минуты, когда резина практически поддалась, Паша случайно выронил лезвие, которое упало вниз, куда-то в темноту, затерявшись между камней. Попробуй-ка найди его без света.

— Зараза! — процедил тот.

— Ничего, нормально! — отозвался я. — Почти перепилил. Попробуй, расшатать.

Корнеев принялся шатать ее, но едва сам не слетел. Разозлившись, он уперся обеими ногами в стену зиндана, надавил изо всех сил.

Хлоп! — резина лопнула, решетка резко съехала в сторону. Снова лязгнул замок.

Паша повис на одних руках.

— Есть! Оторвалась!

Один за другим, цепляясь за стены всеми конечностями, помогая друг другу, и постоянно озираясь по сторонам, мы выбрались из зиндана. Вернули решетку на место. Справа, метрах в двадцати на коврике сидел кто-то из душманов и кланялся. Пользуясь темнотой, мы быстро рванули к дому Иззатуллы — благо он был недалеко и я хорошо знал маршрут до него.

На каждом перекрестке улочек, мы останавливались. Старались не стоять подолгу.

Первым бежал я, затем Самарин, а замыкал Корнеев.

Благодаря тому, что на ногах были кожаные сандалии, при движении шума было немного. Еще лучше бы вообще босиком — кожа на ступнях уже успела загрубеть, вот только камни были достаточно холодные. Лучше уж так.

Возле домов никого не было — большинство собрались в центре кишлака, на небольшой площади. Намаз обязывал всех мужчин молиться так, чтобы видеть небо. В помещении тоже допускалось, но только на крайний случай и так, чтобы был хоть какой-то обзор из окна. Каждый мусульманин руководствовался принципом — если во время намаза ты видишь небо, значит, бог видит тебя.

Вот и дом Иззатуллы.

Стоит отметить, что у старика был не один дом, а два, только они были спаренные вместе, но с разными входами. В левом жил он сам и, возможно, кто-то из его детей, а во втором, скорее всего, он принимал гостей.

Неудивительно, что недавно прибывшие моджахеды тоже молятся, а вот где был их старший — европеец — загадка. Ему-то это все эти молитвы без надобности. А может, он и американец, хрен его знает. Неважно, главное — это постоянно быть настороже и бдить за любым изменением обстановки. Не зря существует золотое правило — не спеши и осмотрись. Вот только не в нашем случае, так как время работало против нас.

Прошло уже почти пять минут.

Тихо прокравшись вдоль стены, мы подобрались ко входу в дом. Хлипкая деревянная дверь была лишь прикрыта — замки, как я уже говорил, тут были не в ходу. Внутри тамбура полумрак, горели лампадки. В большой комнате тлел очаг.

— Ждите здесь, я быстро! — произнес я и полез внутрь.

Корнеев кивнул, тихонько подобрал с земли какую-то доску. На всякий случай.

Я быстро прошмыгнул в комнату с пострадавшим душманом. На удивление, тот не лежал, а тоже пытался молиться, сидя на коврике и смотрел в небольшое окошку у самого потолка. Отреагировав на шум, тот повернул голову в мою сторону и ошалел от увиденного.

Сейчас заорет — и все, план побега накроется медным тазом.

Я резко рванул к нему и быстрым ударом камня по голове вырубил противника. Охнув, тот ещё умудрился удариться виском о стену, ничком рухнул на ковер и затих. Для надёжности можно было еще и горло перерезать, но он и сам скоро сдохнет — чего руки зря марать?

Затем я приоткрыл шкаф, что-то противно скрипнуло. Нащупав там кожаный ремень планшета, я вытянул его наружу. Судя по весу, внутри было что-то еще. Не стал разбираться, накинул его на шею. У стены по-прежнему стояла какая-то винтовка, модель которой я просто не опознал. Что-то старое, однозарядное.

Прихватил, правда, патронов в полумраке не нашел. Быстро осмотрелся по сторонам — ничего. Времени терять нельзя — двинулся обратно. Проходя мимо тандыра, на низком столике увидел лепешку. Какой-то мешок. Схватил, торопливо сунул туда еду и бегом рванул на выход. Немного нашумел, но вроде в доме больше никого не было, поэтому никто не препятствовал.

— Ну что? — тихо спросил Самарин.

— Карта есть. Еще винтовку взял. Правда, скорее всего, у нас только один патрон, боезапаса не увидел. Еще бы переодеться, но времени нет.

— Куда теперь?

— Ко второму зиндану. Паша, знаешь куда идти?

— Да, — кивнул Корнеев. — Меня не раз туда-сюда водили. Только дорога проходит через самый центр кишлака, там куча душманов.

— Идем в обход. Нужно торопиться. Быстрее, быстрее! Не стоим!

И мы бросились на западную окраину. Почти сразу же наткнулись на одинокого душмана — переполошившись, тот хотел схватиться за оружие. Благо Корнеев со всей силы двинул его по голове доской, наверняка и голову проломил. Этот не жилец.

— Отдыхай! — без всякой жалости напутствовал его Паша.

Рядом с телом душмана лежал автомат Калашникова. Очень старый.

Его подхватил Самарин, а я выудил из разгрузки два запасных магазина и гранату. Уже кое-что.

— Не вздумайте стрелять, пока мы в кишлаке. И не копайтесь, все делаем бегом! — прошипел я. Мы уже не укладывались в график.

Отсчет подошел к семи минутам. Еще немного и все закончится.

Мы тихо миновали еще несколько домов, свернули влево, затем вправо. Перекресток, длинная стена, сараи.

— Вот он, второй зиндан! — Паша указал на яму. Рядом вроде никого, зато метрах в восьми от нее, у каменного парапета, молились сразу два моджахеда. Оба были вооружены.

— Бляха-муха! — с досадой процедил я, понимая, что эти двое нам сейчас всю малину испортят. — Нужно что-то делать! Как только мы полезем к решетке, они услышат и поднимут шум. К тому же, у кого-то из них должны быть ключи от замка решетки зиндана.

— Задушим! — предложил Дима. Взгляд решительный — он был готов на что угодно, только бы вырваться отсюда и больше не возвращаться в ту вонючую собачью яму.

Это было вполне реально — они сидели спинами к нам, поэтому подкрасться к духам было несложно. Только душить слишком долго.

— Хорошо! Мой слева, Паша, бери правого.

Корнеев кивнул, двинулся вперед. Все так же с доской в руках.

Время замедлилось — любой прокол и нас заметят. Поднимется тревога и тогда весь план насмарку — кого-то мы непременно подстрелим, но в итоге нас просто задавят числом. Да и патронов у нас мало.