И как только Бон Хва осознал это — его словно молотком по голове ударили. Все повторяется, подумал он, все повторяется. Как в младшей школе. Сперва с им перестали общаться одни, потом — другие, а потом и все остальные. Он стал как будто зачумленным, как будто заразным, никто на него даже не смотрел, все отводили взгляды, вот как сейчас. Как бы он не пытался взглянуть кому-то в глаза — все отводили их. Когда он к кому-то обращался — отвечали сухо и коротко, а одна девочка и вовсе просто выскочила из класса. Он настолько ужасен? С ним уже нельзя общаться?

Дыхание сперло, мир вокруг стал гулким и далеким, он едва не вскочил на ноги, чтобы бросится и… что он мог сделать? Упасть и умолять, чтобы его перестали считать изгоем? Чтобы снова общались с ним как прежде, признавая его своим⁈

— Дыши, малыш. Чего это ты перевозбудился? — раздается голос Старшего: — что это с тобой?

— Старший! — Бон Хва вдруг почувствовал облегчение. Он — не один!

— Таак. Вижу. А ты у нас пользуешься популярностью, а?

— Старший!

— Ну все, все. Не плачь. В чем причина, чего в депрессию ударился?

— Я снова… они… никто со мной не общается!

— Во-первых это неправда. Я с тобой общаюсь. Чон Джа… порой даже слишком хорошо общается. Юна общается. С утра с тобой в парке куча людей поздоровалась. Успокойся уже. А во-вторых — ну и что?

— Ну и что?

— Не общаются и прекрасно. — пожимает плечами Старший: — может хоть учиться лучше начнешь, а то все в голове эта твоя Соен.

— Я же снова стану…

— Эх… все время забываю, с кем говорю. Проснись, малыш, посмотри внимательно. Да, они отводят от тебя свои глаза, но есть разница. Взгляни — они стараются на тебя не смотреть и все время о чем-то шушукаются у тебя за спиной, верно?

— Да. Так и в прошлый раз было!

— Нет. В прошлый раз было не так. В прошлый раз ты отчетливо мог расслышать что же именно они о тебе говорят.

— Что? — Бон Хва задумывается, вспоминая все обидные слова, прозвища и оскорбления, которые про него говорили. Говорили, так, как будто не обращались к нему, а вели разговор с друг другом, но — про него! От этого было еще обидней. Словно он и не человек вовсе, а так, вещь. Вещь никому не нужна, грязная и сломанная.

— Да и взгляды… обрати внимание на мимику, на невербальные знаки. Когда отводишь глаза из-за отвращения и брезгливости — чуть-чуть поднимается верхняя губа, едва-едва. И подбородок вверх. Это отвращение и высокомерие. А тут — твои одноклассники и одноклассницы — горбятся, опускают головы, прижимают подбородок к груди и говорят про тебя шепотом, стараясь чтобы ты не услышал. Это не брезгливость, не отвращение и не жалость. Это страх. Причем это не страх «заразиться и стать изгоем», они боятся именно тебя.

— Что?

— Понимаю. Раньше ты такого не испытывал, вот и не распознал эмоции. Они тебя боятся, Бон Хва. Теперь ты в этом классе самый Страшный Серый Волк. Это ты теперь тут порядки и правила можешь наводить.

— Что⁈

— Завязывай уже малыш. Порой я волнуюсь за тебя и твои когнитивные способности. Я тебе все на пальцах показываю, а ты мне «чтокаешь». Успокойся, никто тебя за изгоя не держит. Скорее наоборот, твой социальный рейтинг тут вырос настолько, что люди к тебе боятся подходить.

— Но вот Соен — никогда не боялась же и сейчас с ней что-то творится… непонятное.

— Да, согласен. С твоей Соен нужно поговорить. Она и ее девчонки твою победу над Ханом нормально восприняли, а вот после караоке как отрубило. С Ёджоном все понятно, он отойдет и можно будет снова подружиться, а вот Соен… не знаю какая муха ее укусила. Поговоришь с ней после уроков? Прямо спроси в чем дело. Только с ней одной, без остальных девчонок, иначе ничего не выйдет, имей в виду.

— Я⁈

— А кто, я что ли? Это твоя пассия, тебе и разговор вести. Что, когда у вас дело до постели дойдет — тоже меня звать будешь?

— Старший! Прекрати!

— Нет, я, конечно, могу посоветовать, как старший товарищ, ну там — «левее, правее, да как ты делаешь, отойди, я покажу как надо.»

— Я сам!

— Воот. Мужик. Давай, пиши ей записку. Ах, да, о чем это я. У вас теперь же сообщения на телефон пишут. Куда ушла вся романтика скомканных бумажек…

Глава 5

Интерлюдия Чхои Соен

— Представляешь, ее мама вообще все в интернет стримит! Я вчера смотрела как они ужинают всей семьей за столом. Вот сама сидела и рис с яйцом ела, как будто у них дома побывала. Хороший у них дом, много комнат и даже свой бассейн есть, правда небольшой. А еще у них две собаки, одна большая и одна маленькая, такая, с коротенькими ножками! — горячо шепчет Минсе и помогает себе лицом, показывая какие там собаки и какой бассейн.

— Я этой сумасшедшей и ее мамаше не дам себя снимать! — заявляет Ю Джин и закрывает учебник. Закрывает так, что раздается хлопок, и парта содрогается.

— Да тихо ты! — шипит на нее Минсе, втягивая голову в плечи: — она вон там сидит! Услышит же! — она кивает назад, где за три ряда от них — сидит обсуждаемая ими девочка.

— И пускай слышит! — складывает руки на груди Ю Джин: — нечего меня снимать. Видела я канал ее мамочки, они совсем с ума сошли. Разве можно просто из дома все как есть стримить?

— Ну и что тут такого? Ты видела сколько у нее подписчиков? Три миллиона! Это значит, что каждое ее видео три миллиона просмотров имеет с самого начала! Знаешь какие это деньги? А у нее еще рекламные контракты подписаны с косметической фирмой, с фирмой, выпускающей детское питание и кроссовки они рекламируют! А она каждый день по два-три коротких видео выпускает и вечерний стрим ведет, ну когда они все ужинают! Я пока смотрела — даже захотела к ним присоединиться! Я же всегда дома одна ужинаю, а у них такая семейная атмосфера! Папа такой красивый, никаких темных кругов и мешков под глазами, а у меня если даже папа домой на ужин пришел — так просто спит сидит за столом, потому что устает очень сильно на работе. Мама у нее красотка, «Мисс Корея» в каком-то там году была, всегда такая красивая и спину держит прямо. Два брата и две сестры — полный стол! И все сидят так, разговаривают, обсуждают что и как днем было.

— Не такой уж и большой у них бассейн. Не бассейн, а ванная вовсе. — замечает Нари: — да там и не поплаваешь нормально. И дом маленький. Как в таком жить?

— Можно подумать у тебя есть дома бассейн!

— Ээ… нет. У меня нет дома бассейна. — тут же открещивается Нари: — и дом у меня маленький. Я по телевизору видела большие. И бассейны тоже.

— По телевизору все видели. Соен, а ты что думаешь? — поворачивается к ней непоседа Минсе.

— Я думаю, что ты права, Минсе. — отвечает Соен: — нельзя так громко обсуждать человека за глаза. Ей может быть неприятно. Если у ее мамы три миллиона подписчиков, это значит, что ей давно надоело, когда ее обсуждают и пальцем тычут. Так что лучше сменить тему. Ну или ее к нам пригласить, чтобы прямо с ней и обсуждать. Никому не нравится, когда за его спиной сплетни разносят.

— Ты такая правильная, Соен, что аж зубы болят. — кивает Минсе: — а что насчет ее стрима скажешь? Будет здорово, если мы к ней в гости напросимся! Нас же тогда три миллиона человек увидят!

— Ты сдурела? Никуда я не пойду. — мотает головой Ю Джин: — вот еще!

— И нельзя же напрашиваться к незнакомому человеку домой! — поддерживает ее Нари.

— Она же наша одноклассница! Пойдем и познакомимся поближе! Вот прямо сейчас. — напирает Минсе: — я вчера на их стриме слышала, как ее мама у нее спросила, мол как дела в школе, подружилась с кем-нибудь или нет? А она отвечает, мол нет, учеба только началась, и она бы очень хотела с кем-нибудь подружиться. Значит у нее нет подружек, и мы можем с ней подружиться! Вот я сейчас встану и…